Онлайн книга «Танец мертвых девушек»
Джина ударила Клер, сильно. Клер вскрикнула. Моника ухмыльнулась. — Ну, если и причинят, то небольшой. И крутая цыпочка вроде тебя от этого не умрет, верно, гений ты наш? Джина нанесла новый удар, но на этот раз Клер была готова, поэтому стиснула зубы и сумела сдержать крик. Джина выглядела разочарованной. Может, лучше кричать во всю мощь легких? А то Джина решит, что плохо делает свое дело и надо приложить больше стараний... — Ты выслеживала нас, — сказала Клер. Ее подташнивало, наверное, от удара головой о приборную доску; и она ужасно беспокоилась о Еве. «Слегка порезали». Слегка — это совсем не в духе Моники. — Видишь? Я же недаром сказала, что ты гений. — Моника уселась на одно из кожаных сидений, установленных по бокам фургона, и скрестила ноги, выставляя напоказ эффектные туфли на платформе того же цвета, что и безрукавка; ногти у нее тоже были оранжевые. — И знаешь что, гений? Ты права. Я выслеживала вас. Видишь ли, я хотела схватить тебя без шума, но нет, ты и твоя подружка-зомби усложнили мне жизнь. Кстати, почему ты не на занятиях? Это же вроде бы противоречит твоим принципам, или как ты это называешь, — пропускать занятия? Клер изо всех сил старалась сесть. Джина глянула на Монику, та кивнула; Клер бочком отодвинулась от Джины и прижалась спиной к выдвижной дверце фургона, потирая руку в тех местах, куда Джина ударила ее. — Шейн, — сказала она. — Вот почему твой папа захотел связаться со мной? — Ну да. Послушай, мне не нравится Шейн, это не секрет. Но в мои намерения никогда не входило, чтобы его сестра погибла в огне. Просто глупая школьная шалость, понимаешь? Ничего особенного. — Ничего особенного? — Из всего, что Моника когда-либо говорила — а она иногда выдавала потрясающие вещи — это было хуже всего. — Ничего особенного? Девочка умерла и ты разрушила целую семью! Ты что, не понимаешь? Мама Шейна... — Это не моя вина! — Щеки Моники внезапно вспыхнули. Не привыкла, чтобы ее обвиняли, поняла Клер; может, никто никогда и не делал этого — кроме Шейна. — Пусть она вспомнила, да, но держала бы рот на замке, и все обошлось бы! А Алиса... это просто несчастный случай. — Да, — сказала Клер. — Уверена, это все меняет в лучшую сторону. — Она чувствовала себя усталой и грязной, несмотря на то, что поспала и приняла душ. Пол в фургоне был замусорен. — Какого черта хочет от меня твой отец? Моника несколько мгновений пристально смотрела на нее. — Он не думает, что Брендона убил Шейн. — Шутишь? — Нет. По его мнению, это сделал отец Шейна. — Идеально напомаженные губы Моники искривила улыбка. — Он хочет, чтобы ты сказала об этом отцу Шейна и посмотрела, как тот среагирует. Потому что если он хоть в какой-то степени чувствует себя отцом, то не останется в стороне и не допустит, чтобы его малыш сгорел вместо него. — Значит, он хочет, чтобы я поговорила с отцом Шейна? В смысле, мэр готов заключить сделку? — Жизнь Шейна за жизнь его отца, — ответила Моника. — Ни один настоящий отец не устоит перед таким предложением. Вообще-то на Шейна папе плевать, просто он хочет, чтобы все закончилось. Как можно быстрее. У Клер возникло жуткое ощущение внутри — будто она наглоталась земляных червей. — Не верю! Они ни за что не отпустят Шейна! Конечно нет, пока слово Оливера что-нибудь да значит. — Я просто передаю сообщение. — Моника пожала плечами. — Ты можешь наговорить Фрэнку, что тебе в голову взбредет, а можешь действовать по-умному и сказать что-нибудь такое, что заставит его объявиться. Сечешь? Защита Амелии не безгранична, тебе все еще можно причинить вред. Джина с удовольствием сделает это, и знаешь, как ее накажут? Шлепнут по руке. — И подумай о своей подруге, полностью предоставленной самой себе. — Влажная улыбка Джины точно отдавала безумием. — В этом городе с девушками, предоставленными самим себе, может всякое случиться. В том числе и очень скверное. — Ну, Ева-то это должна знать, — добавила Моника. — Учитывая, какой у нее братец. Внезапно фургон ударился о что-то вроде железнодорожного пути, и Клер с силой стукнулась многострадальной головой о металлическую стену фургона; теперь еще и затылок заломило. — Ну, ты поняла, что делать, — сказала Моника. — Отправляйся к старику Коллинзу. Убеди его сменять себя на сынка. А иначе ты по-настоящему прочувствуешь, насколько недружелюбен может быть Морганвилль. Клер промолчала. Если бы она сказала, что думала, ей бы наверняка пришел конец; накажут за это Джину с Моникой или нет... какая, в сущности, разница? В конце концов она просто коротко кивнула. — Домой, Джен! — крикнула Моника. Дженнифер знаком показала, что поняла, и свернула за угол. Клер удалось выглянуть наружу, но она не узнала улицу. Хотя... это где-то неподалеку от кампуса. Справа виднелась колокольня, возвышающаяся рядом с Университетским центром. Внезапно Дженнифер резко затормозила, но Клер успела вцепиться в поручень. Монике повезло меньше; крича и ругаясь, она шлепнулась на пол. — Проклятье! Что за черт, Джен? Ты что, манекены везешь? Дженнифер не отвечала; она медленно подняла руки над головой, словно собираясь сдаваться. Дверь за спиной Клер заскользила в сторону, ее схватили за шиворот и вытащили на солнечный свет. «Не вампир», — подумала она. Однако это мало утешало, потому что мимо нее внутрь фургона протянулась мускулистая рука, сжимающая обрез. Клер узнала синюю татуировку на предплечье и тыльной стороне ладони. Это был один из байкеров. Оглянувшись, она увидела еще троих: все вооружены и держат на прицеле фургон. А потом появился отец Шейна, вот так запросто, будто все вампиры в городе и не разыскивали его ночь напролет. Он даже выглядел отдохнувшим. — Моника Моррелл, — приказал он, — спускайся! Моника замерла на месте, вцепившись в висячую кожаную петлю. Посмотрела на пистолеты, на Джину, с поднятыми руками стоящую на коленях, после чего обратила беспомощный взгляд на Клер. Она была сильно напугана. Моника — хорошенькая, непредсказуемая, безумная Моника — тряслась от страха. — Мой отец... — О нем поговорим позже, — сказал Фрэнк, — а сейчас спускайся, Моника. Не заставляй вытаскивать тебя. Она отступила еще дальше в глубину фургона. Фрэнк Коллинз усмехнулся и сделал двум байкерам знак лезть внутрь. Один за волосы вышвырнул Джину на улицу. Другой схватил вырывающуюся, плюющуюся Монику и наручниками приковал ее к поручню в дальней части фургона. От удивления она прекратила сопротивляться. — Но... |