Онлайн книга «Великая Мечта»
– Кстати, как твоя жена? Шульц поморщился. – Никак. Дома сидит. С дипломом психолога. Кому сейчас нужны психологи, а? Я ее жалею, жену. Пять лет проучилась – а теперь не способна заработать даже себе на тампаксы... В итоге я наладил в семье домострой. Прихожу в полночь, говорю «ужин» – через пять минут она мечет на стол еду. Говорю «ванна» – она бежит включать воду. Говорю еще пару нужных слов – она прыгает в горизонтальное положение... С одной стороны – комфортно, с другой – слегка противно... – Не забудь привет передать. – Обязательно, – искренне сказал обладатель драных локтей. – Зачем звал? – Дело есть. – Надеюсь – на миллион? – Пока нет. – На меньшие суммы я не подписываюсь. – Ты сделаешь для меня исключение, – упрямо возразил Шульц, и я вторично поверил, что зубочисткой его не напугать. – Ты меня давно знаешь, Юра. Я во всем стараюсь придерживаться обратного хода мыслей. Я не хочу денег. Я намерен сделать так, чтобы деньги меня хотели. – А если ты хочешь есть? – Если еда меня хочет – она сама появляется. Юра зевнул. Он не любил отвлеченного философствования. – Ладно. Научишь меня этому. Потом. Так что за дело? Я сидел, повернув голову в сторону, но боковым зрением заметил, что Шульц многозначительно перевел взгляд на меня. – Говори свободно, – разрешил Юра. – Андрей в курсе всех раскладов. – В общем, – с натугой начал Шульц, – есть одна сволочь. Надо ее наказать. Согласно принципу обратного хода мысли, всякая сволочь, которая обманывает людей, хочет, чтобы ее за это наказали... Короче говоря, должник у меня появился. – Кто такой? – Никто! – с неожиданной горячностью воскликнул Шульц, и по нервическому всплеску рук я догадался, что обида ему нанесена нешуточная. – В том то и дело, что никто! Человек, не способный заработать даже себе на штаны! А друзей обманывать – уже научился... Пригнал из Польши фуру спирта, товар встал на таможне, этот деятель стал собирать деньги на взятку, занял в том числе и у меня, вытащил груз, кое-как продал, получил в руки налик, а людям пятый месяц сочиняет, что ничего у него не получилось... Тем, кто посерьезнее, долги вернул. Чтобы, значит, не убили. А мне, старому приятелю, врет в глаза... И сумма вроде бы не та, чтоб его закапывать... – Что за сумма? – Четыреста долларов. Без малого. – Ничего себе! – воскликнул Юра. – Четыреста долларов! Да я за четыреста долларов воробья в поле загоняю! Будем твоего приятеля казнить. Давай адрес. – Никакой мокрухи, Юра, – возразил Шульц. – Это будет перебор. – Про мокруху никто не говорит, – строго сказал мой друг. – Поломаем, и все. – Это как? – Каждую кость – надвое. Кроме черепных и позвоночника. – Перебор, – с сомнением повторил зрелый рюх. – Тогда просто морду разобьем. Можем даже его подключить, – Юра кивнул на меня, – только он тебе, Шульц, явно не по карману. У него один удар сто долларов стоит... Я не подал виду. И ничего не сказал. Помалкивать и внимательно слушать – одно из моих любимых занятий. Почти что жизненная позиция. Вообще, тема беседы меня не очень трогала. Таких разговоров я уже слышал множество. При мне ни один из них так и не дошел до дела. – А твой удар сколько стоит? Юра ухмыльнулся. – Я людей за деньги больше не бью. Я с ними более серьезные вещи делаю... – Наслышан, – буркнул Шульц. – От кого? – От общих знакомых. – Ох уж эти мне общие знакомые... Офис у твоего сволоча есть? – Да. – Тогда войдем в офис и поломаем, но не его. А всех, кто там находится. Жути нагоним. Одному кофеварку на голову наденем, другому устроим вывих мандибулы... – Не та сумма, Юра. Перебор. – Сумма – самая та! Ты же, Шульц, зрелый рюх! Должен понимать: если человек не хочет отдать четыреста баксов, значит, надо сделать так, чтобы он расстался с этой суммой по-любому. Потратил на врачей, на заглаживание материального ущерба... Я не выдержал и засопел носом. На мой взгляд, Юра говорил слишком много, слишком правильно и округло. Как начитанный юноша из хорошей семьи, а не как отпетый маргинал без флага – без родины, без чести – без совести, без отца – без матери. Впрочем, его собеседник принадлежал к сходной социальной группе и тоже явно не замечал некоторого излишнего интеллигентского комизма диалога. А может, сказывался недостаток опыта. В ныне воцарившиеся лихие времена бандитом объявлял себя любой студент филфака, ежели масса его тела превышала восемьдесят килограммов. Бандитов в социуме был дефицит, тогда как филологов, журналистов и прочих божьих одуванчиков мира сего – явный перебор. – Машина у него есть? – Конечно. – Сожгу машину. – Это будет перебор. – Выставлю его хату. – Не надо. К тому же в его хату так просто не зайдешь. Дверь – железная. Юра громко фыркнул. – Кого и когда останавливала железная дверь? Ладно, не буду выставлять хату. Но проблем – создам. Приеду ночью, выбью шилом глазок, вставлю трубку. По ней налью бензина. Двух литров хватит, чтобы полквартиры дотла выгорело. Шульц сморгнул правым, зеленым, глазом. – Перебор. У него жена и дочка. Они могут пострадать. – Согласен. Семьи мы не трогаем. Не по понятиям. Мы тогда его выпасем в подъезде и выстрелим в лицо из газового пистолета. Никакого ущерба для здоровья – но день испорчен. – Думаю, Юра, достаточно будет ему стекла в офисе побить. Для начала. – Слушай, он должен тебе четыреста долларов – а ты хочешь всего лишь выбить ему стекла? За такое глаз выбить можно, не то что стекла! Я на четыреста долларов полгода живу! – Я хочу выбить ему стекла, – повторил Шульц. – Самое то. Вдруг одумается. – Если он, как ты говоришь, конченый гад – он никогда не одумается. Он и дальше будет кидать и обманывать друзей. – Хочу выбить стекла, – в третий раз сказал Шульц. – Пока только стекла. – Ладно. Беремся. Какой там этаж? – Третий. – Надо делать рогатку, – Юра посмотрел на меня. Пришлось подыграть – солидно смежить веки. – И из нее – гайками. Впрочем, Шульц, это наши проблемы. Половину денег, естественно, вперед. – Подъезжайте завтра. В это же время. Юра посмотрел на меня и сказал: – Заводись. Я встал, коротко кивнул хозяину места и вышел, ощущая досаду. Очередной холостой рейс, очередной многозначительный мафиозный разговор, закончившийся ничем. Завтра утром Юра скажет мне, что зрелый рюх Шульц перезвонил и отменил свой заказ. Передумал. Так уже бывало. Люди, гордо называющие себя бизнесменами, с удовольствием приглашали моего друга в гости, угощали хорошим алкоголем и дорогими сигаретами, советовались, жаловались на обидчиков, вполголоса обсуждали головоломные планы самых разных уголовно наказуемых деяний, деньги считали исключительно в американских долларах, – но претворять в жизнь свои хитрые затеи не спешили. Проявляли качество, напрочь отсутствующее и у Юры Кладова, и у меня самого: осторожность. |