Онлайн книга «На улице нашей любви»
— Я никогда не видела залива. — Букву «з» я старательно приглушила, произнеся ее почти как «с». Именно так говорил Брэден. — Будет здорово там побывать. — Секс и путешествия, — посмеиваясь, пробормотал Брэден. — Что-что? — Я составляю список вещей, при помощи которых тебе можно улучшить настроение. Сделать тебя покладистой. Я фыркнула и легонько толкнула его ногой. — И этот список состоит только из двух пунктов — секса и путешествий? — Не моя вина, что он такой короткий. — Ты хочешь сказать, что у меня постоянно плохое настроение? Намекаешь на мой скверный характер? — Женщина, неужели ты думаешь, что я поддамся на подобную провокацию? — вскинул бровь Брэден. — Я же не полный идиот. И сегодня ночью хочу получить свою порцию удовольствия. Я толкнула его сильнее: — Смотри кино и не разглагольствуй. Иначе получишь хорошую порцию пинков в зад. Брэден в ответ заразительно расхохотался. Я нахмурилась, хотя мне вовсе не хотелось сердиться, и повернулась к экрану. — Твое счастье, что ты такой мастер секса. — Правда? — Он сжал в руках мою ступню. — А я думал, ты терпишь меня по другим причинам. — Жизнью клянусь, эти причины мне совершенно неизвестны, — заявила я, наблюдая за ним краешком глаза. Брэден сильнее сжал мою ступню, провел пальцами по лодыжке. — Ты намекаешь, что не видишь во мне других достоинств, кроме сексуальных? О, коварная! Возьми свои слова обратно, иначе ты дорого за них заплатишь. Черт, он собирался меня щекотать. Вот зараза! — Брэден, не смей! — взвизгнула я, отчаянно суча ногами. Но он, не обращая внимания на мои вопли, принялся за свое черное дело. Я задыхалась от смеха и лягалась, пытаясь прекратить экзекуцию. Но где уж там! Он был беспощаден. — Брэден! — визжала я, едва переводя дух, и извивалась ужом. Он с легкостью отражал все мои попытки схватить его за руки. От смеха у меня уже начало ломить под ребрами. Казалось, вот-вот разлечусь на тысячу осколков. И вдруг… о ужас! Я пукнула. Причем очень громко. Брэден немедленно выпустил меня и расхохотался так громко, что мне казалось, воздух в комнате ходит ходуном. Смех его стал еще громче, когда я, лягнув пустоту, скатилась с дивана, самым неграциозным образом шлепнувшись на ковер. Полыхая праведным гневом, я схватила подушку и запустила в него. Разумеется, этот придурок зашелся новым приступом смеха. Одновременно одолеваемая смущением, естественным для молодой леди, совершившей столь недопустимый промах, и приступом безудержного веселья, я не знала, смеяться мне или злиться. — Брэден, заткнись! — рявкнула я. — Ты что, совсем спятил? Это не смешно. Но напрасно я пыталась придать своему лицу обиженное выражение. Губы сами собой расползались от смеха. — Ох, детка! — Брэден с трудом перевел дыхание и вытер выступившие от хохота слезы. — Ну ты и комик! Он протянул руку, чтобы меня схватить. Я увернулась. — Пошел в задницу! — Кстати, о задницах. Моя не позволяет себе таких оглушительных звуков. Боже, какая невыносимая жестокость! Я застонала, как раненая лань, и, не в силах выносить стыда, закрыла лицо руками. — Джоселин. — В голосе его звучало легкое удивление, руки ласково касались моих коленей. — Детка, не надо делать из этого трагедию. Ну подумаешь, небольшая газовая атака. Надо признать, время ты для нее выбрала на редкость удачно. Я хотела только одного — провалиться сквозь землю. — Ты заткнешься или нет?! — взревела я. — Вот уж не думала, что ты такой кретин. — Ну это и в самом деле было здорово! — вновь расхохотался Брэден. — Никогда прежде я не видел, чтобы ты смущалась. Даже когда ты предстала передо мной в чем мать родила, ты вела себя так, словно тебе на это наплевать. А стоило тебе слегка испортить воздух, ты готова умереть со стыла. Это ужасно трогательно. — Трогательно? Сейчас я тебя так трону, что мало не покажется. — Очень на это надеюсь, моя обожаемая крошка! — Сам ты обожаемая крошка! К твоему сведению, воспитанные люди не замечают чужих промахов. Пусть я пернула, ты должен был сделать вид, что этого не заметил. А не ржать, как взбесившийся жеребец! Губы его задергались в очередном приступе смеха. — Мне больно об этом говорить, детка, но я подозревал, что ты на такое способна. Все люди иногда испускают газы. Это свойственно человеческой природе. Я сердито затрясла головой. — Может, все-таки сменим тему? Или ты намерен посвятить остаток вечера проблеме газов и прочих человеческих отправлений? Новый приступ смеха заставил Брэдена скатиться с дивана. Он барахтался рядом со мной на ковре, и я уже подумывала, не отомстить ли наглецу его собственным орудием — щекоткой. Вдруг из кухни раздался грохот, словно там упало что-то тяжелое. Мы испуганно переглянулись, и смех замер у нас на губах. — Элли? — окликнул Брэден. Молчание. — Элли! Опять никакого ответа. Мы снова переглянулись и одновременно вскочили на ноги. Брэден бросился в кухню, я за ним. — Элли! Услышав испуг в его голосе, я прибавила скорости. То, что открылось мне в кухне, заставило меня оцепенеть. Брэден, стоя на коленях, придерживал голову Элли, а ее тело сотрясали конвульсии. Подбородок у нее отвис, глаза часто-часто моргали. — Элли, Элли! — беспомощно повторял Брэден. Он повернул ко мне побледневшее лицо: — Позвони девять-девять-девять. У нее какой-то припадок. Я вылетела из кухни. Спотыкаясь и натыкаясь на предметы, трясущимися руками схватила телефон, который тут же выскочил из неловких пальцев. Чертыхаясь, я подняла его и принялась тыкать в кнопки. Голос оператора раздался в трубке, когда я уже вернулась в кухню. — Служба спасения слушает! Какая служба вам необходима — пожарные, полиция или медицинская помощь? — Она потеряла сознание. — Брэден в ужасе смотрел на обмякшее тело Элли. — Что делать? Черт, я не знаю, что делать! — Медицинская помощь, — пролепетала я. В трубке раздался щелчок, дежурная ответила через две секунды. — Моей соседке стало плохо, — задыхаясь, выпалила я. Паника, в которую впал Брэден, испугала меня не меньше, чем состояние Элли. Я не сомневалась, на свете нет человека, менее склонного к панике, чем он. |