Книга Дело Уичерли, страница 50 – Росс МакДональд

— Карл, ты лекарство не забыл? — послышался с веранды голос его жены.

Тревор что-то пробурчал в ответ.

— Карл! Лекарство!

— Взял, взял, пропади оно пропадом, — пробормотал он.

— Лекарство есть, не беспокойтесь, миссис Тревор! — крикнул я в темноту.

Она застыла на веранде: лицо неподвижное, землисто-серого цвета. Выехав из ворот, я свернул направо, на асфальтовую дорогу, поднимавшуюся к луне среди черных деревьев.

— Хорошо все-таки, Арчер, что вы поехали со мной. Жене бы я никогда не признался, но, честно говоря, ехать в Медсин-Стоун один я бы не решился.

— Я же еду не ради вас, я ведь не меньше вашего заинтересован в благополучном исходе дела.

— Неужели? Вы ведь даже Фебу не знаете.

— Верно, но еще не теряю надежды с ней познакомиться.

— Стало быть, вы думаете, в море нашли не ее машину?

— Посмотрим, ждать осталось недолго. До Медсин-Стоуна далеко?

— От моего дома миль сто.

Шоссе подымалось в гору, деревья стали больше, раскидистее, их ветви смыкались над крышей машины, и создавалось ощущение, будто мы едем в тоннеле. Фары выхватывали из темноты прямую как стрела лесную дорогу.

Некоторое время мы молчали, а потом Тревор спросил:

— Скажите, убийство, о котором вы сообщили мне по телефону, может иметь отношение к Фебе?

— Может, и прежде всего потому, что в нем, не исключаю, замешана ее мать. Я бы дорого дал, чтобы еще раз встретиться с Кэтрин Уичерли.

— А я думал, вы организовали ее розыск.

— Не получилось, Вилли Мэки отказался мне помочь.

— Почему?

— У него сейчас очень много дел, — уклончиво ответил я. — Кроме того, за это время произошло столько разных событий, что с розыском Кэтрин Уичерли лучше будет повременить до завтра.

Тревор тяжело повернулся ко мне. Я чувствовал на себе его напряженный, пытливый взгляд.

— Вы полагаете, что Кэтрин убила Бена Мерримена?

— А возможно, и Стэнли Квиллана, владельца магазина радиоаппаратуры.

— Что-то не верится. Зачем ей было их убивать?

— Они ведь ее надули. Шурин Мерримена Квиллан купил дом Мандевилла по заведомо заниженной цене, а потом мошенники перепродали этот же дом Кэтрин Уичерли, но по завышенной цене.

— Погодите, не станете же вы убивать человека только за то, что он обманул вас при продаже дома?

— Согласен, но этим дело не ограничилось. На днях Мерримен ее дом продал и вынудил миссис Уичерли отдать ему большую часть вырученной суммы.

— Каким образом?

— Шантаж — это первое, что приходит в голову.

— Чем же он мог ее шантажировать?

— Судите сами. Сегодня я разговаривал с управляющим «Конкистадора», доходного дома в Сан-Матео. По его словам, вскоре после своего исчезновения Феба ненадолго остановилась в «Конкистадоре», в квартире, которую снимала ее мать. В соседней квартире жил Квиллан; припрятав в спальне девушки микрофон, он подслушивал ее разговоры. Зачем он это делал, я пока не знаю, но, согласитесь, история темная. Кроме того, управляющий Гирстон сообщил мне, что уехала Феба из «Конкистадора» вместе с Меррименом.

— Куда они поехали?

— Вероятней всего, она отправилась к матери в Сакраменто. Но если верить Кэтрин Уичерли — а я в правдивости ее слов сильно сомневаюсь, — до Сакраменто девушка так и не доехала.

— Все это я слышу впервые, — задумчиво проговорил Тревор. — Однако из рассказанного вами можно сделать вывод, что после второго ноября Фебу видели живой и здоровой.

— Да, причем несколько разных людей.

— А сейчас ее уже нет в живых, как вам кажется?

— Давайте не будем гадать, скоро, думаю, все узнаем.

Тревор внял моему совету и вопросов больше не задавал. Дорога теперь шла под гору, деревья пропали, и перед нами открылось безбрежное, залитое лунным светом пространство — океан. Еще около часу мы ехали по приморскому шоссе, между голых полей и пустынных пляжей, мимо вздымавшихся над водой утесов, под кронами уходящих в небо мамонтовых деревьев. Справа, оставляя на воде серебряный след, скользила за нами луна.

Тревор то и дело поглядывал в сторону океана, его пробирала дрожь.

— У меня не укладывается в голове, что она там, — сказал он и опять надолго замолчал.

Городок Медсин-Стоун примостился у самого шоссе, среди мамонтовых деревьев. В основном он состоял из деревянных летних домиков. В единственном «городском» здании размещались и магазин, и бензоколонка, и мотель, и почта, и кафе. Окна кафе светились. «Завтрак — двадцать четыре часа в сутки» — было написано мелом на витрине. За деревьями светилась красная неоновая вывеска, на которой значилось имя владельца заведения — Гейли.

Мы с Тревором вошли внутрь. Маленькое кафе пустовало, но в задней комнате гремели тарелки — кто-то мыл посуду. Я вынул монетку в двадцать пять центов и постучал ею по пластмассовой стойке. Через некоторое время из задней комнаты на стук вышел какой-то старик, вытирая на ходу руки о длинный белый фартук.

— Простите, джентльмены, — сказал он, шепелявя из-за плохо пригнанной искусственной челюсти, — но обслужить вас я не могу. Нет ни кухарки, ни самой миссис Гейли. Вообще никого нет, я один. А мне готовить не дают: сначала, говорят, медосмотр пройди. — Тусклый взгляд водянистых старческих глаз, застывшая кривая улыбка.

— А где все? — спросил Тревор.

— На берегу, где ж еще. Там ведь сейчас машину из воды вытаскивают. Ту самую, что со скалы в море сорвалась. А все почему? Потому что гоняют как сумасшедшие...

— Не скажете, где это? — нетерпеливо перебил его Тревор.

— Сейчас сообразим. Вы на юг ехали?

— На юг.

— Тогда проедете дальше мили две по шоссе и свернете направо. А там все время прямо. Только смотрите не разгоняйтесь, а то сами в море сиганете. — Старик захихикал и выронил челюсть, отчего стал похож на привидение: череп лысый, провалившийся рот.

— Машина упала в воду в Пейнтед-Коув?

— Так точно. Там указатель будет. Вы, я вижу, наши места знаете?

— У меня здесь неподалеку, на полпути в Терранову, летний коттедж.

— То-то, я смотрю, лицо знакомое.

Я дал старику двадцать пять центов, и мы, проехав две мили по шоссе, свернули на Пейнтед-Коув. Из-под колес летела грязь, а иногда и камни, лесная дорога петляла между огромными, словно пирамиды, деревьями. Наконец вдали показались огни.

Лес остался позади, и мы выехали на высокий, совершенно голый морской берег. На самом краю отвесной скалы, кузовом назад, стоял тяжелый грузовик-тягач, а рядом — несколько полицейских и частных легковых машин, вокруг которых столпилось человек пятнадцать. Со скалы в море с кузова грузовика свешивалась лебедка с металлическим тросом, издали смахивающая на виселицу.