Книга Сын прерий, страница 23 – Энн Мэйджер

— Я думаю лишь об одном — пойти к рифу. Без тебя!

Тед стал теснить ее в темный угол. Она смотрела расширенными глазами, как его руки уперлись в стену и он навис над ней непомерной громадой. Он почти навалился на нее. Они стояли близко-близко, едва ли не вплотную друг к другу, и он ощущал жар ее тела.

— Джесс... — откинув золотистую прядь ее волос с шеи, с необычайной мягкостью произнес он ее имя, и его губы приблизились к ее лицу.

Она только сглотнула и стояла не шевелясь. Он осторожно приподнял ее подбородок... Его горячие губы коснулись пульсирующей жилки на шее Джесс.

У нее перехватило дыхание, когда она почувствовала силу его страсти. Он весь сгорал от желания. Но вдруг его словно ударило током. Еле слышно застонав, Тед отступил и позволил ей выскользнуть.

— Итак, я иду плавать, Джексон. Одна.

Лицо его сразу посуровело. Он пожал плечами.

— Ну и иди! И да поможет Бог акулам!

Тем не менее все это было ему не так безразлично — с надутым видом он поплелся за ней. Надев, правда, перед этим плавки и прихватив акваланг.

Когда Тед добрался до берега, Джесс уже брела по колено в воде. С торжествующей улыбкой она помахала ему рукой. От злости он никак не мог натянуть ласты. А она уже скрылась под водой.

Наконец он пошлепал по мелководью. Джесс уплыла уже довольно далеко, поэтому к рифу они плыли на значительном расстоянии друг от друга. Море вокруг буквально кишело рыбами — их было так много, что вода словно кипела от их игр. Тед почувствовал холодок внутри — обычно мелюзга привлекает рыбу покрупнее.

Они уже подплыли к рифу, когда он заметил темную тень какой-то огромной рыбины. Рядом промелькнула еще одна громадина. Акулы! Их здесь целая стая!

Впереди из воды выпрыгнула пара дельфинов. Дельфины это или акулы, но с эдакими чудищами он плавать не намерен...

В этот момент Джесс нырнула. Ласты хлопнули по поверхности воды, и она скрылась в изумрудной глубине.

Вдруг что-то огромное коснулось ноги Теда. Что это такое? И где Джесс?

Черт!

Каким надо быть идиотом, чтобы позволить ей действовать самостоятельно!.. От злости он чуть не задохнулся. Он быстрее заработал руками, желая только одного: догнать ее и схватить.

Он подождал, когда Джесс появится на поверхности, и тут же вцепился ей в волосы.

Она яростно забилась в его руках.

Он отпустил ее и сорвал свою маску.

— Поплыли к берегу! — заорал он.

Она подняла свою маску.

— Чего?

— Акулы!

— Я не боюсь!..

— Плывем к берегу, а не то я силой потащу тебя! Если мы начнем тут плескаться, то сразу же привлечем их.

— Я это знаю и без тебя. Ты что, думаешь, я дебилка?!

— Ты прямо-таки читаешь мои мысли, солнышко.

Будь они на берегу, Джесс, наверное, влепила бы ему пощечину. Здесь же ей ничего не оставалось, как прищуриться и ударить ладонью по воде.

— Поплыли, а то я силой потащу тебя! Выбирай сама! — рявкнул он.

— Сам выбирай!

Но что-то в его голосе и решительном выражении лица было такое, что заставило Джесс прекратить спор и повернуть к берегу. Тед плыл следом, не спуская глаз с огромных рыбин, периодически выпрыгивающих из воды. Когда они добрались до мелководья, Джесс встала на ноги и попыталась убежать, однако Тед схватил ее и заключил в объятия.

— Нас бы обоих сожрали за милую душу, — вымолвил он. — Эти чертовы акулы...

— Акулы! — огрызнулась она. — Я видела только одну, совсем малышку. А остальные — дельфины. Если ты боишься, сидел бы на берегу...

Его голубые глаза вспыхнули.

— Речь не обо мне, я не хочу, чтобы ты погибла... как погибла Дейерде, — резко бросил он.

Лицо Джесс смягчилось, стало печальным и невыразимо милым. Знакомая сосущая боль, которую всегда пробуждало в Теде ее присутствие, опять вернулась к нему. Он крепче прижал ее к себе, и, наверное, впервые Джесс не сопротивлялась. Прикосновение ее тела воспламенило его. Кремовые холмики ее грудей прижались к выпуклым мышцам его грудной клетки. Каждый мускул у него стал твердым, как камень. Тед неторопливо поднял глаза и посмотрел на Джесс. Вся сила его страсти передалась в этом взгляде ей, и она задрожала мелкой дрожью. Дикий восторг предвкушения сотряс и Теда. Он запустил пальцы одной руки в ее спутанные волосы, а другой стал прижимать ее еще крепче, пока не почувствовал, как ее тело отозвалось на его призыв.

У него было такое ощущение, будто вся его прежняя жизнь имела смысл только ради этой минуты. Он больше не мог сопротивляться желанию сейчас же опрокинуть Джесс и прямо здесь, в пенящейся воде, овладеть ею.

Ее пальцы коснулись его груди и как бы ненароком пробежали по курчавым волоскам на ней. Она чуть оттолкнула Теда, желая высвободиться из его цепких рук. От ее прикосновения по жилам у него пробежал огонь. Он еще сильнее стиснул объятия. У него участилось дыхание.

Их взгляды встретились. И между ними словно пробежала искра. Однако Тед видел, как яростно борются в Джесс противоречивые чувства.

Она сопротивлялась желанию изо всех сил.

— Нет! — тихим голосом проговорила она. — Я тебе вовсе не нужна и никогда не была нужна. Ты принадлежал ей! Всегда ей! А не мне! Ты упрекаешь меня за то, что я якобы поломала тебе жизнь! А что ты сделал с моей жизнью? Я никогда не любила Джонатана. Мы не были счастливы. Но я... я хочу прямо сейчас поговорить о Дейерде. А не о нас. Во всяком случае, я предпочитаю думать о ней.

— О Дейерде? Сейчас?..

Большие суровые глаза Джесс ожгли его.

— Да, сейчас.

Все в нем буквально сгорало от желания. Его мужское естество требовало удовлетворения. Он был в бешенстве и мог разнести на куски все вокруг, если она не отдастся ему.

Однако он позволил ей высвободиться.

Она долго смотрела ему в глаза. Потом медленно пошла к берегу.

Теду казалось, что он вот-вот взорвется. Он до крови закусил губу. Боль отчасти привела его в чувство. Он побрел за ней к берегу и бросил на песок маску и трубку.

Их глаза снова встретились, и оба почувствовали какое-то смущение.

— Здесь потрясающе, но немного жутковато, — произнесла она.

— Точно.

— Мне кажется, будто я слышу, как все тут дышит. Так и слышу: вдох — выдох, вдох — выдох. Это я к тому, что здесь все пожирает друг друга — стоит на что-либо посмотреть подольше, и красота превращается в безобразие. В этом есть что-то пугающее. Одно прекрасное существо обрекает на смерть другое прекрасное существо...

— Это и есть круговорот жизни и смерти, — откликнулся Тед.