Книга Перекличка мертвых, страница 63 – Иэн Рэнкин

— А ты знаешь, кто здесь кто? — спросил Ребус.

— Это уже дело редактора, — ответил фотограф, заглатывая последний кусок курицы. — Но я тут еще покопался в Интернете…

Он полез в сумку и вытащил кипу листов.

— Спасибо, — поблагодарил Ребус. — Я наверняка все это уже видел…

— А я нет, — сказала Уайли, принимая листы из рук Манго.

Ребуса больше интересовали снимки, сделанные во время ужина.

— Вот уж не думал, что и Корбин окажется здесь, — пробормотал он.

— А кто это такой? — поинтересовался Манго.

— Наш уважаемый начальник полиции.

Манго посмотрел туда, куда указывал Ребус.

— Он там недолго пробыл, — сказал он, перебирая свои фотографии. — Вот здесь, на этом снимке, он уезжает. Я как раз закруглялся…

— Примерно через сколько времени после начала мероприятия это произошло?

— Да не больше, чем через полчаса. Я там еще потоптался на случай, если кто-то опоздает.

Манго умудрился заснять Ричарда Пеннена в таком виде, в каком он никогда не представал на официальных портретах, — с разинутым ртом.

— Здесь говорится, — неожиданно объявила Эллен Уайли, — что Бен Уэбстер помогал организовывать мирные переговоры в Сьерра-Леоне. А также побывал в Ираке, Афганистане и Восточном Тиморе. — Эллен перевернула страницу. — Я и не знала, что его сестра служит в полиции.

Ребус в подтверждение кивнул:

— Я встречался с ней пару дней назад. — Он помолчал. — По-моему, похороны завтра. Надо бы ей позвонить…

Он снова сосредоточился на официальных снимках. На них люди стояли как статуи: никаких перешептываний на заднем плане, ничего такого, чего они не хотели бы показать миру. Как говорил Манго: пиар-акция. Вытащив из кармана мобильник, Ребус набрал телефон Мейри.

— Ты бы не могла найти в себе силы, чтобы заглянуть на Гейфилд-сквер?

— Мне нужно дописать материал.

— Полчаса хватит?

— Посмотрим, как пойдет дело.

— Тут тебя ждет «Марс».

Уайли недовольно поморщилась и, развернув шоколадку, демонстративно впилась в нее зубами.

— Плакала моя взятка, — посетовал Ребус.

— Я оставлю эти фотографии вам, — сказал Манго, облизывая пальцы. — Можете считать их своими, но учтите — не для публикации.

— Только для внутреннего пользования, — пообещал Ребус.

Он разложил по столу фотографии лимузинов везущих важных персон на ужин. Многие лица получились нечетко из-за того, что шоферы, увидев фотографа, не только не притормаживали, но, наоборот, жали на газ. Некоторые иностранные гости широко улыбались — очевидно, от удовольствия, что на них обратили внимание.

— А вот эти снимки передайте, пожалуйста, Шивон, — попросил Манго, протягивая Ребусу большой конверт. — Тут демонстрация на Принсез-стрит. Она интересовалась женщиной, стоявшей с краю. Я немного увеличил изображение.

Ребус раскрыл конверт. Молодая женщина с взлохмаченными и словно мокрыми волосами держала камеру у лица — рот плотно сжат, тонкие губы вытянуты в нитку. С головой ушла в съемку. Похоже, профессионалка. На других снимках она смотрела в сторону, отведя камеру от лица. Словно что-то высматривала. Ее совершенно не интересовал строй прозрачных щитов, не пугали пролетавшие мимо камни и комья грязи. Ни волнения, ни страха.

Она просто делала свою работу.

— Я обязательно передам ей фотографии, — пообещал Ребус Манго, который уже застегивал портфель. — И огромное тебе спасибо. Я у тебя в долгу.

— Может, в следующий раз звякнете, когда первым окажетесь на месте преступления? — попросил Манго.

— Такое редко случается, сынок, — ответил Ребус. — Но я буду помнить о тебе.

Манго на прощание пожал руки обоим. Проводив его взглядом, Уайли спросила Ребуса:

— И ты действительно будешь о нем помнить?

— Штука в том, что в моем возрасте память уже не та, что раньше.

Ребус хлебнул супа, который оказался совсем холодным.

Верная своему слову, в течение получаса появилась Мейри, но ее взгляд сразу стал жестким, стоило ей увидеть лежащий на столе развернутый и надкушенный батончик «Марс».

— Я не виноват, — извинился Ребус, прикладывая руки к груди.

— Я подумала, что тебе, наверно, будет интересно, — сказала Мейри, разворачивая оттиск первой полосы завтрашнего утреннего выпуска. — Нам повезло: никаких серьезных происшествий.

ПОЛИЦИЯ РАССЛЕДУЕТ ТАЙНУ УБИЙСТВ ПОД БОКОМ У «БОЛЬШОЙ ВОСЬМЕРКИ».

Под заголовком были помещены фотографии Лоскутного родника и отеля «Глениглс». Читать сам текст Ребус не стал.

— А что ты только что говорил парню? — ехидным голоском поинтересовалась Уайли.

Пропустив ее замечание мимо ушей, Ребус вернулся к высокопоставленным особам.

— Будь другом, просвети меня, кто тут кто? — попросил он Мейри.

Набрав в грудь побольше воздуха, журналистка принялась сыпать именами гостей из разных стран вроде ЮАР, Китая и Мексики — в основном министров торговли и экономического развития. Один раз, засомневавшись, она позвонила кому-то из газетных экспертов, который ее проинформировал.

— Так мы можем заключить, что они вели переговоры о торговле или об оказании гуманитарной помощи? — спросил Ребус. — В таком случае, что там делал Ричард Пеннен? Или наш министр обороны?

— Ведь торговать можно и оружием, — напомнила Мейри.

— Ну а зачем там был начальник полиции?

Она недоуменно повела плечами:

— Может, пригласили из вежливости. А вот посмотри… — Она постучала кончиком пальца по одному из лиц на фотографии. — Это мистер Генетический Модификатор. Я видела его по телевизору; он спорил с защитниками окружающей среды.

— Мы что, продаем генетически модифицированные продукты Мексике? — спросил Ребус.

Мейри снова пожала плечами:

— Ты и вправду думаешь, что они что-то скрывают?

— А зачем бы им это делать? — спросил Ребус таким тоном, словно его удивил сам вопрос.

— Чтобы власть свою показать? — предположила Эллен Уайли.

— Эти люди не такие дураки. Кстати, Пеннен тут не единственный бизнесмен. — Мейри указала еще на два лица. — Вот банкир, а вот владелец авиакомпаний.

— Как только было обнаружено тело Уэбстера, — заметил Ребус, — оттуда спешно вывезли всех VIP-персон.

— Ну это-то как раз обычное дело, — сказала Мейри.

Ребус тяжело опустился на стул:

— Пеннен не хочет, чтобы мы совали нос в это дело, а Стилфорт вообще хватает меня за руки. Это о чем-нибудь говорит?