Онлайн книга «Вкус ледяного поцелуя»
|
– Не заходись. Кто-то стрелять не стал – ножом пырнул. Так что справедливость восторжествовала. Как звали убитую девочку? – Елена Лисицина. Мать до сих пор на инвалидности, что неудивительно. Тут вот еще что. Я внимательно прочитал дело, и у меня появились кое-какие мысли. Прежде всего, похоже, убийц было не двое, а трое или даже четверо. Когда они свои зверства описывали, то путались в показаниях, кто как ударил и прочее. Но сколько на них ни давили, на своем стояли твердо: были вдвоем. Заводилой там, конечно, был парень. Он к тому времени уже побывал за решеткой по малолетству за разбойное нападение и законы знал. А Серафимович сразу начинала рыдать и твердила, как попугай, вдвоем были. Видно, успел проинструктировать. – Очень интересно, – кивнула я. – Парню пора уже выйти на волю, – подал голос Лукьянов. – Ага. Три недели назад у него вышел срок. – Пошлите запрос, – доброжелательно сказал Саша, когда хотел, он мог выглядеть очень милым. – Жив ли господин Краснов? Может, тоже в ящик сыграл, как его боевая подруга? Артем на мгновение задумался, затем кивнул: – А что? Проверим. Слушай дальше. Всех знакомых Ивановой опросили. О том, что у нее был любовник, многие догадывались. Одна даже имя назвала – Иван. Живет он где-то на Литейной. Но ничего конкретного. – С матерью говорили? Обычно дочери делятся своими радостями. – Конечно, говорили. Очень возмутилась на вопрос: “Не было ли у дочери любовника?” Дама высоконравственная. – А сколько лет старушке? – Никакая она не старушка. Лет пятьдесят, может, чуть больше. – Отлично. Черкни адрес, мы ее навестим. Лукьянов у нас спец по обольщению, ежели ей что-то известно о друзьях дочки, выложит как на духу. Артем улыбнулся, не зная, как реагировать на мои слова, а Лукьянов посмотрел на меня с насмешкой, мол, мели Емеля, твоя неделя. – Что там с Дидоновым? – спросил Артем. Я пожала плечами: – Хуже не бывает. Тонна дерьма и нулевые перспективы. – Сочувствую. Ты сейчас куда? – К матери Ивановой. Потом по обстоятельствам. Если что, звони. – И ты тоже. Мать погибшей Ивановой, в девичестве Корнеевой, жила в частном доме на окраине. Нас встретила громким лаем огромная собака. Мы постояли возле калитки, пока на крыльце не появилась женщина в цветастом халате. – Вам кого? – спросила она сурово. Я назвала фамилию и предъявила удостоверение. – Заходите, – кивнула она и оттащила собаку. Мы вошли в чистенькую прихожую. Женщина указала рукой в сторону кухни. – Чего вы от меня хотите? – вздохнула она устало. – Поговорить, – пожал плечами Лукьянов. – Что толку от ваших разговоров? Дочь вы мне не вернете… и убийцу не найдете. – Почему же, очень может быть, что и найдем. – Как же… – Она зло усмехнулась. – Ладно. Садитесь, поговорим. Я скромно устроилась в уголке, Лукьянов напротив женщины. Она машинально поправила волосы, выпрямила спину. Положительно во взгляде Лукьянова было что-то магнетическое. – Какие у вас были отношения с дочерью? – спросил он. В глазах женщины появилось удивление. – Обыкновенные. Почему вы спросили? – Ну… всякое бывает. Она с вами своими проблемами делилась? – Какие у нее проблемы. Так, блажь одна. Работа хорошая, по крайней мере, платили прилично. Я вон за тысячу рублей горблюсь. Муж – чистое золото. И зарабатывал дай бог каждому. – Между собой они ладили? – С ее Серегой только дура не поладит. Он же точно теленок. Говорю, чистое золото. – Но она завела любовника, – сказал Лукьянов, не спросил, а поставил ее перед фактом. Женщина быстро взглянула на него, облизнула губы. – Ничего такого я не знаю. – Выходит, о своих сердечных делах она вам не рассказывала. – Я бы ей рассказала… Радовалась бы, что муж такой достался. Я-то со своим намучилась. Слава богу, прибрал господь. – Тут вот какая вещь получается, – вздохнул Лукьянов. – Есть показания свидетелей, что накануне ваша дочь поссорилась с мужчиной. Разговаривали они на улице, одна из женщин, работающих в торговом центре, как раз шла мимо и слышала, как он ей угрожал. – Так ведь ее маньяк… все говорили… вон и по телевизору… – Первое убийство и убийство вашей дочери совершено разными людьми. Это установленный факт. Женщина с минуту растерянно смотрела на него. – Но как же так, – начала она плаксиво. – Очень может быть, что человек, убивший вашу дочь, просто воспользовался ситуацией. Кстати, погибла еще одна женщина, которая дружила с вашей Леной. Тюрина Ольга. – Господи… о господи. С него станется, он же уголовник. – Кто? – вкрадчиво спросил Лукьянов. – Ее хахаль. – Так она вам все-таки о нем рассказывала? – Нет, – покачала женщина головой и заплакала. – Я догадалась, что она завела кого-то. Звоню им, а Серега с удивлением: “Так она, мама, к тебе поехала”. Я давай ее пытать. Наврала с три короба. Ладно, думаю, а у самой на душе кошки скребут. Потом замечать стала: заедет ко мне на минутку и на часы зыркает. И быстрее к двери. Тут до меня дошло, что она мною прикрывается, Сережке врет, что у матери, а сама… Ну я ее и выследила. А уж когда узнала, кто он, совсем худо стало. Год как освободился. Ну на что он ей, господи? Сидел за убийство. Мне соседи сказали. А Серега добрый… Нет бы ребенка ему родила, куда там… Вот уж правду говорят, яблоко от яблони… Папаше ее тоже все на месте не сиделось. – Вы с ней разговаривали на эту тему? – О любовнике? Нет. Я ее характер хорошо знаю. Характер-то тоже папашин. Разругались бы вдрызг, а что толку? И вашим ничего не рассказала, не хотела грязное белье трясти, но раз такое дело… – Как зовут ее любовника? – Ванька. Мещеряков Иван Сергеевич. – Где живет, вы знаете? |