Онлайн книга «Окончательная реальность»
|
* * * С Умберто мы не виделись девять лет. Я знал, что он работает над проблемами передачи информации. Читал его статьи. Несколько раз за эти годы мы обменивались теплыми письмами. Что заставило его отправиться к неудавшемуся ученому Вильгельму Зону в Готенбург? Я пролистал еще раз глянцевый банковский путеводитель, отложил эти чудесные правила пользования и вернулся к «Робинзону Крузо». «Прошло еще пять лет, и за это время, насколько я могу припомнить, не произошло никаких чрезвычайных событий. Жизнь моя протекала по-старому – тихо и мирно; жил я на старом месте и по-прежнему отдавал все свое время труду и охоте». «Как будто про меня написано, кроме, конечно, труда и охоты», – подумал я, и в этот момент услышал характерное тарахтенье. Выглянул в окошко. Внизу парковался милицейский «Запорожец», выкрашенный в тот жуткий голубой цвет, в который выкрашены все милицейские «Запорожцы» Готенбурга. Не прошло и нескольких минут, как мы с Умберто обнимались. Хорунжий Боббер скромно сидел в сторонке, а я готов был разрыдаться – столько нахлынуло разных воспоминаний… Выпив за встречу по рюмке водки, мы решили продолжить дружескую беседу в ресторане. Боббер вызвался подвезти. – Конечно, в «Центральный», – посоветовал он. Как обычно, Умберто начал издали. – Знаешь ли ты миф об Одиссее, мой милый Вильгельм? Я пожал плечами. Разумеется. – Много тяжких бед и грозных опасностей претерпел Одиссей, возвращаясь из-под Трои на Итаку, – продолжал Умберто. – После долгих скитаний оказался Одиссей на острове, в плену у нимфы Калипсо. «На калипсол намекает, это странно, – подумал я. – Откуда ему знать про калипсол? Куда он клонит?» – Почти восемь долгих лет пришлось Одиссею томиться у могучей волшебницы. Тосковал он и по Итаке, и по всей своей семье. Наконец сжалились боги-олимпийцы над Одиссеем. Сама Афина Паллада решила помочь ему и, приняв образ царя тафиев Мента, прибыла на Итаку, чтобы возвестить о скором возвращении героя. Я не верил своим ушам. Комок застрял в горле. – Умберто, – с трудом проговорил я, – сегодня утром мент, кстати, тот самый, который тебя встречал, принес мне конверт с кредитной карточкой. Что все это значит? Умберто посмотрел на меня долгим теплым взглядом и выложил на стол темно-синий дипломатический паспорт. – Вот паспорт, Вильгельм, на твое имя. Теперь ты свободен и можешь ехать куда угодно. А поскольку я догадываюсь, куда ты отправишься в первую очередь, я присмотрел кое-что нужное в миланском Duty Free. Он вытащил из объемистого кожаного портфеля коробку. На крышке были нарисованы два что-то мастерящих мальчугана. «TELEMAX» – прочитал я большие наклонные желтые буквы. – Лучший конструктор всех времен и народов. Made in USA, – уточнил Умберто, – дети будут рады. Официант принес шашлыки, поставил на стол бутылку отличного румынского «Белого аиста». Мы выпили, я пришел в себя. – Объясни мне, Умберто, что происходит. Я ничего не понимаю. – Видишь ли, Вильгельм, тебе предстоит выполнить очень важное задание. – Умберто тормознул: – Я имею в виду, сыграть очень важную роль. – В чем? – В перестройке! Партия приняла решение двигаться вперед. И это движение, так сказать, в будущее, оно начинается не сразу. Надо, понимаешь ли, попробовать. В общем, начинают с окраин. Вашего Леопольда, видимо, будут снимать. «Все-таки Лучников не такой уж пустобрех», – подумал я. – Будут пробовать какие-то реформы, не знаю… Главное, о чем я знаю, собираются демонтировать идиотский миф о готском происхождении казаков. То есть, начнут говорить правду. А это и есть главное. Не так ли? Я с недоверием смотрел на Умберто. То, что он говорил, как раз и было похоже на вранье. – Я-то при чем? – Меня попросили подобрать специалиста для исторического исследования, которое должно инициировать в обществе обсуждение готского мифа. Я предложил тебя. – Историческое исследование? – Скорее, историко-литературное… – С таким бюджетом? Я положил на скатерть золотистую карточку. – Это она? – спросил Умберто. – Так точно. Мент принес. – Видимо, партия придает существенное значение данному вопросу. – Ты сам-то в это веришь? Что за исследование? – Ты должен установить автора «Тихого Дона». – Чего?! Показалось, что вся жизнь пронеслась в голове – «Тихий Дон», Лия, Ермаков, Вассертрум… «Следите за совпадениями, молодой человек…» – Какого хрена, Умберто?! Что ты недоговариваешь, при чем здесь «Тихий Дон»? – Вильгельм, успокойся, – он реально испугался. – Я все договариваю. Есть мнение, что автором «Тихого Дона» является не Шолохов, а казацкий писатель Крюков. Они решили раздуть из этого сенсацию. Поручили мне найти специалиста… Умберто осекся. – Говори! – На самом деле они с самого начала спрашивали о тебе, просили, чтобы это сделал именно ты. Мысли путались. Я сосредоточился и спросил: – Кто такие – «они»? Умберто поковырял шашлык. Отложил вилку. – СД! Что, сам не понимаешь? Слова звякнули резковато. – Шелленберг опирается исключительно на СД. В Рейхе все вопросы сейчас решает СД. Но послушай, Вильгельм, они действительно хотят реформ. Если тебя смущает… – Умберто, а ты тоже связан с СД? – Что ты, что ты, Вильгельмушка! Ну, просто… я работаю с информационными технологиями… Ты же знаешь. Это приоритетное направление, конечно, есть какие-то связи. – Понятно. Я колебался. Меня не смущало участие в сомнительных СД-шных играх под названием «перестройка». Ради того, чтобы поехать в Москву, повидать детей, Лию, я бы и секунды не раздумывал. Меня смущали бесконечные совпадения. – Ты когда улетаешь? – спросил я. – Завтра утром, даже не искупаюсь, – ответил Умберто. – Послушай, хочу тебе сказать, потому что верю – ты мне друг. Вся эта хива насчет перестройки – блеф. Этот роман идет за мной еще с Москвы. Я возьмусь за это дело. Но если ты что-то знаешь или узнаешь в будущем, скажи мне, пожалуйста. Умберто смотрел на меня, как на безумца. – Конечно, само собой. Все расскажу. Один малый из СД, серьезный человек, работал всю жизнь с Шелленбергом, прознал про какие-то рукописи, якобы исчезнувшие из Петербурга. Раскопал их один готский журналист, некто Моложавенко, еще в шестидесятые. Была какая-то статья. Речь в статье о том, что, дескать, это рукописи «Тихого Дона». Но принадлежат они не Шолохову, а некоему Федору Крюкову, белогвардейскому офицеру и писателю. В СД решили эту карту разыграть. Зачем? Чтобы двинуть Леопольда Ильича и чуть-чуть развеселить народ. Туда-сюда, хватились, рукописей нет. Исчезли без следа. Они этого не любят. Решили начать поиски. Но не официальные, а вроде как заказать литературное расследование. Нашли меня. Спросили про тебя… Сказали, что рукописи эти – бомба, троянский конь, сенсация. |