Онлайн книга «Я - убийца»
|
Антоненко внутренне восхитился наметанному глазу хозяина сервиса. Тот сразу определил в пассажирах потрепанных «Жигулей» государственных людей, силовиков. Определил, даже не заглядывая в салон микроавтобуса с группой захвата. – Попов? – спросил Антоненко. – Налоговая? – вопросом на вопрос ответил Попов. Оба сразу почувствовали неприязнь друг к другу, хотя бывший вояка, а ныне бизнесмен улыбался голливудской улыбкой, Антоненко же не скрывал своей неприязни. – Чего это вы улыбаетесь все время? – cпросил следователь. – А с чего бы мне плакать? Я все задекларировал – до детской коляски внучки. – Мы не из налоговой, – сказал Антоненко и представился. Опер пошел в помещение конторы, оставив следователя объясняться с потенциальной жертвой. – По имеющимся у нас сведениям в ближайшее время на вас должно быть совершено покушение. Преступник хорошо знает вас, возможно, уже определил пути подхода и рассчитал время. Может быть, это произойдет сегодня. Попов побелел, но справился с чувствами. – Кто? – Этого, к сожалению, мы пока не знаем, но мы должны все осмотреть. – Конечно, конечно… Рашид, собака… Пойдемте в мой кабинет… Когда рассчитывают подобные операции, стараются учесть все. Преступник – не смертник. Прежде чем придумать, как проникнуть на объект, он подумает о способах отхода. Если ни один не покажется ему достаточно надежным, лучше сменит место выполнения заказа. Жизнь дороже. Но это в условиях обычного заказного убийства. Антоненко и оперативники имели дело с фанатиком. Какие такие особые пути отхода были у него в здании суда? Да никаких. Маленький зал. Две двери. Даже если бы Бирюков не сразу направился к выходу, а зашел сначала в комнату совещаний, все равно его можно было застукать и там. Дела-то слушались простенькие. Охрана благодушествовала. А Лотяну Михай, ларечник? У метро вечно толпа народа. Попробуй среди бела дня отвали голову… Депутатский охранник… Подъезд с консьержем. Физрук – полная школа детей. Любой мог заметить – от нянечки до бойца вневедомственной охраны. Нет, нашему профессионалу на это плевать. Хоть тремя рядами колючей проволоки обнеси этого Попова. Антоненко поймал себя на маленькой мыслишке. Малюсенькой. Хрен с ним, с Поповым. Будь что будет. Лично он не дал бы за его жизнь и арбузной корки. Он вошел следом за Поповым в кабинет хозяина. Ничего не скажешь, европейский размах. Итальянские светильники в стиле техно, белая офисная мебель, классная оргтехника. В кресле, развалившись, сидел могучий детина и смотрел видик. На экране Чак Норрис расправлялся с очередным негодяем. – Сидишь? – зловещим, свистящим шепотом спросил хозяин. Охранник мгновенно уловил интонацию, но не мог понять причин. Все было так тихо и спокойно. Покосился на Антоненко. Ничего особенного. Два удара – восемь дырок. – Так… Это… Повышаю профессиональный уровень, – кивнул он на каратиста. – Зажрались! Дожили. Менты уже предупреждают о нападении, – кинул взгляд на Антоненко и вспомнил, что следователь тоже мент, и, уже извинясь, добавил: – Учись у них. Попов взялся за телефон: – Рашида… Я сказал, Рашида, а не его зама… Вы присаживайтесь. Выпьете?.. Рашид, по-моему, мы на прошлой неделе обо всем договорились… Тогда почему у меня люди из МВД? Говорят, мне угрожает опасность… А кто? Ты с этим делом разберись. Так бизнес не делается. Они уже здесь, дорогой, так что, если твой человек в пути, постарайся его убрать… Сволочь. Я его из говна вытащил, а он тут пуп дерет, – положил трубку и уставился на Антоненко Попов. Казалось, даже забыл, зачем тот в его кабинете. – Это не Рашид, – сказал Антоненко. – И не конкуренты. Это ваше прошлое. – Какое прошлое? – cузил глаза Попов. – Вы сами знаете. Если напряжете своих бугаев, он, возможно, отложит исполнение. И тогда останетесь с вашими профессионалами. Пусть повышают уровень. Но не долго. Тот, кто придет за вами, Попов, имеет самые серьезные намерения. И ему не надо повышать профессиональный уровень. Он свой уровень повысил, набивая свинцом таких, как ваш конкурент, или как его там… Рашид. Причем с благословения государства. Следователь достал фотографию Игнатьева и протянул Попову. Попов взглянул на фото, потом всмотрелся внимательнее. Что-то мелькнуло в его глазах. Узнал? Нет? Хозяин сервиса взял себя в руки и с видом полнейшего непонимания и равнодушия вернул фото. – Нет. Не знаю. И то ведь сказать, столько людей вокруг крутится. Рожа какая бандитская… Узнал, понял Антоненко. И пошел осматривать предприятие. Оперативник сидел в диспетчерской. С четырех камер сюда транслировалось изображение всего комплекса. Одна давала общий план, вторая находилась в мойке, третья – в цеху, четвертая – на стоянке готовых машин. – По-моему, он его узнал, – сказал следователь оперативнику, который был в курсе дела. – А вы сомневались? Они вышли на улицу и оказались перед окном офиса, в котором Попов что-то яростно доказывал оппоненту по телефону. – Как хорошо, что мы поставили его на прослушку. Пошли, – улыбнулся оперативник. – Когда это ты успел? – восхитился Антоненко. – Вы думаете, только у следаков котелок варит? У меня тоже аналитический склад ума. Они вышли за ворота. К тротуару приткнулся неприметный микроавтобус с надписью «Школьные завтраки». Антоненко кивнул водителю, и тот нажал кнопку на панели. Отодвинулась дверь, и следователь с опером проскользнули внутрь. Машина была оборудована соответствующей назначению аппаратурой. – Дай-ка… Слухач протянул Антоненко наушники. – …а я вам говорю, это точно он, – услышал следователь и сделал знак технику пустить общую трансляцию. В салоне стал слышен конец разговора. – Ты не паникуй, не паникуй. На ком-то он должен засыпаться. У тебя там пять человек охраны. – Как же не паниковать?! Какая, к черту, охрана! – А вот это плохо. Выходит, наш друг Антоненко не внял предупреждениям, которые ему передали столь неординарными способами. Мой Гаврюша до сих пор под впечатлением от этой дамочки. – Вам шутки, товарищ генерал-майор, а мне не до смеха. Антоненко при упоминании о Зое скрипнул зубами. В салоне микроавтобуса раздались гудки отбоя. – Может, весь разговор прокрутить? Они там много наговорили чего, – предложил техник-слухач. – Потом. Скопируй. – Настроение у Антоненко окончательно испортилось. – Знаешь, иногда совсем не хочется защищать таких, как этот, – сказал он оперу. – Я думаю, что и ловить кое-кого не особенно большая радость. |