Книга Леди-наследница, страница 27 – Алисса Джонсон

— Насколько я понимаю, у вас еще не было урока о том, как приличествует отвечать на комплимент?

— А этому тоже учат? — Она вскинула руку и покачала головой. — Нет, нет, я не желаю этого знать. Значит, вы отвезете меня? В тюрьму?

— С удовольствием.

Уиннифред не стала возражать, когда Лилли предложила воспользоваться каретой. Это было вполне разумно, учитывая то, что Гидеон ходит с тростью. Однако Фредди горячо заспорила, когда Лилли настояла еще и на том, чтобы с ними отправилась Бесс.

— Я еду в тюрьму. В тюрьму, в которой сотни раз бывала совершенно одна.

Но что самое главное, ей претила мысль, чтобы кто-то присматривал за ней, как за непослушным пятилетним ребенком.

— Сотня — это значительное преувеличение, — возразила Лилли. — И на этот раз ты отправляешься туда как благовоспитанная молодая леди, в компании джентльмена. Бесс будет вас сопровождать.

— Но…

Лилли вскинула руку.

— Бесс может ехать на козлах с Питером, возницей, если не будет против.

— А в Лондоне это допустимо? — больше из любопытства спросила Уиннифред.

— Если я отвечу «нет», ты перестанешь спорить? — Лилли вздохнула, когда Уиннифред покачала головой. — Думаю, нет. Компромисс на этот раз, но тебе следует привыкать к постоянному присутствию служанки. Теперь тебе надо думать о репутации.

Уиннифред, которая до сих пор как-то мало задумывалась о своей репутации, только презрительно хмыкнула, но решила больше не спорить. Лилли согласилась отпустить ее, Гидеон согласился ее отвезти, Бесс поедет наверху, и при этом будут пропущены целых три часа уроков.

Не следует слишком часто смотреть дареному коню в зубы… Особенно когда этот конь трусит не спеша, тем самым продлевая ее свободу. Уиннифред подсчитала, что уже дотопала бы до тюрьмы и вернула половину починенной одежды к тому времени, как заложили карету и пассажиры расселись по местам.

Она поставила корзину с рубашками и куртками на пол, когда карета, дернувшись, покатила по подъездной дорожке.

— Пешком было бы быстрее.

Гидеон, сидящий напротив нее, улыбнулся:

— Но не так удобно.

Карета подпрыгнула на большой кочке, вынуждая Уиннифред опереться рукой о стену.

— Мне это не кажется таким уж удобным.

— Когда вы в последний раз ездили в карете?

— Когда мы с Лилли приехали в Шотландию. — И насколько она помнит, в той поездке ей пришлось нелегко. — Было ужасно.

— Это было трудное время для вас, — мягко проговорил он.

— Дело не только в этом. — Уиннифред слегка нахмурилась, вспоминая. — Я плохо себя чувствовала. Меня немного лихорадило.

— Это определенно могло испортить удовольствие от путешествия. — Карета покачалась на ухабах на въезде в усадьбу, и он добавил: — Как и очень ухабистая дорога.

— Как вы нашли дороги по пути в Мердок-Хаус?

— В лучшем состоянии, чем эта, — ответил Гидеон и ногой придержал корзину, не дав ей заскользить по поду.

Это движение подчеркнуло, как много места занимает его большое тело в этом тесном пространстве. Он был так близко, что Уиннифред ощущала запах его мыла. Еще несколько дюймов, и их колени соприкоснулись бы. Нет, пожалуй, с фут, поправилась она, но все равно довольно близко.

Кажется, езда в карете ей все-таки понравится. До сих пор она как-то не задумывалась об этой стороне их поездки в Лондон. Она будет несколько дней сидеть напротив Гидеона. Будет много часов на разговоры, смех и размышления о том, что же в нем так неодолимо пленяет ее. Она метнула взгляд на его рот и подумала, каково было бы податься вперед и прижаться губами к самому уголку…

Колесо кареты ухнуло в очередную рытвину, едва не сбросив ее с сиденья и положив быстрый конец мечте попытаться грациозно влиться в поцелуй с Гидеоном. Коротко представив, как они стукаются головами, Уиннифред проглотила смешок и твердо вцепилась в сиденье, чтобы удержаться.

— Что мы будем делать, чтобы скоротать время? — поинтересовалась она.

— Сейчас?

— Нет. — Она рассмеялась. — Когда поедем в Лондон.

— A-а… В основном я буду сосредоточен на том, чтобы прямо держаться в седле. Путь неблизкий.

— О… — Надеясь, что он не заметил ее разочарования, она поспешила отвернуться к окну. — Значит, вы будете ехать верхом?

— По большей части. — Он указал в окно, когда карета поднялась на небольшой взгорок и показалась тюрьма. — Это она?

Поскольку Уиннифред ничего не могла поделать с решением Гидеона ехать рядом с каретой, а не в ней, она выбросила из головы мысли об этом и сморщила нос, глядя на мрачное массивное здание тюрьмы из темного камня.

— Да. Ужасная, правда?

Гидеон наклонился вперед, чтобы разглядеть получше.

— Не такая уродливая, как Ньюгейт. Да и поновее, верно? Полагаю, и пахнет получше.

Уиннифред отвернулась от окна и недоверчиво воззрилась на него.

— Пахнет получше? И это все, что вы можете сказать про это чудовище? Что оно меньше воняет?

— Сомнительное отличие, согласен. — Он откинулся на спинку сиденья. — Только не для тех, кто имел несчастье провести время в обеих.

— Я… — Уиннифред не хотелось признавать, что он прав. — Но все равно это тюрьма. Не место для мальчика.

— На этот счет вы не услышите от меня никаких возражений. — Он склонил голову набок. — Как вы познакомились с этим Томасом? Я думал, вы чинили рубашки надзирателей.

— Мы чинили рубашки всех, кто в состоянии заплатить за работу, включая заключенных.

— Интересно, — с прохладцей отозвался он, — что вы забыли об этом упомянуть.

Она не забыла. Ей просто показалось неразумным затрагивать этот вопрос.

— Гм. В любом случае одного из заключенных, у которого хватает денег, чтоб носить приличную рубашку, зовут Коннор. Он сидит по обвинению в разбое, но я не думаю, что он виновен. Он…

— В разбое? — Лицо Гидеона на долю секунды побелело, потом он поднял трость и застучал по крыше кареты. — Стой!

Уиннифред сползла вперед, когда карета замедлила движение.

— Что? Что вы делаете?

Сверху прозвучал голос возницы:

— Что-то случилось, милорд?

— Да! Нет! Минуту, Питер! — Гидеон опустил руку и повернул к Уиннифред лицо, похожее на каменную маску. — Разбой? Это преступление, которое карается повешением, Уиннифред. О чем выдумали, связываясь с таким человеком…

— Я думала о том, как сильно мне нужны деньги! — огрызнулась она и с удовлетворением увидела, что он захлопнул рот. — С Томасом я познакомилась, потому что его поместили в камеру по соседству с Коннором и его людьми.