Онлайн книга «Укус ящерицы»
– У вас здесь и столы приготовлены. Наверное, гости бывают? – Без денег сейчас никуда, согласны? А я еще по долгам не рассчитался. Моя мамаша вообще ни за что не платила. Одно хозяйство всех расходов не покрывает. Приходится подрабатывать на стороне. Делаю кое-что для Арканджело. Отвожу людей куда просят за четверть того, что дерут эти наглецы с катерами. Кому-то надо в город. Кому-то в аэропорт. У меня есть приятель, так он иногда привозит сюда туристов. Я их кормлю. Вот и все мои доходы. Налоги? – Скакки помахал перед ними перевязанным бинтом пальцем. – Ну уж нет. Вы, конечно, сообщите куда следует… Перони улыбнулся. – У вас ведь здесь нет полиции, так зачем вам налоговый инспектор? По-моему, это было бы несправедливо. Скакки немного успокоился. – А вы вроде бы неплохие парни. Какого черта делаете в Венеции? – Долгая история, – простонал Перони. – Как-нибудь в другой раз. Знаете, Пьеро, я бы с удовольствием попробовал ваши артишоки. Как насчет пары килограммов? Сколько с меня? Скакки плюнул на землю и негромко выругался. – Берите что хотите, – буркнул он. – Вы ж никогда домой с пустыми руками не возвращаетесь, да? Покрыв чужое проклятие своим, покрепче, Перони достал из бумажника двадцать евро. – Вы нас плохо знаете, – сказал он. – Пожалуйста, пару пакетов. Положите лучшее, что у вас есть. Сдачу оставьте. Пьеро посмотрел на бумажку, потом взял ее, кивнул, пробормотал невнятно слова благодарности и ушел. Полицейские проводили его взглядами. – Надо расспросить его о Мэсситере, – сказал Коста. – Только поосторожнее, – предупредил Перони. – Иначе не сработает. Фальконе удивленно посмотрел на них. – Думаете, он что-то знает? Перони усмехнулся: – Не принимайте нас за дураков, Лео. Кое-чему мы у вас научились. Пьеро есть что рассказать. Другое дело, что он, может быть, и сам не знает, что нам надо. – Что он может знать? – Фальконе махнул рукой в сторону покачивающих головками артишоков. – Нет, не думаю. Пустая трата времени и… – Мэсситер… – вмешался Коста. – Мэсситер ни при чем. Ответы надо искать на Мурано. Там, а не в этих… огородах. Залаяла собака. Пьеро Скакки возвращался с двумя старыми хозяйственными сумками, доверху набитыми продуктами. Поставив сумки на землю, он принялся выставлять на стол содержимое: артишоки, перцы, пакет с замороженными копчеными угрями, свежий картофель, виноград и бутылку темного, почти черного вина. Венчали эту гору деликатесов три связки красных перчиков, похожие на миниатюрные букетики экзотических цветов. Скакки повернулся к Перони, по лицу которого блуждала счастливая улыбка. – Надо подсушить, и тогда они продержатся всю зиму. Положите в масло. Хотя вы, по-моему, и сами знаете. – Так вы и вино делаете? – Живу на всем своем. В таком месте чему только не научишься. – Наверное. И что же, у вас и выходных не бывает? Скакки пожал плечами: – А у вас они бывают? На этом можно было бы и заканчивать. Что толку донимать человека пустыми расспросами, заранее зная, какими будут ответы? Но Фальконе никогда не отказывался от шанса, каким бы незначительным тот ни казался. И если здесь, вдали от Рима, инспектор вдруг решил отступить от собственных привычек, обязанность друзей и коллег заключалась в том, чтобы напомнить ему о собственных правилах. – Как по-вашему, что случилось с Лаурой Конти и Дэниэлом Форстером? – спросил Коста, вглядываясь с надеждой в бледное лицо Скакки. Надежда не оправдалась – никаких эмоций на нем не отразилось. А вот сидевший рядом Лео Фальконе негромко, но с чувством выругался. Фермер задумался. – А почему вы меня спрашиваете? Откуда мне знать? Живу в лагуне, в чужие дела не лезу… – Но ведь убитый антиквар был вашим двоюродным братом. Вы наверняка их знали. Словно почувствовав перемену в тоне разговора, пес улегся на сухой песок и спрятал морду в лапах. – Вот как? – Хотите сказать, что это не они его убили? – не отступал Коста. – Ник… – Фальконе многозначительно постучал по часам. – Я только хочу сказать, что мы здесь понятия не имеем, что у них там, – Скакки кивнул в сторону Венеции, – творится. И уж я по крайней мере больше вашего никак не знаю. Такой ответ Косту не устраивал, но все-таки он нисколько не жалел, что задал вопрос, пусть даже и вопреки желанию Фальконе, все заметнее проявлявшему свое нетерпение. Скакки между тем задумчиво кивнул и, попросив подождать немного, направился к дому, невысокому сооружению из деревянных и железных частей, наполовину скрытому грядой высоких подсолнухов, бодро кивавших желтыми головами в такт легкому бризу. – В следующий раз, – строго заметил Фальконе, – дважды повторять не буду. – Понял, – ответил Коста. От ледяного тона инспектора по спине у него прошел холодок. Скакки вернулся с пожелтевшим конвертом и, подойдя ближе, бросил на стол четыре почтовые открытки. Все они легли картинками вверх. Обычные, рассчитанные на туристов виды. Кейптаун. Бангкок. Сидней. Буэнос-Айрес. Последняя, из Аргентины, пришла, судя по штемпелю, три месяца назад. Другие приходили в течение года с промежутком примерно в четыре месяца. Коста перевернул карточки. Внизу каждой стояло одно и то же имя, написанное аккуратными печатными буквами, словно их выводил ребенок. ДЭНИЭЛ. – Я так понимаю, парень дает знать, что они еще живы, – сказал Скакки. – Но ведь здесь только имя. – Точно. А чего вы от меня хотите? Я понятия не имею, зачем он их мне посылает. Я их обоих почти и не знал. Может, это что-то вроде страховки. На случай если кто начнет расспрашивать. А может… – Он вздохнул. – Нет, не знаю. Да и знать не хочу. – Я могу их взять? – спросил Коста. – Берите, раз так надо. Коста уже собирался положить открытки в карман, когда его остановил Фальконе. – Не нужно, – твердо сказал он. – Мы занимаемся другим расследованием. Спасибо, что уделили столько времени. Нам пора. Они остались на берегу, две неподвижные темные фигуры, человек и собака. Остались дома, в одиночестве посреди пустынного зеленого пейзажа. Некоторое время полицейские сидели молча. Потом Фальконе взглянул на Косту. – Не хочу повторять, но я не собираюсь отвлекаться на сбор карточек, подписанных людьми, которые сбежали отсюда несколько лет назад. И даже если их разыскивают за какие-то преступления, пусть поисками занимаются другие. |