Онлайн книга «Похищение казачка»
|
Они подкурили и синхронно закашлялись. — Не затягивайся, кретин, — сказал Братан второму, и тот в ответ пихнул его локтем: — Сам знаю! — Мы вообще-то из милиции, — как-то вскользь заметил Братан, словно сообщал о том, что в детстве собирал марки. Турецкий подумал, что они, должно быть, считают его полным идиотом. — О, в самом деле? — отозвался он тем самым светским тоном, каким должен был говорить господин Долгих, пребывая (пока еще!) в добром расположении духа. — Паспорт у вас где? — Приезжему, по-моему, разумнее всего держать документы при себе. — Здравая мысль. Турецкий вручил собеседнику паспорт. Тот внимательно изучил документ и передал его товарищу. — Тут вроде все в порядке, — сказал второй. Турецкий, с сигарой в зубах стоявший возле балкона, ничего не ответил. Он смотрел на незваных гостей, изображая на лице совершенную беззаботность. Второй «милиционер» вернул паспорт Братану, который машинально стал барабанить пальцами по обложке. — Нас послало начальство, — сообщил он, и Турецкий заметил, что они оба теперь смотрят на него в упор и безотрывно. — Оно хочет, чтобы вы ответили на некоторые вопросы. Невозможно было не обратить внимания, что некое абстрактное «начальство» никак не персонифицируется и даже не низводится до единственного числа. Хорошее правило: если у тебя нет наготове уместного ответа, лучше промолчи. И если собеседник сказал что-то, по его мнению требующее ответа, твое молчание приведет его в замешательство. Так что Турецкий ждал, пока «милиционер» договорит. — Что скажете? — не выдержал второй. — По какому поводу? Тут вмешался Братан. Хотя Турецкий не до конца был в этом уверен, ему показалось, что он немного колеблется. — Дело в том… жители этого района жалуются на шум, который поднимают посетители казино. — Казино? — Ну да, казино, в гостинице. Зазвонил гостиничный телефон. Турецкий знал наверняка, что это Вязьмикина, если только не случилось что-то экстраординарное и Пушкин не нашел за последние полчаса Димона. — Алло? — Петр Петрович, — прощебетала журналистка, — у меня созрело классное предложение. Хочу вам подсунуть концепцию нового журнала для издательского дома! Что скажете? — Хм, — сказал Турецкий, поглядывая на «ментов». — Вопрос уж больно серьезный. Не по телефону же… — Вы заняты? — Да не особо. Собирался вот ванну принять… — Он невольно посмотрел на «ментов». — Так принимайте, конечно. А я пока в гостиничное казино заскочу. — Зачем? — удивился Турецкий. Удивился и вообще, и такому вот совпадению. «Менты» прислушивались к разговору и явно гадали, кто позвонил и о чем идет речь. — Журнал — про игровой бизнес, — объяснила Ольга. — Пригласим Агафонова регулярную колонку вести… Да и вообще… Идея — пальчики оближете! — Вот что, давайте встретимся там через час, — сказал Турецкий и, не дожидаясь ответа, положил трубку. — А я и не знал, что в гостинице есть казино, — сказал он с видом приятного удивления — уже «ментам». — Надо бы посетить… — Теперь знаете, — сказал Братан. — Оно на крыше в застекленном помещении. Но у них что-то с кондиционерами случилось, и из-за жары они теперь открывают окна. А там игроки — сами понимаете. Мы хотим знать: вас лично шум не беспокоит? Если они действительно так уж шумят, то, наверное, очень вам мешают. На мгновение Турецкий растерялся. Что за ахинею несет этот тип? И какого черта шефу УФСБ понадобилось посылать к нему своих подчиненных под видом ментов, да еще таких придурков? Задаваемые ими вопросы бросали вызов здравому смыслу. Хотя актеры, конечно, были замечательные, и это уже тревожило Турецкого: если у Тяжлова такие кадры, то это весьма серьезный противник. В первую очередь — для Веснина. Но теперь похоже было, что и господину Долгих готовят ловушку. Что же происходит? Обыскивали ли его апартаменты? На первый взгляд нет. Найти, правда, они ничего тут и не могли, но важно знать, что вокруг него творится. Но на вопрос Турецкий ответил предельно спокойно: — По правде говоря, я сплю как убитый — наверно, потому, что у меня чистая совесть и незапятнанная репутация. Так что я пока никакого шума не слышал. «Менты» тоже оставались невозмутимы. Или они не понимали юмор, или просто получили соответствующие инструкции. А может, сигара на них так подействовала? Кажется, с непривычки они все же затягивались и теперь выглядели слегка осоловевшими. Турецкий доброжелательно добавил: — Но даже если меня и разбудил бы поднятый кем-то шум, я бы не стал жаловаться. В мире ведь столько горя, нищеты и трагедий, что, по-моему, нехорошо было бы мешать развлекаться людям, которые способны развлекаться. «Менты» выпучили глаза. Такого аргумента они, похоже, еще не слышали. — Но факт остается фактом: граждане возмущены, и наше начальство убеждено, что этому необходимо положить конец. Кстати, — вспомнил Братан, — разрешите полюбопытствовать. А что вы делаете в Волжске? Вопрос был задан столь дружеским тоном, что Турецкий понял: расслабляться нельзя ни на секунду. Дружелюбный «мент» гораздо опаснее подозрительного. — Читаю местную прессу, — ответил Турецкий и указал рукой на стопку газет на столе. Четыре глаза устремились в этом направлении. Братан легонько кивнул второму. То ли это означало, то ли он дал понять напарнику, что считает постояльца люкса идиотом, то ли выразил сочувствие желанию Турецкого обрести покой в этом беспокойном мире. Во всяком случае, они встали. Братан потушил сигару и положил ее в нагрудный карман рубашки. Второй сделал то же самое, только потушить забыл. Турецкий пожал им руки, закрыл за ними дверь и с довольным видом пошел в ванную. Раздеваясь и посмеиваясь, он открыл кран и налил полную ванну воды, добавив немного хвойной пены. Вернулся в комнату, прихватил бутылку виски, стакан со льдом и уже окончательно залез в ванну… Ну и командировочка. Сколько встреч, сколько людей. (Турецкий сделал основательный глоток и положил себе на лицо холодное полотенце.) В голове волжские персонажи уже не очень-то помещались. А ведь, скорей всего, это еще далеко не комплект… Пожалуй, пора побрить голову. Он вытянул шею… нет, так ничего не видно. Приподнялся из ванной и с сомнением глянул на себя в зеркало. Все же лучше завтра… Да и вообще, к чему такие сложности? Бреются-то почти все самостоятельно, а вот стричься же никому так в голову не приходит. Завтра он пойдет в парикмахерскую и… Едва ли не впервые в жизни Александр Борисович Турецкий, видный, крупный, уверенный в себе мужчина, не знал, что делать, да чего греха таить — попросту растерялся. За спиной у него стоял человек и внимательно, серьезно смотрел на Турецкого — тоже в зеркале. Он был высок, сухопар, на носу у него были очки в тонкой оправе, и еще — он раскачивался с пяток на носки, будто терпеливо чего-то поджидая. |