Онлайн книга «Китайская рулетка»
|
За полчаса Нокс и Грейс достигли города Чунмин, который и дал название острову. Грейс свернула на полукруг подъездной аллеи, ведущей к пятиэтажному многоквартирному дому, и остановилась. – Будьте осторожны, – сказал Джон, когда Грейс стала открывать дверцу. Она помедлила, оглянулась на него. В ее лице Нокс прочел грусть, граничившую с отчаянием. – Не выходите из машины, Джон. В этом городе вы сразу привлечете внимание. Это вам не Шанхай. – Значит, Марквардт тоже был здесь белой вороной, – хмыкнул Нокс, понимая, что Грейс несколько преувеличивает. Для чего тогда понастроено столько отелей и открыто столько контор проката автомобилей – уж конечно не для развлечения аборигенов. Скоро львиная доля острова будет урбанизирована. – На самом деле, Грейс, у меня не такая уж примечательная внешность. – Тут повсюду скрытые камеры, – напомнила китаянка и вышла из машины. Нокс оглядел ряды безликих домов – наследие эры Мао. Небо серое. Двор замусоренный. Машина показалась невыносимо тесной. Многоквартирный дом без архитектурных излишеств, ничем не примечательный район. Чунминдао всегда был на задворках Поднебесной; сколько бы правительство ни вкладывало в экономику этого острова, он останется скоплением рисовых полей да свиноферм. Грейс это знала, когда-то считала важным; но чего бы она только не отдала, чего бы не изменила в прошлом, лишь бы иметь ключ от двери, перед которой сейчас остановилась! С бьющимся сердцем она подняла руку, намереваясь постучать, – и не смогла. То была не простая дверь – то была дверь в ее прошлое. А Грейс хотела, чтобы дверь открылась в ее будущее. Шесть долгих лет она представляла, как постучит в эту дверь; шесть долгих лет жила этой мечтой. Теперь ей казалось, мечта слишком быстро стала реальностью. В дверном глазке что-то мелькнуло. Лю Цзянь услышал Грейс – или почувствовал ее присутствие. Сердце наполнилось радостью. Грейс на всякий случай натянула улыбку и тихонько постучала. Лю Цзянь медлил открывать. Почему он медлил? Надеясь, что комок в его горле не уступает размерами и шероховатостью ее собственному комку, Грейс ждала. Дверь медленно отворилась, и вот Лю Цзянь – перед ней. И лицо у него непроницаемое, официальное. Они могут говорить по-английски или на шанхайском диалекте, но будут – на диалекте жителей Чунминдао. – Цзянь, – пролепетала Грейс. Он не показался ей старше, чем помнился; впрочем, он всегда выглядел солиднее своих ровесников. Волосы стал стричь короче, как и подобает госслужащему. Руки более ухоженные, ногти безупречные. Во взгляде – прежняя спокойная уверенность. Грейс почувствовала легкое головокружение. – Юя. – Наша встреча согрела мне сердце. – Ты, как всегда, прелестна. Скорее дежурный комплимент, нежели искреннее восхищение. Для Грейс каждый жест, каждый взгляд был носителем определенной информации. Цзянь выдержал паузу и спросил: – Может быть, войдешь в дом? Грейс вошла, сняла туфли, рядом с ними положила сумочку. Цзянь провел ее в скромную гостиную. – Чаю выпьешь? – Я буду счастлива приготовить чай, – от души сказала Грейс. – Подожди минутку. Не дал приготовить чай! Запретил проявлять заботу – дескать, это больше не твоя привилегия! Грейс казалось, Цзянь ударил ее. Пять минут он отсутствовал – хлопотал на кухне, где она не могла его видеть. Грейс оглядела телевизор с плоским экраном, видеоплеер; эллиптический тренажер, штангу; серое, неспокойное небо за мутными от дождя окнами. Громко сказала: – А здорово вчера стихия разгулялась! – Да. У нас полночи электричества не было. Всего час как дали. Грейс заметила, что квартира не носит никаких отпечатков женского присутствия. Может, та женщина, на фото, была мимолетным увлечением Лю Цзяня. С другой стороны, если бы он женился, мать ни за что не сообщила бы Грейс – побоялась бы слишком бурной реакции. В гостиной стояли и висели фотографии. Грейс увидела собственное изображение – и едва не задохнулась. Она помнила тот день, помнила улыбку Цзяня. Других женщин, не состоящих с Цзянем в родстве, на снимках не было. Грейс сочла это добрым знаком. – Я заварил улун, – сказал Цзянь, ставя поднос. – Как неловко! Он рассмеялся. – Ты тоже это чувствуешь? – спросила Грейс. Цзянь попытался подавить улыбку; почему? – Похоже, что да. – Ты не ответил ни на одно мое письмо, – выпалила Грейс. О, сколько она хотела сказать ему, но теперь ненавидела себя за то, что нарушила ход вежливой беседы. – Что я мог написать? – Всё из-за моего отца… – Не хочу снова это слушать, – оборвал Лю Цзянь. – Твой отец – достойный человек. Я уважаю его решение. Лжец, хотелось ей крикнуть. Тогда ты его решения не уважал, а я бы с тобой сбежала, если бы ты только намекнул. – Ты их уже видела? – продолжал Цзянь. – В смысле, своих родителей? – Нет. Я пришла прямо сюда. – Поколебавшись, Грейс добавила: – К тебе. Цзянь явно не знал, что говорить дальше. И поэтому взялся разливать чай, не выдержав времени заваривания. – Лю Хао на свободе, – сказала Грейс. – Сейчас он должен быть уже за границей и в безопасности. Лю Цзянь поставил чайник, подался вперед, спрятал лицо в ладони и зарыдал. Не зная, какой будет реакция, Грейс положила руку ему на плечо. Что за жалкая ласка по сравнению с тем, чего она хотела и ждала! Цзянь выпрямился, вытер слезы, спросил с недоверием: – Откуда ты знаешь? Грейс не продумала заранее, какую информацию и в каких дозах выдавать. – Это ведь я устроила его на работу, если помнишь. – Я ничего не знал. К моим родителям никто не обращался. – Конечно. О похищении не было объявлено. – А ты-то уверена, что он свободен? – Уверена. – Извини, пожалуйста, я тебя на минуту оставлю. Я прямо сейчас позвоню отцу с матерью, скажу, что их горю пришел конец. – Нет, Цзянь. Не надо, прошу тебя. Есть некие обстоятельства… Мне нужна твоя помощь. В его глазах все еще стояли слезы. – Ты принесла мне великую радость, Юя! Великую радость! – Взамен окажи мне услугу. – Проси что хочешь! – Его состояние граничило с эйфорией. – Ты ведь теперь важный чиновник – если, конечно, моя мать правильно меня информировала. – Она, как всегда, преувеличивает. Увы, я – обычный служащий без особых полномочий. |