Книга Заживо погребенные, страница 26 – Иэн Рэнкин

– Пока не нашел.

– В этих бумагах наверняка должно быть что-то еще, – сказал Теннант и, повернувшись ко всем присутствующим, добавил: – И если эта бумага была надлежащим образом зарегистрирована, надо найти документ, который предшествовал этому отчету. Значит, нужно держать в памяти это имя и продолжать поиски.

В аудитории послышалось согласное мычание; кто-то негромко произнес: «Есть, сэр», а Фрэнсис Грей маркером приписал это имя к тому, что уже было написано на доске.

– А есть какой-нибудь шанс, что ваши коллеги в Управлении Лотиана и Пограничного края могут сообщить нам что-нибудь об этом типе? – спросил Алан Уорд, надеясь пойти по еще нехоженому пути наименьшего сопротивления.

– Неплохо бы проверить, – ответил ему Ребус. – Почему бы тебе не сесть на телефон?

Уорд нахмурился.

– Так ведь ты там работаешь, – буркнул он.

– И Стью тоже, – напомнил Ребус, и Уорд устремил пристальный взгляд на Стью Сазерленда. – А один из принципов, необходимых в нашей работе, это межрегиональное сотрудничество.

Это была одна из истин, следуя которой старший следователь так настаивал на согласованной работе. Не ожидая такого оборота, Уорд помрачнел.

– Ладно, – пробурчал он. – Давай номер.

Ребус посмотрел на Стью Сазерленда:

– Стью, будь другом, подскажи ему номер.

– С превеликим удовольствием.

В это мгновение раздался стук в дверь, от которого Теннант буквально остолбенел. Но дверь приоткрылась, и вместо грозного полицейского начальства в проеме показалась Андреа Томсон. Обрадованный Теннант взмахом руки пригласил ее войти.

– Понимаете, я запланировала встречу с детективом Ребусом сегодня на вторую половину дня, но тут неожиданно возникло другое обстоятельство.

«Ага, получилось!» - подумал Ребус.

– Вот я и хотела узнать, не отпустите ли вы его ко мне…

Пока они шли по коридору, она была против обыкновения молчалива, даже губы поджала, поэтому Ребус и не пытался завязать разговор. Но, подойдя к двери в аудиторию, она в нерешительности остановилась.

– Входите, – сказала она. – Я буду через минуту.

Ребус посмотрел на нее, но Андреа отвела глаза, а стоило ему взяться за ручку двери, повернулась и пошла дальше по коридору. Все еще глядя ей вслед, Ребус открыл дверь. Боковое зрение подсказало, что в комнате кто-то есть. На стуле Андреа Томсон сидел человек, с которым ему так хотелось встретиться. Он вошел и быстро закрыл за собой дверь.

– Ловко придумано, – с похвалой в голосе произнес он. – А насколько она в курсе?

– Андреа будет держать язык за зубами, – ответил сидящий за столом, протягивая Ребусу руку. – Ну как ты тут, Джон?

Ребус ответил на крепкое рукопожатие и сел.

– Да нормально, сэр.

Перед ним сидел его шеф, начальник полиции Дэвид Стрэтерн.

– Ну а все-таки, – спросил он, поудобнее устраиваясь на стуле, – может, есть какие-нибудь проблемы, Джон?…

Со дня их первой встречи прошло чуть больше двух недель. Ребус сидел на своем рабочем месте в полицейском участке Сент-Леонард, когда позвонили из Большого дома и спросили, не может ли он подскочить к ресторану «Блонд» и встать перед ним на другой стороне улицы.

– Зачем это? – поинтересовался он.

– Узнаете.

Едва Ребус, запахнув под пронизывающим ветром пиджак, шагнул на проезжую часть, чтобы перейти улицу, раздался гудок. Из окна машины, припаркованной на углу Рэнкиллор-стрит, высунулась рука и подала ему знак. Хотя на нем не было привычной формы, он сразу узнал человека, сидевшего на водительском месте: это был Дэвид Стрэтерн. Им уже доводилось встречаться, но то были официальные встречи, к тому же не частые. Ребус был не из тех, кого приглашают на приемы, устроенные для спортсменов, или боксерские бои, во время которых зрители курят сигары. Ему не случалось оказаться в числе тех, кого награждают за храбрость или усердие на службе. И все-таки оказалось, Стрэтерн о нем знал.

Это был не служебный автомобиль, а черный блестящий «ровер» – собственная машина начальника. Пол перед пассажирским сиденьем был застелен коричнево-желтым ковриком, на заднем сиденье лежали журналы и хозяйственная сумка. Как только Ребус сел и закрыл дверцу, машина тронулась.

– Прошу прощения за конспирацию, – произнес Стрэтерн с улыбкой, отчего морщинки вокруг глаз обозначились более четко.

Ему было под шестьдесят, значит, чуть больше, чем самому Ребусу. Но он был шефом, боссом, или, как говорили в полиции, «большой дубинкой». И Ребус все ломал голову, что же, черт возьми, происходит. Стрэтерн был в непарадных, скорее домашних, брюках и джемпере с треугольным вырезом. Наряд был сугубо штатским, но сидел на нем словно форма. Седые, аккуратно подстриженные волосы красиво окаймляли уши, а большую лысину было видно только тогда, когда он, подъезжая к перекрестку, поворачивал голову, чтобы увидеть, нет ли кого на пересечении.

– Вы что, собираетесь пригласить меня пообедать? – поинтересовался Ребус.

Шеф улыбнулся. Куда более широко, чем при встрече.

– Слишком близко к Сент-Леонарду. Не хочу, чтобы нас видели вместе.

– Я неподходящая компания для вас, сэр?

Стрэтерн бросил быстрый взгляд в сторону Ребуса.

– Неплохо, – сказал он, – но это не особенно трудно, если столько лет шлифуешь свое мастерство, согласен?

– О чем это вы, сэр?

– О твоих язвительных подколах; ты как бы выходишь за границы субординации, проявляешь непокорность. О том, как ты ведешь себя в ситуации, пока не находишь способа в ней разобраться и понять, что к чему.

– Вам это не нравится, сэр?

– Да не волнуйся, Джон. В том, о чем я хочу просить тебя, непокорность – необходимое условие.

Ребус почувствовал, что попал в такой тупик, в какой ему еще попадать не доводилось.

Стрэтерн подъехал к пабу на южной окраине города. Он находился недалеко от крематория, и практически все клиенты заходили сюда для того, чтобы помянуть усопших, значит, паб не пользовался популярностью у людей, не связанных с похоронами. Они расположились в тихом углу. Стрэтерн заказал сэндвичи и две полупинтовых кружки эля и повел беседу так, чтобы сегодняшняя встреча выглядела как нечто привычное для них обоих.

– Ты не пьешь? – спросил Стрэтерн, глядя на почти нетронутую кружку Ребуса.

– Я практически не употребляю такие напитки, – отозвался Ребус.

Стрэтерн внимательно посмотрел на него.

– Не совсем согласуется с твоей репутацией.

– Может, вас неправильно информируют, сэр?

– Не думаю. Мои осведомители обычно объективны.