Онлайн книга «Служебный разбой»
|
– Козел! Сто процентов – знает он этого Гунука. – Леня-фээсбэшник не верит китайцам! – хмыкнул Джеки. – И мне чаю плесни. – В морду плеснуть? А чего вам верить? Вы хитрые азиаты. – Я не китаец, я кореец. – Держи чай, кореец, – Арахов протянул Джеки Чечену чашку горячего чая, вдруг усмехнулся и дернул головой. Обращаясь к Сергею, заявил: – Эта тварь мне собачьи яйца в миску бросила, а я ему чай подаю! Джеки Чечен хрюкнул, отвернулся к окну. Ли задумчиво закусил губу, забарабанил пальцами по подоконнику. – Джеки, почему они не желают помочь выловить Гунука? – А им надо? – Им прямая выгода от этого. Джеки отхлебнул чай. – Боятся. Гунук скорый на расправу. Будь он сейчас среди них, и то бы не выдали. Трясутся за свою шкуру. – У вас все скорые на расправу, – сердито отозвался Арахов, вертя в толстых пальцах спичечный коробок. – Вон, Хэн Хан расхреначил вашу группировку – и сидит в ресторане, пирует, все по херу! – Хэн Хану долго не жить! – Ты, что ли, отомстишь? – Может, и я, – мрачно произнес Джеки. – Ну и дурак. – Почему? – Тебя убьют. – Меня так и так убьют. Рано или поздно. – Не нравишься ты мне в последнее время, Чечен. Строишь из себя крутосваренного. Задницу свою спрячь и сиди тихо-тихо – может, пронесет. Ты без Сашки Кима – кусок дерьма. Вы, корейцы, теперь не скоро сможете организоваться для ответного удара. А если и сможете, то ты в новой организации будешь играть никудышную роль. – Я соберу свою организацию. Арахов хмыкнул. – И будешь, как Миша-китаец, – ни то ни се. Мишка, он ведь и не бандит вовсе, так – шелупонь дворовая. Отсидел шесть лет за бытовуху, а когда вышел, вокруг него китайская шантрапа собралась. Думала, он крутой авторитет, а он пару стоянок подмял под себя с грехом пополам… И ты таким будешь, если соберешь свою команду. А-а, тебя все равно Хэн Хан добьет. Раздражаешь ты его своим существованием. Джеки Чечен был спокоен. Допив чай, высморкался в ладонь, отерся о пыльную занавеску, согласился с Араховым. – Добьет, это точно, если вы его не укатаете раньше. – Логично рассуждаешь. – Леня, за что Миша-китаец срок мотал? Знаешь? – За сеструху. Обычно китайцы спокойно глядят на девичьи шалости, а наш какой-то с примесью кавказской крови оказался. Он только школу окончил, его сестра – на два года моложе. Короче, ее трахнул Колян Утиманов, был тут один тип… мутный. Китаец выловил его через пару часов в его дворе и при всех ножом брюхо вскрыл. Колян ногами подрыгал для приличия и сдох – амба. Мишу в СИЗО, все улики налицо. Суд принял во внимание, что мстил за честь сестры, так сказать. Только судьей была Кулакова Вера Канатовна, некрасивая баба. Когда она училась в нашем унивеситете на юрфаке, у них был декан Пал Палыч Утиманов – папа Коляна. А чем занимался Пал Палыч в университете, всякий скажет – студенток «метил» за «хвосты». Наберутся у дуры «хвосты», он ее к себе домой на зачет. У него дома, почитай, полфакультета побывало. Мудаком был. Потому и сынок у него таким же вырос. А эту Кулакову он вызвал. Она некрасивая, а не трахнешь – толки пойдут по университету: почему всех – да, а ее – нет? А ее трахать ну западло – уродина уродиной, гуимплен в юбке. Пал Палыч ей решил в рот дать; член вывалил, она пасть раскрыла, а он как заглянул – половина зубов кариесом изъедена. Его замутило, он махнул рукой: «Иди, Кулакова, не надо ничего. Зачет!» – Арахов, ты там присутствовал? – улыбнулся Чечен. – Не мешай правду рассказывать. Короче, на суде Кулакова вспомнила доброту Пал Палыча и вкатила Мише-китайцу двенадцать лет строгой изоляции. Миша шесть лет отсидел, его дело на президентскую комиссию попало. За что сидит? Убил насильника сестры. Половину срока отмотал. Убил насильника? Так насильнику и надо! Половину срока отсидел – по закону можно применить помилование. И вышел Миша-китаец на свободу. Теперь вот тусуется с шелупонью. – А сестра его? – Сестра? Ходит к шоферам на пятак долбиться. Она и тебе даст. Она всем дает, кто ни захочет. Потому что б…! Дверь открылась, вошел Миша-китаец и один из его подручных. – Поедете с ним, – сказал Миша. – Он сведет вас с тем, кто знает Гунука в лицо. – Отлично, – Арахов встал из-за стола, протянул китайцу пятерню. – Спасибо. На добро отплачу добром! С автостоянки выехали на широкой старой «Хонде». Через минут пятнадцать быстрой езды китаец свернул к автозаправке. – Тот человек здесь работает? – спросил Арахов. – Бензину мало. Заправлюсь. Китаец подогнал «Хонду» к заправочной установке, выключил двигатель. – Я быстро, – и пошел к будке, где из окна торчала голова оператора. Арахов тоже полез из машины. – Жвачку куплю. Во рту вкус неприятный. Сергей задумчиво смотрел, как китаец впихнул деньги в окошечко кассы, как к нему подошел Леня, они стали о чем-то говорить, потом обернулись. В этот момент, сидевший рядом с Сергеем на заднем сиденье Джеки Чечен вдруг дернулся и выхватил откуда-то пистолет. Щелкнул взводимый боек. Ствол больно уперся Сергею в висок. – Сиди спокойно, Ли, без шуток. – Ты рехнулся! – опешил Сергей. Китаец у будки побледнел. Арахов резко выхватил спрятанный за поясом пистолет Макарова. Чечен, чертыхаясь, врезал Сергею пистолетом в висок. – Не дергайся! Но Ли дернулся, и удар смазался. От боли потемнело в глазах. Он схватился за голову обеими руками. Чечен, пинком открыв дверь, выскочил из машины. – Чечен, не дури! – заорал Арахов. Джеки обернулся, выстрелил и бросился со всех ног удирать. Леня подбежал к машине, заглянул в салон. – Серег, ты в порядке? – Да, но он мне здорово врезал, – прохрипел Ли, борясь с ноющей болью. – Ты понял? Чечен – это Гунук! От этих слов в мозгу Сергея прояснилось. – Не может быть! Тот китаец, а Джеки – кореец. – В этом весь номер. У Гунука боевики китайцы, и кликуха китайская, все его и считают китайцем. А это чертов Джеки. – Не верится. Не может такого быть. – Тогда зачем он убил китайца? Сергей посмотрел на будку заправщика – ошалелый оператор пялился на них через окно, а внизу, на асфальте, распластался застреленный водитель «Хонды». Ли обалдело смотрел, а в мозгу крутился вопрос: «К чему это убийство? Даже если он Гунук, и его раскрыли, зачем он убил человека?» |