Книга Обманутый, страница 27 – Бретт Баттлз

— Да, сегодня днем в вашем офисе.

Гуэрреро вспомнил.

— О да, конечно. Вы репортер. Мистер Дрейк, верно?

— Совершенно верно. Ричард Дрейк.

— Из… Денвера.

— И опять вы не ошиблись.

— Не ожидал вас здесь встретить, — сказал Гуэрреро.

Квин пожал плечами.

— Приятель посоветовал посмотреть, и я согласился. У него было приглашение, но он не мог им воспользоваться, а у меня выдался свободный вечер.

— У вашего приятеля прекрасный вкус. Марта замечательный художник.

Квин прочитал это имя при входе в зал: Марта Хармон. Это была ее выставка.

Жена Гуэрреро повернулась к Квину.

— Добрый вечер. Вы мистер Дрейк? Меня зовут Джоди. — Она протянула руку.

Ее рукопожатие было сильным и решительным, а улыбка — принужденной и неискренней.

— Моя жена, — сказал Гуэрреро.

— Рад встрече с вами, миссис… — Квин запнулся. — Как вас называть, Гуэрреро или Гудмен?

— Вижу, вы отлично справляетесь со своим заданием, — сказала она. — Я правильно поняла Джеймса? Вы репортер.

— Да, но занимаюсь исключительно биографическими очерками.

— Иными словами, вы не склонны доставлять людям неприятности? — И она опять наградила его фальшивой улыбкой.

— Верно. Пусть это делают другие.

Она оглядела его с головы до ног и вежливо рассмеялась.

— На приемах я миссис Гуэрреро. Но вы можете называть меня Джоди. Фамилию Гудмен я использую в деловой обстановке.

— Рад встрече, Джоди, — кивнул Квин.

— Вам нравится выставка? — спросила жена конгрессмена.

— Эти работы уникальны, — Квин взглянул на картины. — Но вам не кажется, что они очень печальные?

— Печальные? — переспросил конгрессмен. — Не могу с вами согласиться. Мне кажется, в каждой картине есть надежда.

— А я согласна с мистером Дрейком, — отозвалась Джоди.

— Все безнадежно или почти безнадежно, — сказал Квин.

Джоди склонила голову и улыбнулась, и теперь ее улыбка получилась более естественной.

— А что думаете вы? — спросил ее Квин.

— Я пока не поняла, — ответила она. — Однако вы произвели на меня впечатление. Вы разбираетесь в искусстве.

— Немного, — пожал плечами Квин. — Никогда не знаешь, что может пригодиться.

— Очень разумный подход к жизни, — заметил Гуэрреро. — В моей работе я действую примерно так же.

Жена конгрессмена оглянулась по сторонам.

— Я бы выпила бокал вина.

— Сейчас я тебе принесу, — ответил Гуэрреро и обратился к Квину: — Мистер Дрейк, прошу меня простить.

Когда Гуэрреро собрался отойти, Квин сказал:

— Раз уж вы оба здесь, я бы хотел обсудить с вами один вопрос.

Гуэрреро и его жена посмотрели на Квина.

— Небольшое дополнение к моему очерку. Это не займет более двух минут.

Гуэрреро соединил вздох разочарования с доброжелательной улыбкой.

— Будет лучше, если мы договоримся о встрече. Зайдите завтра ко мне в офис.

— К сожалению, завтра я должен быть в Нью-Йорке, — сказал Квин.

— Тогда на следующей неделе.

— На следующей неделе нас не будет в городе, — напомнила Джоди.

— Ты права, я совсем забыл, — согласился конгрессмен.

Однако было очевидно, что он не забыл, и слова жены его рассердили.

Джоди улыбнулась.

— Почему бы мне самой не сходить за вином, а вы пока поболтаете.

— Это не займет много времени, — повторил Квин.

— Хорошо, — сдался Гуэрреро. — Но если это затянется, нам придется перенести беседу на другое время. Я приехал сюда не для того, чтобы давать интервью. Мне хочется поддержать Марту и ее искусство.

— Я все понимаю, — заверил Квин. — Я не задержу вас.

По молчаливому согласию Квин и Гуэрреро нашли спокойный уголок в дальней задней части зала. Квин расположился так, чтобы видеть телохранителя у входной двери. Тот наблюдал за ними, но пока не тревожился.

— Ну, задавайте ваш вопрос, — сказал Гуэрреро.

— Он связан с Дженнифер Фуэнтес.

Гуэрреро удивился.

— Дженнифер? А что вас интересует?

— Я пытаюсь ее найти, и мне кажется, вы можете мне помочь.

Телохранитель у двери повернулся, чтобы поговорить с двумя мужчинами, совсем не похожими на любителей искусства. Беседа явно носила деловой характер. Возможно, это его коллеги?

— Она взяла отпуск.

— И куда Дженнифер поехала?

— Это не ваше дело, мистер Дрейк.

— Нет, это мое дело, — возразил Квин. — Мне необходимо… — Он замолчал.

Двое мужчин закончили разговор с телохранителем и принялись изучать зал. Квин напрягся. Он уже видел их.

В Хьюстоне. Это они сидели в «вольво», который его преследовал.

«Если они из команды конгрессмена, значит…»

Он вдруг пожалел, что не взял с собой пистолет.

— И что же вам необходимо? — спросил Гуэрреро.

— Мне необходимо узнать, где она.

Гуэрреро приподнял подбородок на пару дюймов, и у Квина создалось впечатление, что он смотрит на него сверху вниз.

— Полагаю, разговор закончен.

— Нет, не закончен.

Квин положил руку на локоть Гуэрреро, не позволяя ему отойти, и сдвинулся влево, чтобы конгрессмен загораживал его от зала.

— Я вижу, что вас совершенно не беспокоит судьба Дженнифер, — сказал он. — Вы знаете, что ее квартира разгромлена. И что в ее доме в Хьюстоне также был пожар.

— Кто вы такой? — спросил Гуэрреро. — Вы не репортер.

— Где она? Что вы с ней сделали?

— Я ничего не делал! — Гуэрреро перестал оправдываться. — И мне не нравятся ваши намеки. Отпустите меня, мистер Дрейк. Сейчас же!

Квин наклонился к нему и тихо произнес:

— Я хочу, чтобы вы поняли. Думаю, вы знаете, где она. Полагаю, вы как-то связаны с ее исчезновением. И если окажется, что так оно и есть, я вернусь. Обещаю, вам это не понравится.

— Вы угрожаете мне?

— Нет, — покачал головой Квин. — Я не угрожаю людям.

И когда конгрессмен вновь попытался высвободить руку, Квин не стал ему препятствовать. Он понимал, что едва ли удастся выяснить что-то еще. Однако он понял: Гуэрреро связан с исчезновением Дженни.