Онлайн книга «Прогулка среди могил»
— Ну, сколько-то курящих у нас еще осталось, Мик. — Так им и надо, пусть мучаются в самолетах, в кино и везде, где курить не разрешается. — Он рассказал мне длинную историю о мужчине и женщине, с которыми познакомился несколько вечеров назад. История была забавная, и мы оба посмеялись. Потом он поинтересовался, как мои дела, и я сказал, что хорошо. — Правда? — спросил он. — Малость засиделся, пожалуй. Слишком много свободного времени. И к тому же сейчас полнолуние. — Это точно, — отозвался он. — Здесь тоже. — Какое странное совпадение. — Но здесь, в Ирландии, всегда полнолуние. Хорошо еще, что все время льет дождь и луны никогда не видно. Мэтт, у меня идея. Садись в самолет и прилетай сюда. — Что? — Готов спорить, что ты никогда не был в Ирландии. — Я вообще за границей никогда не был, — сказал я. — Нет, погоди, вру. Раза два ездил в Канаду и один раз в Мексику, только... — А в Европе не был? — Нет. — Так, ради Бога, садись в самолет и прилетай сюда. Можешь и ее захватить, если хочешь, — он имел в виду Элейн. — Или приезжай один, это не важно. Я говорил с Розенстайном, и он сказал, что мне лучше еще некоторое время не показываться в Штатах. Сказал, что может все уладить, но тут впутались эти блядские федеральные следователи, поэтому он хочет, чтобы я держался подальше от Америки, пока он не даст отбой. Очень может быть, что я проторчу в этой вонючей дыре еще с месяц или больше. Чего ты смеешься? — Я думал, тебе там понравилось, а теперь оказывается, что это вонючая дыра. — Когда рядом нет друзей, везде будет вонючая дыра. Приезжай, старина. Что скажешь? * * * Питер Кхари добрался до дома брата сразу после того, как Кинен еще раз поговорил с тем из похитителей, что повежливее. На этот раз тот был не слишком вежлив, особенно к концу, когда Кхари попытался потребовать доказательств, что Франсина жива и здорова. Разговор был примерно такой: КХАРИ. Я хочу поговорить с женой. ПОХИТИТЕЛЬ. Это невозможно. Она спрятана в одном доме. Я звоню из автомата. КХАРИ. Но откуда я могу знать, что с ней все в порядке? ПОХИТИТЕЛЬ. Потому что у нас есть все основания ее поберечь. Подумайте только, какую ценность она для нас представляет. КХАРИ. Господи, а откуда я вообще могу знать, что она у вас в руках? ПОХИТИТЕЛЬ. Вы помните, какие у нее груди? КХАРИ. Что? ПОХИТИТЕЛЬ. Вы можете узнать одну из них? Так будет проще всего. Я отрежу у нее одну титьку и оставлю у вас на пороге, чтобы вас успокоить. КХАРИ. Господи, что вы говорите? Не смейте так говорить. ПОХИТИТЕЛЬ. Тогда давайте не будем затевать разговор о доказательствах, ладно? Мы должны доверять друг другу, мистер Кхари. Поверьте мне, в этом деле главное — доверие. — Вот и все, — сказал Кинен Питеру. — Им надо доверять, но как я могу им доверять? Я даже не знаю, кто они. Я все думал, кому бы позвонить. Ну, знаешь, из тех, с кем у меня дела. Кто бы поддержал меня, помог. Но о ком я ни подумаю, — почем я знаю, может, и он в этом замешан. Как я могу кого-нибудь исключить? Ведь кто-то же все это устроил. — А как они... — Не знаю. Ничего не знаю. Знаю только одно — она поехала за покупками и не вернулась. Вышла из дома, села в машину, а через пять часов зазвонил телефон. — Через пять часов? — Не знаю точно, что-то около того. Пит, я сам не понимаю, что делаю, у меня же нет никакого опыта. — Малыш, но ты ведь постоянно проворачиваешь всякие там дела. — Это совсем другое. Когда продаешь зелье, все делается так, чтобы не было никакого риска, чтобы все были застрахованы. А тут... — Тех, кто торгует зельем, время от времени убивают. — Да, но обычно есть какая-то причина. Во-первых, когда имеешь дело с незнакомыми. Это верная смерть. Сначала все идет хорошо, а кончается разборкой. Во-вторых, а может быть, во-первых-с-половиной, — когда имеешь дело с людьми, которых вроде знаешь, а на самом деле нет. И еще — считай это под каким хочешь номером, — люди попадают в беду, когда пытаются схитрить. Например, провернуть дело без денег — они думают, что рассчитаются потом. Залезают в долги, и до поры до времени это сходит им с рук, а потом в один прекрасный день не сходит. И знаешь, когда это бывает? В девяти случаях из десяти — когда они сами запускают руку в собственный товар и перестают соображать. — Или делают все, как надо, а потом шестеро ребят с Ямайки вламываются к ним в дом и расстреливают всех подряд. — Ну, такое тоже бывает, — согласился Кинен. — И не обязательно с Ямайки. Я на днях читал про лаосцев из Сан-Франциско. Каждую неделю появляется какая-нибудь новая банда приезжих, которая хочет тебя прикончить. — Он потряс головой. — Вся штука в том, что если торговать зельем как надо, то всегда можно дать задний ход, когда что-то тебе не нравится. Ты не обязан доводить сделку до конца. Если у тебя есть деньги, можешь потратить их на что-то другое. Если у тебя есть товар, можешь продать его кому-то другому. Ты в деле только до тех пор, пока все идет нормально, в любую минуту можешь дать отбой, можешь подстраховаться, можешь сразу сказать, знаешь ты этих людей или нет, можно им доверять или нет. — А здесь... — А здесь у нас ничего нет. Сидим и ковыряемся в заднице, больше ничего не остается. Я сказал: мы привезем деньги, вы привезете мою жену, а они говорят — нет. Говорят, что так дело не делается. Что же мне им сказать — можете оставить мою жену себе? Продайте ее кому-нибудь еще, если вам не нравится, как я делаю дело? Я же не могу этого сказать. — Нет. — Вообще-то я смог. Он сказал — миллион, а я сказал — четыреста тысяч. Я сказал — хрен вам, больше у меня нет, и он согласился. А если бы я сказал... Зазвонил телефон. Кинен несколько минут говорил, что-то записывая в блокноте. — Нет, один я не приду, — сказал он. — У меня здесь брат, он будет со мной. И никаких возражений. Он немного послушал и хотел добавить что-то еще, но в трубке послышался щелчок. — Надо ехать, — сказал он. — Они хотят, чтобы я положил деньги в два мешка для мусора. Это просто. Только не понимаю, почему в два? Может, они не знают, как выглядят четыреста тысяч, сколько они занимают места? — А может, им врач не велел поднимать тяжести. — Наверное. Мы должны подъехать на перекресток Оушн-авеню и Фэррагет-роуд. — Это во Флэтбуше [2] , да? — По-моему, да. — Точно. Фэррагет-роуд — это кварталах в двух от Бруклинского колледжа. А где нам надо остановиться? |