Книга Новый американский молитвенник, страница 26 – Люциус Шепард

— Вам не будет неловко, если мы об этом поговорим? — спросил я.

— Будет, конечно, но… — Она пожала плечами. — Женщины знают, что значит заставить парня обратить на вас внимание. Так что я не одна такая.

Микрофон подхватил и усилил ее голос. В зале сочувственно засмеялись, а кто-то выкрикнул: «Вперед, девочка, не робей!» — после чего смех стал всеобщим.

— А вы уверены, что этот Барри именно тот, кто вам нужен? — спросил я у Дианы. — Простите, что вам это говорю, но, по-моему, парень, который не реагирует на такую привлекательную леди, как вы, не стоит ее молитв.

Раздались жидкие аплодисменты, в поддержку то ли моей оценки Дианиной внешности, то ли невысокого мнения о Барри Стеллинге, я не мог решить.

— Он хороший парень, — ответила Диана сухо. — У него сейчас неприятности, а вообще он парень что надо.

Я мог поклясться, что все их отношения сводятся к нескольким встречам у коридорного кулера, да и то призывные взгляды посылает ему она, однако было видно, что эмоции в этот флирт она вкладывает нешуточные.

— Ну, хорошо. Давайте посмотрим, что у вас тут. — Я положил ее блокнот на кафедру и прочел:

Хочу, чтоб Барри Стеллинг пригласил меня куда-то,

пусть просто пообедать и в кино,

и вечер чтоб прошел без клятв и обещаний,

как будто друга два решили посмотреть, что будет,

а если ничего — что ж, ладно.

Я прервал чтение и спросил у Дианы:

— Помните, что вы сказали, когда я спросил, не будет ли вам неловко?

— Да… кажется.

— И что же?

Морщина раздражения пересекла ее лоб.

— Я, наверное, переволновалась. Не могу что-то…

— Вы сказали, что женщины знают, каково это — заставить парня обратить на себя внимание. — И я постучал по блокноту пальцем. — Об этом вы и молитесь, но почему-то не говорите здесь этого прямо. Вы ставите телегу впереди лошади. Все, что вам нужно для начала, это чтобы парень вас заметил, а уж остальное приложится. Разве нет?

Диана уставилась в свое стихотворение:

— Да, пожалуй, так… Конечно.

— Не хотите переделать первую строчку?

Она свела брови и поджала губы:

— Что, прямо сейчас?

— Только первую строчку. — Я дал ей ручку и сделал шаг назад, чтобы она могла подойти к кафедре.

Она постояла пару секунд с ручкой в руке, потом нацарапала несколько слов и посмотрела на меня.

— Прочтите ее нам, — сказал я.

Диана склонилась над микрофоном и чуть дрожащим голосом прочитала:

— Хочу, чтобы Барри Стеллинг меня заметил.

Зрители зашушукались, выражая, как мне показалось, сдержанное одобрение.

— Ну и как теперь? — спросил я Диану.

— По-моему… лучше.

— Вам показалось, что ваша связь со словами стала прочнее, так ведь? Они словно вытянули что-то из вас. Энергию… чувство.

Она кивнула и промокнула костяшкой пальца уголок глаза. Я поднял руки ладонями к публике — жест, который означал что-то среднее между «Видите, что я вам говорил?» и «Узрите, чудо!» Одни зашептались, другие заерзали на стульях, но большинство продолжали сидеть тихо, словно ждали от меня следующего фокуса и предчувствовали, что он будет еще грандиознее.

— Как только он вас заметит, — продолжал я, глядя на Диану, — как только посмотрит на вас внимательно и выйдет из того состояния ступора, в котором мужчина обычно смотрит на женщину, — что тогда? Что вы хотите, чтобы он увидел?

Она порывалась заговорить, но я остановил ее:

— Напишите это. Напишите это для меня, Диана.

Она опустила глаза в блокнот и заскользила взглядом по строчкам.

— Только не обманывайте себя, — сказал я. — Определитесь, чего вы на самом деле хотите, и напишите об этом. Вы хотите, чтобы однажды он поднял взгляд от своего стола и увидел… Что?

Она глядела в блокнот так долго, что я уже испугался, как бы не пришлось ей помогать. Но вот она склонилась над бумагой и написала несколько строк. Потом, голосом, еще более дрожащим, чем раньше, прочитала обновленный первый стих:

Хочу, чтобы Барри Стеллит меня заметил.

Хочу, чтоб он молиться начал, как я,

о жесте, знаке, о взгляде единственном.

Хочу, чтоб он увидел больше,

чем открыто миру, что вижу только я:

свидетельство реальной страсти.

— Ну, вот видите! — сказал я.

Зал взорвался аплодисментами. Многие вардлиниты с неприкрытой завистью глазели на Диану.

— Вот видите! — повторил я. — Теперь здесь все сказано, не правда ли?

Блестя глазами, Диана едва заметно кивнула.

— Сами закончить сможете? Наверняка сможете!

— Думаю, что… да.

— И вовсе не обязательно копать глубоко! — сказал я аудитории. — Не надо устраивать себе сеанс психоанализа. Все, что вам нужно сделать, это соскрести банальности, которые лишают своеобразия вашу речь, и высказать то, чего вы на самом деле хотите!

Диана, чувствуя, что ее роль сыграна, начала потихоньку продвигаться к краю сцены. Но я, не желая терять примерную ученицу, перехватил ее одной рукой и притянул к себе.

— Каждый из вас, — сказал я, — может повторить то, что сделала сейчас эта леди. Точность! Своеобразие! Новый стиль — вот тайна под семью покровами, которую может узнать каждый.

Аплодисменты, начавшие было стихать, стали сильнее.

— Если вы голодны, не просите еды вообще! Просите того, что вам хотелось бы съесть сейчас! А прежде чем попросить того, что вы хотите, попросите средства это достать! В этом суть нового стиля! Не надо слышать голоса и видеть духов, чтобы заключить сделку со Вселенной! Вам не нужна поддержка профессионалов от духовности!

К аплодисментам добавился смех, и люди по всему залу начали вставать.

— Все, что вам нужно, это подходящие слова. Подходящие для вас. Для определенного момента вашей жизни. А все, что вам нужно для поиска этих слов, это ручка, бумага и несколько спокойных минут!

Теперь стояли все — воздух в зале был так насыщен религиозным экстазом, что сидеть в такой атмосфере было бы просто не по-американски. Старые дамы с трудом держались на ногах; хромые и увечные поднимались; детишек стаскивали со стульев переживавшие духовный подъем мамаши, для которых новый стиль был, возможно, чем-то вроде интрижки на стороне — не так серьезно, как супружеская измена, но почти так же здорово.

— Сконцентрируйтесь! — завопил я и позволил Диане скользнуть обратно в человеческий поток. Потом схватил микрофон и погрузился в свое собственное пространство. — Концентрация — вот что вам еще нужно. И это все, больше вам ничего не понадобится. Не надо посыпать голову пеплом! Не надо бормотать магические заклинания! Вы сами наделяете свои слова магией.