Книга Обет молчания, страница 13 – Андрей Ильин

Я стал наблюдать за руками бандитов. Пацан был пуст. Хозяин имел большие карманные. Дед — слишком опасно. Пожалуй Шрам. В очередной поход Шрама в ванную я попросил его помочь мне подняться. В повороте я очень сознательно и очень болезненно наступил ему на ногу, отвлек тем внимание и быстро расстегнув ремешок, снял часы. Спасибо, Михалыч, за науку!

Обидевшийся Шрам болезненным толчком отбросил меня к стене и, выругавшись, вышел из ванной.

Ночью из куска половой тряпки и подклада собственного пиджака я соорудил замечательную канализационную пробку. К ней прочной веревкой, сплетенной из распоротого лезвием носка, привязал часы, к ним, в свою очередь, записку, засунутую в полиэтиленовый мешок. Снасть получилась отличная: пробка-грузило, веревка-леска, часы-блесна. Не могли слесари не клюнуть на такую наживку! Осталось закинуть удочку и ждать улов.

Днем, ссылаясь на немочь живота, я пробрался в туалет, засучил зубами рукава, как можно глубже затолкнул пробку внутрь, к сливу, протолкнул проволокой, отломанной от ванного заземления и три раза слил воду.

— Жрать не жрет, а с горшка не слазит! — удивился Пацан. — Камень что ли грызет?

— Грызу! — честно признался я.

К вечеру Шрам хватился часов.

— Странно, куда они могли деться? — удивлялся он, осматривая квартиру, ощупывая карманы и подкладку пиджака.

— Когда ты их в последний раз видел? — спрашивал Дед.

— Утром. Или в обед? Нет, утром. Точно!

— Не нравится мне все это, — мрачнел Дед, — четвертной пропал, как в воду канул, теперь часы. Что-то здесь не то! Вспоминай!

— Утром проснулся, покурил, в туалет сходил, в ванную, поел… Черт, не представляю!

— Всем собраться на кухне! — приказал Дед. — Вот что, родные, — начал он. — Я не люблю случайностей, особенно повторяющихся два раза подряд! Ладно, четвертной отнесем за счет игры фортуны. Но часы? Это не тонюсенькая бумажка, которую выронить и не заметить не мудрено. Боюсь, кто-то здесь играет в паре с нечистым. И играет краплеными картами! Если сейчас не предпринять энергичных мер, начнут пропадать револьверы.

— Ты подозреваешь кого-то из нас? — вскипел Шрам.

— Я подозреваю всех, кроме себя, — ответил Дед, — значит так, ребята, сейчас мы, не откладывая и не покидая по одному это помещение, проведем грандиозный шмон. Потом осмотрим квартиру. И если, не дай бог, у кого-то отыщем пропажу или найдем тайник!..

Сидя в ванной и слыша практически весь разговор, я покрылся хладной испариной испуга. Вначале они быстро обшарят квартиру, потом придут в ванную, приподнимут зеркало и увидят следы моего пролома. А ведь есть еще тайник с гвоздями! Доигрался миротворец! Делу не помог и себя подставил! Нет, шмона в ванной быть не должно! Нельзя этого допустить! Ни в коем случае!

Я стал лихорадочно думать, что предпринять. На кухне в это время шел личный досмотр. Бандиты, хоть и были недовольны, подчинились. Авторитет Деда был непререкаем, а вещи действительно пропали. Куда?

Обыск, благодаря частому пребыванию квартирантов в определенного рода местах, шел на высоком профессиональном уровне. Как с ними, так и они. Одежда, кухонная мебель, комнаты… Постепенно очередь добиралась до ванны. Весь напрягаясь я ждал, когда распахнется дверь. Вот оно! Звякнула защелка, просунулась голова Пацана. За ним стоял хозяин квартиры. Похоже, обыск вели по двое, чтобы контролировать друг друга. Мудро!

— Этого смотреть? — спросил Пацан.

— Это-то дерьмо со связанными руками при чем? — донесся голос Шрама, — он целыми днями в ванной сидит.

— Я сам гляну. А ты пока помещение осмотри, — крикнул Дед.

Наверняка он шел следом и перепроверял результаты осмотра. Мелко чесала Дедова гребенка!

Пожалуй, пора! Я вытащил из разреза пиджака обломок бритвенного лезвия. Пацан под присмотром Хозяина нагнулся, заглянул, засунул руки под ванную, по сантиметру ощупал пол, оглядел краны, простукал наклеенную на стенку плитку, перешел к раковине, взглянул на зеркало, прикидывая как его сподручнее внимать, потянулся рукой.

Все, дольше тянуть нельзя!

Я слабо застонал, пошевелился. Пацан повернулся, заметил ползущую из-под меня черную струйку крови, ахнул, отдернул руку от зеркала (слава богу!), бросился в коридор.

— Придурок вены вскрыл!

Почти сразу же в ванную вбежал Дед.

— Что же ты сделал, родной? Что ж натворил?! Сволочь такая! — причитал дед, разворачивая меня лицом вверх, закатывая рукава, осматривая рану.

Порез был пустяковый, но кровавый. Дед перетянул мне ремнем руку выше раны, намотал бинт.

— Что ж ты торопишься умереть раньше времени? Ну-ка, притащите ему валерьянки!

— Нет у меня валерьянки, — ответил Хозяин.

— Тогда водки! Быстрее!

Дед сразу же нашел оставленное мною на видном месте лезвие.

— Где взял, гаденыш? — и, не дожидаясь моего ответа, заорал, — Я же сто раз предупреждал — все убирать после бритья. Все! Один ублюдок потерял, другой нашел!

Принесли водку. Дед насильно влил в меня два стакана и, увидев, как у меня поплыли глаза, оставил меня в покое.

— Вы ванну хоть осмотрели? — спросил он.

Пацан и Хозяин ожесточенно закивали головами.

— Смотрите, проверю, — пригрозил пальцем Дед.

Я вздохнул свободно. Шмон был закончен. Новое, более чрезвычайное событие — попытка самоубийства, закрыло прежнее.

— Кончить бы этого неврастеника и все дела. Чего мы чикаемся, водку переводим. Зачем он нам нужен?

— Значит нужен. Тебя не спросили!

Слышал я бубнящие голоса из кухни, прерываемые бульканьем разливаемой водки.

— Кончить не сложно — чик и готово. А куда труп девать? В мусорное ведро? Куда от вони деться?

— Пора вылезать из берлоги. Пора! Пока с ума не посходили…

Говорили еще долго и о разном. Но окончательную точку поставил Дед.

— Часы мы, увы не нашли. Будем надеяться, что это была досадная случайность. А если нет, злоумышленник, думаю, все понял. Операцию форсируем, далее откладывать нельзя, а то мы тут все перегрыземся. С самоубийцы впредь глаз не спускать. Дверь в ванную не запирать. Оружие будет храниться у меня и у Вольного. Сегодняшнее застолье было первым и последним. Все!

Утром следующего дня отключили воду.

— Прорвало канализацию, затопило первый этаж, — объяснил Хозяин, поговорив с соседями по подъезду. — Воду включат не раньше завтрашнего утра.

— Вот суки! — возмутился Шрам, отходя с пустой кружкой от сухого крана. — А на заборах пишут — «все для человека, все во имя человека!» А тому человеку от сушняка хоть давись!

Сидя в ванной под присмотром Бугая, я изводился догадками. Сработало или нет? Нашли записку или просмотрели? В любом случае надо быть готовым к неожиданностям. Вдруг сантехники оказались болтунами и скоро по дому пойдет слушок — мол, вытащили, а там часы с запиской — «Пишу с бандитской малины. Спасите! А то убьют!» А малина-то в нашем доме! Вот такие дела…