Онлайн книга «Человеческий фактор»
|
– Не уходите, пожалуйста... Останьтесь. – Вы чего-то опасаетесь? Вашей жизни кто-то угрожает? – Не знаю... Я боюсь... Вдруг он опять придет. – Кто? – Ну, этот, в черном... – Николай Петрович? Он сейчас безобидный... Можете не обращать на него внимания. – Останьтесь, пожалуйста, прошу, вас! – Хорошо! – охотно согласился Анпилогов и снова сел за стол. Он, не торопясь, рассматривал какие-то бумаги, вчитывался, подписывал, ставил печати, предварительно жарко на нее дохнув, время от времени поглядывал на Епихина – тот писал, не останавливаясь. Закончив первую страницу, перевернул лист и с такой же скоростью исписал вторую, поставил дату, расписался и обессиленно откинулся на спинку стула. – Все, – сказал он. – Теперь все. – Очень хорошо, – Анпилогов ловко подхватил епихинский лист бумаги, остро взглянул, все ли правильно оформлено и улыбнулся, показав на секунду потрясающие свои зубы. – А как вы узнали про Жанну? – спросил Епихин. – Вас только это заинтересовало? – Еще старуха в гробу... – А это был я! – горделиво сказал Анпилогов. – Да уж догадался... – Как?! – У вас незабываемая улыбка. – Вот тут вы правы, улыбаюсь я действительно незабываемо. А что касается Жанны... Мы охватили круг ваших знакомств... У нее оказалось яркое криминальное прошлое. С бывшими своими друзьям она порвала, но не совсем. Иногда помогает им, иногда они ее выручают. Я встретился с некоторыми из них, и они согласились для пользы следствия недолго побыть разговорчивыми. Так я узнал, откуда возникла эта штуковина, – Анпилогов взял пистолет и с таким же грохотом бросил его в ящик стола. – А мне казалось, что я все проделал неплохо, – Епихин вопросительно посмотрел на Анпилогова, как бы удивляясь собственному невезению. А может быть, собственной глупости. – Как знать, как знать, – Анпилогов аккуратно поместил исписанный Епихиным листик в сейф и закрыл его на два оборота ключа. – Я допускаю, что мысль вас посетила неплохая... Но вы не учли одно важное обстоятельство... – Какое? – Человеческий фактор. Убить человека – это очень тяжелая работа, далеко не каждому по плечу. Вы насмотрелись глупых фильмов, начитались пошлых книг, в которых вас убеждают, как легко и безопасно это можно проделать – убить человека. Даже если кто-то пьет пиво в сомнительной забегаловке, даже если он предпочитает нигде не работать и не стремится повышать свой образовательный уровень, это вовсе не значит, что он выпустит три пули в незнакомого ему человека. Для этого нужна смещенная психика, озлобленность на весь белый свет, нужен хороший такой налет идиотизма... А у Михася, у Алика ничего этого не оказалось. Дрогнули ребята. Или лучше сказать наоборот – не дрогнули. – Значит, на них я подзалетел, – Епихин горестно покачал головой. – Нет, дело не в них... У вас не было шансов. Никаких. Вы выдали себя и поддельными документами. Это была затея для полных дураков. И за красавицей Жанной тянулся тонкий след в прошлое... Опять же Михась и Алик узнали вас на долговских снимках. – Долгов жив? – И прекрасно себя чувствует! – радостно воскликнул Анпилогов. – Ну хоть что-то утешительное, – пробормотал Епихин. – Вы меня задержите? – Надо, Федя, надо, – Анпилогов извиняюще развел руки в стороны. – Жанну не обижайте, ладно? – Только вы можете ей помочь, от ваших показаний многое зависит. – Помогу, – кивнул Епихин и протянул руки для наручников. И почувствовал, что какая-то непосильная тяжесть свалилась с его плеч. Уже не имело значения, убит ли Долгов, похоронен ли, поднимается ли он из могилы, чтобы поприсутствовать на празднике в Парке имени Горького, бродит ли его тень по калужской деревне или это только кому-то кажется, моргает ли он глазками, лежа в гробу, или ведет себя, как и положено приличному покойнику, – все это отшатнулось и растворилось в воздухе анпилоговского кабинета. На Епихина, как снежная лавина, как цунами, порожденные подводными землетрясениями, все сминая, поглощая и обесценивая, шла волна разоблачений. И собственная судьба не имела столь уж большого значения, она стала ему попросту неинтересна, более того – неприятна. Это чувство он осознал вдруг ясно и отчетливо – неинтересна и неприятна. Единственное, что мелькнуло перед его угасающим взором чем-то обнадеживающим, что может иметь продолжение или даже спасение – это две вымазанные в целебную грязь, две неподвижно сидящие в красных лучах закатного солнца, две черные фигурки на берегу зеленого от тины Азовского лимана Алтагир... И все. И ничего больше вспоминать ему не хотелось. Все, что произошло за полгода, все, что произошло за последнюю неделю, казалось каким-то сатанинским наваждением. – Мне плохо, – пробормотал Епихин, теряя сознание и соскальзывая со стула на пол. – А кому сейчас хорошо, – развел руками следователь Анпилогов Иван Иванович, обладатель мистического имени, человек увлекающийся, но справедливый. P.S. Ха! Епихину плохо. Думаете, автору лучше? Ничуть. Одна разница – Епихина утешило воспоминание о двух черных фигурках на берегу Азовского лимана, а автора – точно такое же воспоминание о двух горестных фигурках на берегу Коктебельского залива. И не меньше было в них любви и опустошенности. И полной безнадеги, ребята, полной безнадеги. До слез, до стона, до потери сознания. Было, ребята, было. Немчиновка – Коктебель |