Книга Заповедник страха, страница 42 – Владимир Гриньков

* * *

С барменом Хмель проделал тот же трюк, что и с Суворкиным прошедшим утром. Бармен подошел к своей машине, открыл дверцу, сел за руль, и тотчас на соседнее сиденье плюхнулся вынырнувший откуда-то из темноты Хмель.

– Привет! – сказал Хмель и тут же улыбнулся, чтобы этот бедолага не испугался до смерти. – Ты домой? Я с тобой прокачусь.

Он настороженно посмотрел вокруг. Ночная улица. Нет никого.

– Поехали, – предложил Хмель. – Не надо здесь торчать.

– Тебя ищут, – разлепил наконец губы бармен.

– Поехали! – настойчиво повторил Хмель. – Расскажешь по дороге!

Только когда они отъехали от спортбара и Хмель убедился, что «хвоста» за ними нет, он спросил:

– Кто ищет?

– Менты. Сегодня приходили. Спрашивали, не появлялся ли ты.

– Просили позвонить, если объявлюсь? – понимающе сказал Хмель.

– Ага, – не стал юлить бармен.

– Позвонишь, когда расстанемся, – пожал плечами Хмель. – И знаешь, что ты им скажи? Я удрал потому, что не хочу, чтобы меня использовали как живца. Они мне обещали, что я буду в безопасности. А меня этот урод чуть не убил. Кстати, я о нем как раз хотел спросить. Вот этот, который хотел меня застрелить в вашем сортире, – ты его знаешь?

– Нет.

– То есть ты видел его в первый раз?

– Да.

– Ты хорошо его рассмотрел?

– Я совсем его не рассмотрел, – сказал бармен. – Если честно, я его не видел. Это уже только позже, когда все случилось и мы запись на мониторе увидели… Понимаешь, приходит уборщица наша, говорит: там в мужском туалете кто-то зеркало разбил. Час назад еще было целое, а теперь – нет. Ты видел зеркало? Огромное и стоит кучу денег. Надо искать виновного. А у нас видеозапись. Стали смотреть. А там фигня такая: ты перед зеркалом, а тот в тебя стреляет. Кто такой? Откуда? Я только тогда его вспомнил. Он к барной стойке не подходил. Он вообще в нашем баре не сидел. Я видел, как он в бар зашел и сразу двинул в сторону туалета. У нас потемки в баре, ты же в курсе. Так что я его лица, считай, не видел. Но так, издалека, я его не признал.

– Но он уверенно шел?

– В смысле? – наморщил лоб бармен.

– Тебе менты наверняка показывали записи со всех камер. Ты видел там, как он прошел через бар. Вспомни: он вошел в бар и сразу направился к лестнице, которая ведет вниз, к туалетам?

– А куда ему еще идти?

– У вас в той стороне еще второй зал есть, – напомнил Хмель.

– Нет-нет! – вспомнил бармен. – Он сразу к лестнице!

– Странно, правда? Он только вошел в бар, а уже знал, где я. Хотя я уже был внизу, и он не мог меня видеть.

– Может, он следил?

– С улицы? Через стекло? Так долго? – Хмель не очень в это верил. – Я просидел у вас несколько часов. Одних бутербродов съел штук двадцать. Не мог же он светиться столько времени под баром. А что у вас напротив? – вдруг вспомнилось ему. – Через дорогу?

– Кафе.

– Правильно, кафе, – кивнул Хмель.

* * *

Хмель позвонил Суворкину ранним утром, когда тот еще спал.

– Привет, – сказал Хмель. – Это я. Ты в порядке?

– Угу.

– Что-нибудь узнал?

– Пока ничего.

– Есть дело. Нужна помощь. Сам я не могу. Это важно.

– Говори, – вздохнул Суворкин.

Хмель рассказал про спортбар и про кафе напротив бара – все описал подробно, чтобы Суворкину было легче искать.

– В том кафе столики придвинуты прямо к окнам, – рассказывал Хмель. – Когда сидишь, видишь улицу и бар напротив. И там должно быть место, откуда виден угол зала в баре. Слева. Обязательно должно такое место быть. Ты там потусуйся. Посиди. И поговори с официантами. Там мужик должен был сидеть. Несколько дней назад. Он молодой, у него короткая стрижка, он курил… Ну, я тебе о нем рассказывал. Это Грибник. Они обязательно должны его вспомнить. Потому что он долго сидел. За тем столиком, откуда виден угол бара. А еще к ним в кафе на следующий день… после того, как он у них сидел… на следующий день обязательно должны были приходить менты. Опрашивали персонал – не видели ли официанты что-нибудь такое подозрительное. Потому что в ту ночь этот мужик в меня стрелял. Как раз в том баре, что напротив. Они обязательно вспомнят. Сделаешь?

– Сделаю.

– Узнай, чем он им запомнился. Может, они тебе его смогут подробно описать. Или он из своих вещей что-то мог оставить, ведь он от них быстро уходил. Какие-то зацепки должны быть, я даже не знаю, что именно.

* * *

Весь день Хмель провел на пляже в Серебряном Бору. Он даже купил себе плавки по такому случаю – чтобы ничем не отличаться от других отдыхающих. Загорал, купался, какое-то время подремал под мягким солнцем. Он никуда не спешил и наслаждался бездельем. Вопили возбужденно малыши, журчал девичий смех – все это было радостно и совсем не страшно. И еще удивительным образом Хмеля успокаивала всеобщая нагота: на обнаженном теле оружия не спрячешь, и у Хмеля здесь не было врагов. Только завидев кого-нибудь молодого, с короткой стрижкой и в одежде, Хмель настораживался и следил за таким парнем до тех пор, пока тот не исчезал где-то далеко из поля зрения или не сбрасывал с себя одежду, становясь таким же безобидным, как и все здесь. И все-таки ежесекундная готовность к любым неприятностям в итоге сослужила ему добрую службу. Еще в середине дня он обратил внимание на молодого парня: короткая стрижка, футболка, джинсы, парень курил. Хмель занервничал, потому что этого молодца он уже видел. Дважды за полдня. Теперь вот – в третий раз. Не купался парень. И не раздевался. Проходил по кромке пляжа, скользя взглядом по загорающим москвичам, и исчезал. Работает здесь? Или с другой какой-то целью? Может, пляжный вор? Допустим, присматривает жертву. В общем, Хмель заинтересовался и стал ждать, когда этот тип в джинсах появится в четвертый раз. Не сомневался, что появится.

Тот возник примерно через час. Хмель изобразил рассеянность во взгляде, а сам следил не отрываясь. Парень снова заинтересованно обозревал пляж. Это мент! Хмеля осенило. Опер. В штатском. С этой минуты Хмель потерял покой. Он здесь целый день. Один. Вокруг уже сменились все соседи. А половина отдыхающих тут вообще, наверное, завсегдатаи. Примелькались. Они этому оперу уже как родные, знает их в лицо. Вот остальных он отфильтровал и пасет. Не так уж сложно, здесь все на виду.

Ждал беды, а она пришла раньше, чем можно было себе представить. Милицейский патруль. Двое. В форме. Идут неспешно. Даже с ленцой. Жарко, типа. Вы тут отдыхаете, а мы колбасимся. Противно, блин. Увидели Хмеля. Он четко понял, что увидели. Но они демонстративно переключились с Хмеля на других. Вот эта демонстративность его и напугала. Потому что шли они в его сторону. Уверенно, как два ледокола в спарке. Хмель бросил взгляд по сторонам. И обнаружил своего знакомого опера в джинсах. Тот приближался с противоположной стороны. Они взяли Хмеля в клещи, отрезая ему пути к отступлению. Хмель поднялся и пошел к воде. Искупаться вроде бы решил. Он не оборачивался, но твердо знал, что те трое сейчас прибавили шаг. Они захотят перехватить его прежде, чем он дойдет до воды – не лезть же за ним в воду в одежде. Хмель бросился бежать.