Онлайн книга «Прощайте, колибри, хочу к воробьям!»
|
– А пошли! Сто лет не был в Большом зале. И Башмета люблю. – Ты все-таки не безнадежен, Костик! Кстати, на концерте я хочу познакомить тебя с одной дамой… – С твоей дамой? – Да. И я намерен на ней жениться. – Ух ты! Молодец! – Надеюсь, ты не станешь возражать? – Папа! О чем ты? Я как раз подумал, когда увидел тебя: а он еще хоть куда! А что за дама? – Ей сорок восемь, она умна, красива и, кажется, любит твоего старика. Она искусствовед. Читает курс в Париже, одним словом, весьма достойная женщина и к тому же восхитительно готовит! – А как ее зовут? – Помнишь, «А эту зиму звали Анна»? – Значит, Анна! И что, папа, будет свадьба? – Не смеши меня. Просто распишемся и полетим в Ниццу. – Элегантно! – Кстати, у нее тоже есть кот. Огромный рыжий мэйнкун по кличке Штраус. – Опа! А какой Штраус имелся в виду – Иоганн или Рихард? – засмеялся Константин. – Я не интересовался. А ты вот завтра и спросишь. – Папочка, я тобой горжусь! Давай выпьем за тебя. Я знаю, ты терпеть не можешь тосты, но сегодня один разок можно! И, знаешь, я никогда не ел таких вкусных цыплят табака. Прелесть просто! – Молодец, сын! Сразу снизил пафос! У тебя все-таки есть вкус. Если речь не идет о женщинах. Иногда ранним утром, спросонья, мне чудится, что за окном шумит океан. Но тут же я вспоминаю, что это вовсе не океан, а Москва. И когда вижу свою практически пустую квартиру, где ни одна вещь ни о чем мне не напоминает, у меня становится хорошо на душе. Я освободилась! Поначалу думала отправить кое-что из вещей пароходом, но потом решила – ну их! С нуля так с нуля! Единственное, что я привезла с собой, – это документы и ноутбук. Даже тряпок не взяла, только то, что на мне, и смену белья. Я летела из Сан-Франциско через Франкфурт, где остановилась на два дня у подружки, с которой еще училась в консерватории. Там я накупила два чемодана одежды на разные случаи жизни. Два дня мы с Лизой, высунув язык, носились по Цайлю – она живет неподалеку. Цайль – самая торговая улица Франкфурта. И теперь мне есть что надеть. И ни одна вещь ни о чем не напоминает, кроме бешеной гонки по Цайлю, а это было весело. И в квартире тоже нет ничего такого… Впрочем, тут вообще ничего, считай, нет. Прямо из аэропорта Шереметьево я попросила водителя поехать в магазин ИКЕА, где купила все необходимое на первое время, чтобы есть, спать и сидеть. К счастью, в квартире, которую я пятнадцать лет сдавала, теперь есть кухонные шкафы, холодильник, стиральная машина и посудомойка. И всегда были стенные шкафы. Разумеется, стоимость техники и кухонных шкафов была удержана из платы за квартиру, но я была счастлива, что хоть об этом не надо думать. И ремонт сделан. Помню, водитель, который затащил мне в квартиру чемоданы и покупки, покачал головой и сказал: – Надо же, сроду такого не видал – чтоб из Шарика сразу за такими покупками… – Из какого Шарика? – не поняла я. – А Шереметьево теперь так зовут. – А! Я щедро с ним расплатилась, и он сказал: – Слышь, Евгения, если тебе что понадобится, звони! – Спасибо, непременно! И я принялась наводить уют в пустоте. Я теперь спала на широкой надувной кровати, вместо диванов и кресел у меня были подушки, которые можно как угодно компоновать. Через неделю я обзавелась телевизором, купила еще кое-что из посуды, несколько ваз и… зажила! В первые же дни в Москве я разослала свое резюме. Однако пока ничего стоящего не предлагали. К счастью, кое-какие деньги у меня есть, и я могу не торопиться. В конце концов, два диплома – Московской консерватории и юрфака МГУ плюс свободный английский, плюс неоценимый опыт и связи успешного импресарио – это не жук начихал. Если в течение двух месяцев ничего интересного мне не предложат, я начну действовать самостоятельно. Предложу свои услуги в качестве импресарио какому-нибудь талантливому, но не слишком успешному музыканту и попробую его раскрутить… Один раз и без всякого опыта мне это удалось. И как удалось! Правда, тогда у меня была настоящая цель, ради которой я жертвовала всем. Но теперь у меня есть опыт, профессионализм, связи, которых тогда не было. И холодное сердце… Это даже хорошо. Интересно, оно навсегда остыло? Я возвращалась домой из магазина. У лифта стояла какая-то женщина. Незнакомая. Вообще в подъезде мне не встретилось пока ни одного знакомого. И меня это радовало. Женщина оглянулась. Она была молодая и очень красивая. – Тетя Женя?! – вдруг воскликнула она. – Да… – растерялась я. – Не узнаете? – улыбнулась она. – Я Вика, не узнали, надо же! А я вас сразу… – Боже мой, Вика? Малышка Вика? Ничего себе ты выросла! И какая красивая! – Тетя Женя, вы вернулись? – Да. – Насовсем? – Насовсем. В этот момент подошел лифт. Мы жили на одном этаже. И когда я уезжала, Вика была прелестной маленькой девочкой… – Ой, тетя Женя, как я рада! Я вас часто вспоминала. – Вика, а ты здесь живешь? Что-то я ни разу никого из ваших не видела? – Нет, тетя Женя. Мы сдаем квартиру, вот, за деньгами приехала. – Может, зайдешь? – Ой, я с удовольствием! Только поговорю с жильцами и сразу к вам. Ну надо же… Я обрадовалась. Семья Вики – на редкость славные люди, мы дружили по-соседски… Викина бабушка в годы, когда ничего нельзя было купить, частенько заходила со словами: «Жень, я тебе очередь за яйцами заняла. Бежим!» или «Жень, тебе оливковое масло нужно? В рыбном дают, только тары у них нет. У тебя небось есть пустые бутылки?» А когда я вышла замуж, она подарила мне на свадьбу набор тефлоновых сковородок. По тем временам роскошь неслыханная… Я быстренько выгрузила покупки, достала из морозильника мороженое. Помню, Вика обожала мороженое… А вот и она! – Вика, заходи! Мороженое будешь? – Ой, конечно, буду! Вы помните, да? – Помню. Ты такая красивая стала. Ну, что у вас? Рассказывай! Бабушка жива? – Нет, бабушка уж десять лет как умерла. А мама с папой развелись через год после бабушкиной смерти. Папа ушел к другой. А мама… сначала чуть с собой не покончила, а потом взялась за ум и открыла брачную контору. – Да ты что! – Ну, она же опытный психолог, у нее получилось. И себе мужа нашла… – А тебе? – А я замуж не спешу. Неинтересно мне замуж. Как погляжу на замужних подруг, тоска берет! Я окончила журфак, теперь на телевидении работаю. – Тебе это нравится? |