Онлайн книга «Берег динозавров»
|
— Генератор хронополя перенесет двоих. — Теоретически, при определенных условиях… — начал я. — Условия мне известны. — Душенька, мы попусту тратим время! — Тебе проще остаться здесь одному, чем… удовлетворить этим условиям? — Зачем остаться? — спросил я беззаботно. — Ты ведь наверняка вернешься?.. — Переход будет совместным — или его не будет вообще! — Мисс Гейл — ты не обязана… — Я? Я-то как раз обязана, мистер Равель! Не заблуждайтесь на этот счет! Отвернувшись, она пошла прочь. На белом пляже, на фоне густых джунглей, она выглядела маленькой и потерянной. Выждав пять минут, непонятно зачем, я последовал за ней. Глава 16 К тому времени, как я добрался до палатки, Лиза переоделась в легкое платье (интересно, откуда?) и развернула походную кровать на полную ширину — сорок дюймов. Она посмотрела куда-то мне за спину, невозмутимо и спокойно. Шагнув навстречу, я коснулся ее талии под тонким платьем; она вздрогнула — совсем чуть-чуть. Кожа оказалась шелковистой и гладкой — ничего удивительного… Когда упругая грудь легла в мои ладони, я осторожно потянул к себе. Задержавшись на мгновение, она позволила мне ощутить тяжесть своего тела. Легким облаком пушистые волосы коснулись моего лица. Уже у меня в объятиях; но почему так трудно дышать?.. Внезапно она отстранилась, отвернув голову. — Чего ты ждешь? — спросила она голосом хрупким, как стекло. — Ну, после захода солнца… может, лучше? — Это почему? — Стекло со звоном разбилось. — Так будет романтичнее, да? — Ну… Вроде того. — Позволю себе напомнить, мистер Равель, здесь не романтическое свидание. Здесь деловая необходимость. — Очень может быть; но говори за себя… — Вот я и говорю! Не сомневайся! — Мелия опять смотрела на меня; лицо порозовело, глаза блестели. — Шевелись, черт бы тебя побрал, — прошептала она. — Расстегни мне рубашку, — сказал я негромко. Лиза смотрела, не шевелясь. — Делай, как я говорю, Мелия. Некоторое время она колебалась, потом губы начали складываться в презрительную усмешку. — Ну-ка, прекрати! — обиделся я. — Это была твоя идея. Я не навязывался и не навязываюсь. Но если не желаешь жертвовать собой понапрасну, лучше тебе проникнуться моментом. Физическая близость не магическое зелье, а лишь тропинка, на которой могут сойтись две личности. Секс — лишь средство… Если собираешься и дальше считать, будто я пользуюсь твоим безвыходным положением, — лучше забудь обо всем предприятии. Опустив глаза, она глубоко вздохнула. На ресницах повисли слезы; губы раскрылись, уже мягкие и беззащитные. — Извини… Ты прав, чего уж там… Но… но… — Понимаю. Не та брачная ночь, о какой мечталось. Я взял ее руку — теплую, мягкую и податливую. — Тебе случалось влюбиться, Мелия? — Знаешь, да. — Взгляд затуманился; мне, похоже, удалось разбередить старую рану. Лиза, Лиза… — Представь, что я — это он. Может, так будет легче? Она опустила веки. Веки с деликатным узором сосудов на коже, подобной розовому лепестку. Я коснулся пальцами нежного горла; руки скользнули ниже, под широкий ворот платья. Кожа была горячей и нежной, как шелк, — я уже говорил?.. Платье освободило плечи, цепляясь только за соски; я отодвинул ненужную ткань, принимая тяжелую грудь в свои ладони. Вздохнув, Лиза приоткрыла губы. Руки упали вниз, вместе с руками упало к ногам и платье. Прежде чем она прижалась ко мне, я разглядел тонкую талию и крутой изгиб бедер. Ее пальцы добрались-таки до пуговиц моей рубашки; откинувшись на мгновение, она вытащила подол наружу. Распустив ремень, Лиза освободила меня от остатков одежды, и я перенес ее на кровать. Мои руки исследовали ее с ног до головы и не могли насытиться. Почему нельзя охватить тело любимой все сразу? Легонько дрожа, она притянула меня к себе, глаза сверкнули в дюйме от моих; жадный рот впился мне в губы. Руки ее оказались искусны и легки, тела наши двигались, как одно; мы были снова вместе… Ушло время, отступило пространство, перестали мешать ненужные мысли. Лиза наполнила собой и мой мир, и мои руки. Красота, радость и свершение нахлынули океанской волной; наслаждение сначала утянуло ко дну, потом отступило, оставляя нас на берегу вечного океана жизни. Глава 17 Долгое время мы не произносили ни слова. В янтарном свете мы лежали, обессиленные. Океан грохотал и шипел в отдалении, ветер мягко трепал палатку. На минуту Мелия открыла глаза. Что там: вера, вопрос, удивление?.. Пока я раздумывал, она заснула. Я подобрал одежду, стараясь не шуметь, и выбрался из палатки, навстречу жаркому ветру с дюн. В миле к югу слонялась парочка некрупных динозавров. Одевшись, я подошел к самой кромке прибоя — туда, где песок на берегу никогда не высыхал. Мелкие морские твари спешили жить, снуя в мелкой воде, а мне — мне не хотелось торопиться, прогуливаясь по пляжу. Солнце стояло низко, когда я вернулся в палатку. Босиком, с распущенными волосами, все в том же платье, она накрывала на стол, пользуясь полевым пайком. Мелия приветствовала меня взглядом — не то настороженным, не то проказливым. Господи, по-моему, она стала гораздо моложе и трогательнее… — Никогда не буду жалеть об этом, — сказал я. — Даже если… Я замолчал. — Если?.. — По ее лицу пробежало легкое облачко. — Если окажется, что теория неверна. — Теория? Я и забыла. — Глаза Мелии вдруг расширились. — Совершенно забыла! — Ага… — На моем лице расползлась глупая улыбка. — Я тоже. Только сейчас вспомнил. Мелия хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Когда я засмеялся, привлекая ее к себе, она расплакалась. Крепко обняв меня, она все всхлипывала и всхлипывала, а я все гладил и гладил ее по волосам, бормоча слова утешения. Глава 18 — На этот раз не забуду, — пообещала она. «В благоуханной темноте…» — как там дальше?.. — Только не жди, что напомню, — предупредил я. — Ты ее очень любил? То есть ты ее очень любишь — Лизу? — Да. Очень. — Как вы встретились? — В Публичной библиотеке. Искали одну и ту же книгу. — А нашли друг друга… — Случайно, как я думал. Или чудом. К тому времени я провел на задании несколько дней: достаточно, чтобы слегка притереться — и осознать, как одиноко живется в чужом мире. Далекое прошлое, но для меня — единственное и неизбежное настоящее. Как обычно бывает при погружении надолго, я прошел глубокую обработку. Джим Келли, чертежник, занимал девяносто девять процентов моего я. Оставшийся один процент напоминал о себе лишь очень смутно. Полевой агент Коммутатора, с неясной ролью в великих делах, в норме не снисходил до мелочей жизни в древнем Буффало. |