Онлайн книга «Дети Силаны. Паук из Башни»
|
Следующие два часа я составлял планы новых патрульных маршрутов, формировал поисковые группы и старался все подготовить так, чтобы порученные мне новые подразделения не мешали работать моим агентам. О том, чтобы новые люди смогли работать так же эффективно, как опытные агенты Ночной Стражи, и речи быть не могло, они бы просто уничтожили мою сеть информаторов, распугали бы мелочовку и на годы бы обрубили связи с верхушкой преступного мира! Закончив совещание, я отпустил собравшихся и сам поспешил покинуть дворец. Ночь приближалась. Спустившись в холл, я увидел в стороне от парадного входа своего кузена. Он очень мило беседовал с Карнифаром л’Файенфасом, за спиной которого возвышались мрачные фигуры двоих хинопсов. Я остановился и прикоснулся к Голосу, рассматривая радость, интерес Ганцароса и… какие-то непонятные эмоции старшего брата л’Файенфаса. Нет, они ничем не скрыты, все на виду, но клянусь головой, с чувствами этого странного тана творится нечто совершенно непонятное, какая-то мешанина из эмоциональных всполохов, перетекающих один в другой. Пока я следил за их беседой, один из хинопсов повернул голову, и я встретился взглядом с темными провалами глазных прорезей его маски. Никаких эмоций, никаких чувств, одна сплошная пустота. – Многое бы отдал, чтобы узнать, о чем они говорят. – Приезд кузена обеспокоил вас, хозяин? – Ошарашил. Я думал, он пробудет на фронтах до конца жизни, пока не уляжется в гроб либо пока не перебьет всех врагов Мескии. Поторопимся, не хочу опаздывать к ужину. Ужин стоил того, чтобы на него не опаздывать. Луи приготовил превосходный жюльен с грибами, запеченные каштаны, баранину по-орнольски, утку в вине, сырное печенье, салат «Либерта», красную говядину с пряностями, пирог с заварным ванильным кремом, яблочный торт и горячие хрустящие вафельные трубочки с янтарным абрикосово-лимонным, горьковатым наполнением, тоже горячим. В середине ужина Аноис обратила внимание Инча на то, что я якобы ушел в себя. Наверное, надо было принимать более активное участие в их беседе. – Выкладывай. – Прости? – Выкладывай, Бри. Тани права, ты не с нами. Давай-давай, выкладывай, что там у тебя на душе, иначе мы с Аноис устроим голодовку! Правда, милая тани? – Да-да! – горячо подтвердила она, аккуратно разрезая кусок говядины. – Мы ждем. – Л’Зорназа пытается протащить на суд Императора проект создания специальной группы, которая будет занята розыском Зинкара. Зная его, можно предположить, что эта группа будет вооружена и, наделенная экстренными полномочиями, начнет пускать в ход оружие. – Хочет заполучить еще немного власти, шельма! Ох, искренне прошу простить меня! Аноис улыбнулась и покачала головой. – Дай угадаю, возглавлять эту группу с невероятными полномочиями обвинитель желает сам? – Вот тут ты промазал. Стальной Ганц прибыл в город. Инч поперхнулся вином и громко закашлялся: – Когда?! – Точно не знаю. Но думаю, он был вместе с людьми Стаббса. Я видел, как «Беспощадный Марк» прибыл в столицу, выгрузил на вокзале КГМ солдат-героев и убрался к хинопсам. Думаю, Стальной Ганц тоже был с ними. – Таны, простите, но кто такие эти Ганц и Марк? – встревоженно спросила Аноис, заглядывая то мне в глаза, то Инчу. – «Беспощадный Марк», Аноис, это бронелокус, огромная военная машина, работающая на пару, обвешанная броней и ощетинившаяся пушками. Он может быть использован как оружие, но обычно просто перевозит солдат из одной части страны в другую. – А Стальной Ганц – это двоюродный брат Бри по линии матери, он… – Инч, не за столом. – Ты прав, прости. Давайте же вернемся к ужину, а страшилки оставим на потом! Окончив трапезу, мы удалились в библиотеку, прихватив бутылочку кьянти и пару бокалов. Не успели устроиться в креслах и подбросить дрова в камин, как к нам присоединилась Аноис. – Вы же не собирались начать беседу, а потом оставить меня в неведении! Знаете, Бриан, мои интересы не ограничиваются беседами с дамами за чаем! – У вас уже глаза слипаются. – Ну, глаза у меня действительно сильно устают, но сна ни в одном нет! Честно-честно! – Занимайте кресло, милая тани, и берите бокал! – улыбнулся Инч. – У меня нет бокала. – Тани нужен бокал? – появилась Себастина с подносом, на котором стоял один-единственный бокал. – Что ж, Себастина, ты тоже останься, будешь прислуживать. – Слушаюсь, хозяин. Мы заняли кресла перед камином, и некоторое время просто дегустировали изумительное легкое вино, и даже впустую рассуждали о том, кто и где будет отмечать праздник конца года – Йоль. – Стальной Ганц, милые таны, – напомнила нам повестку нашего вечернего заседания красновласая красавица, – он заинтриговал меня! Мы переглянулись. – Ты? – спросил я. – Ни за что! Я еще не до конца выздоровел, что подвергать здоровье такому риску и говорить о нем! – А я сегодня сам с ним говорил, думаешь, эта встреча была полна радости? – Не знаю, он всегда любил тебя как родного! – Преувеличение. – А меня ненавидел! От одного его имени изжога… – Изжога от слишком обильной и жирной трапезы. – Попрекаешь куском хлеба в собственном доме! Что ты за хозяин такой?! – Милые таны, я прекрасно понимаю, что вы просто оттягиваете неприятный разговор. Ради Силаны, если вы так боитесь его имени, я не стану… – Кто боится?! – воскликнул Инчиваль, гневно раздувая ноздри. – Видно, придется мне. – Как скажешь, – улыбнулся этот клоун и спокойно уставился в камин. Я поставил недопитый бокал на столик. – Ганцарос л’Мориа, – сказал я, – мой кузен, старший из пятерых детей старшего брата моей матери, Криптуса л’Мориа. Кузен немного старше меня, незначительно раньше окончил обучение, чуть раньше отправился на войну, но когда я стал частью «Сангуашлосс», он уже был майором пехоты и командовал ротой числом в семьдесят опытных головорезов, хотя сам был, по сути, еще зеленым юнцом. Все заслуженно, никаких послаблений по знатности рода. Знаете, дивизии «Сангуашлосс» всегда имели особую репутацию в колониальных военных корпусах. Плохую. Мы проявляли особую жестокость к врагам и устраивали показательные казни. Не силой, но страхом, так сказать. – Отлично сказано, кстати, – хмыкнул Инчиваль. – Спасибо. Где я был? – Действуя на устрашение, мы приобрели плохую репутацию. – Не столько мы, сколько наши предшественники! Наша дивизия была четырнадцатой по счету, а помимо нее действуют еще три. Так вот, даже внутри «Сангуашлосс», которых считают опасными, не знающими пределов жестокости убийцами, да простит меня Силана, есть те, кого и внутри считают опасными, не знающими пределов жестокости убийцами. |