Онлайн книга «Дело о длинноногих манекенщицах [= Дело о дочери мертвеца ]»
|
– Дон работала в Лас-Вегасе, – сказал он сердито, – была знакома с Кассельманом и… – Как я понимаю, Дон – ваша жена? – Да. Дон Джойс. Так вот, этот Кассельман со всеми искал знакомства. Девушкам, которые занимаются такой работой, как у Дон, всегда нужны истинные друзья. Туристы приезжают и уезжают… Каждый готов позариться на лакомый кусочек… Одно у них на уме. Кассельман был из местных. Он относился к ней хорошо, ну… и нравился ей. – Они встречались? – По-видимому. – Она знала, что он здесь, в городе? – Да. После того, как в газетах появилось сообщение о нашей женитьбе… Ну, Кассельман позвонил, просто из вежливости, и поздравил. – В этом нет ничего плохого, – заметил Мейсон. – Черт, дело в том, что полиция нашла в квартире Кассельмана записную книжку с номером телефона Дон и установила, что у Дон имеется номер его телефона. – Больше ничего? – Во вторник вечером, когда Кассельман был убит, – продолжал Гарвин, – мне нужно было уйти из дому, чтобы встретиться с одним оптовиком, у которого я собирался купить сразу двадцать машин. Его дела шли не блестяще, поэтому он решил продать свои машины, а вырученные деньги вложить в новое предприятие. Сделка для меня была выгодной, и я не хотел упускать этой возможности. Вы условились о встрече? – Да. – В котором часу? – Пусть это вас не волнует, – снова рассердился Гарвин. – У меня железное алиби. – Револьвер взяли с собой? – Нет. Он остался в ящике письменного стола. – Ясно. А где в это время находилась ваша жена? – Там, где полагается жене в такое время, – дома, ждала меня. Она, правда, дулась на меня за то, что в наш медовый месяц я бегаю по делам. – Когда вы вернулись, она была дома? – Разумеется. – В котором часу вы вернулись? – Примерно в десять. Точно не помню. Было довольно поздно. – Все это время ваш револьвер лежал у вас в конторе? – Да. Когда я отправился домой, то вынул его из ящика и взял с собой. – А у вашей жены есть ключ от конторы? Гарвин заколебался. – Так как же? – повторил свой вопрос Мейсон. – Есть или нет? – К несчастью, есть. Но она им никогда не пользовалась. Бросьте, Мейсон. Повторяю – она сидела дома! – Хорошо, пусть будет так. – Вся загвоздка в том, что она не может это доказать. – И не надо, – сказал Мейсон. – Тот, кто предъявит ей обвинение, пусть докажет, что ее не было дома. – Да, это так, но есть одно осложнение… – Какое? – В тот вечер я звонил домой, но, видимо, набрал неправильный номер – никто не ответил… – Совсем необязательно об этом сообщать кому-нибудь, – заметил адвокат. – Это касалось нашей сделки. Понимаете, во время разговора с этим человеком понадобились кое-какие цифры касательно моих счетов. Они указаны в записной книжке, которую, как мне казалось, я прихватил с собой, но она осталась дома на туалетном столике. Тогда вы позвонили жене? – Да. – Никто не ответил? Гарвин молча кивнул, потом повторил: – Скорее всего, попал не туда. – Вы звонили только раз? – Нет. Дважды. – И опять никто не ответил? – Никто. – Сколько времени прошло между звонками? – Минут пять – десять. Поймите, Мейсон, я переехал на эту квартиру всего две недели назад, так что легко мог перепутать цифры. Это однозначно, потому что Дон наверняка была дома. Она не из тех, кто способен лгать. У нее есть одна отличительная черта – всегда режет правду в глаза. – Тот человек, с которым вы встречались, знал, что вы звоните домой? – В том-то и дело, что знал, черт бы его побрал! Но он, конечно, не мог знать, что я ошибся номером. – Но ведь вы набирали номер и вам никто не ответил? – Вот именно. – Выходит, тот человек был уверен в том, что вы звоните домой и никто не подходит к телефону? – Да. – Наверное, вы что-то сказали ему по поводу того, что жена не отвечает по телефону? – По-моему, да. – В котором часу вы звонили домой? – Что-то около девяти. – Когда вы ушли из дому? – Меня не было весь вечер. Сначала пришлось показывать машину одному важному покупателю… потом проводили совещание… потом подвернулась возможность купить эту партию машин, и я помчался к этому парню, пока другие не опередили. По дороге остановился, чтобы перекусить. Взял бутерброд – вся моя еда за день. В принципе я собирался вернуться домой пораньше и отвести Дон в какое-нибудь приличное место пообедать. – Но вернулись позднее, чем планировали? – Да. – И съели только этот бутерброд? – Да. – Вы предложили жене поехать куда-нибудь пообедать? – Да. – А что она? – Она рассердилась на меня за то, что я не приехал к обеду и что занимаюсь делами больше, чем женой. Короче говоря, малость повздорили. – Это все, что вы можете сообщить? – спросил Мейсон. – Абсолютно все, кроме этой вашей тупоумной затеи выстрелить в мой стол… Теперь полицейские заявляют, что мой револьвер – орудие убийства. Но это совершенно невозможно! Просто смешно и нелепо! Чего доброго, теперь имя Дон попадет в газеты! – Нет, если только не наделаете глупостей, – усмехнулся Мейсон. – Полицейские считают, что орудие убийства было у меня, что я с ним отправился к вам, попросил ваш револьвер и выстрелил из него в стол, а потом в суматохе подменил оружие, положив ваш револьвер к себе в карман. Лицо Гарвина выразило изумление. – Это они так утверждают? Мейсон кивнул. – Но почему? Они пытались купить меня на том, что жена отправилась ко мне в контору, взяла револьвер… Они сказали, что Кассельман, возможно, пытался шантажировать Дон и… Да, откуда вам известно, что полицейские так считают? |