Книга Прекрасное безрассудство, страница 12 – Ширли Джамп

— Мистер Мэтьюз! Вы так скоро вернулись?

— У меня для вас… предложение. Я надеюсь, что благодаря ему вы передумаете и станете работать с моей компанией.

— Я уже сказала «нет».

— Хотелось бы еще раз попробовать… э-э… уговорить вас. Кажется, за ленчем я был недостаточно убедителен.

У Дафны запылали щеки. О, он был очень убедителен! Ему следует отказать раз и навсегда, пока она не сделала глупость. Например, стала бы с ним встречаться.

Рейлли повернулся к ним. Он вопросительно поднял бровь, улыбаясь с выражением «Я же тебе говорил».

— Пойдемте в конференц-зал, — предложила она. — Там мы можем сделать это наедине. — (Рейлли кашлянул.) — Я имела в виду, обсудить вашу компанию наедине, — поправилась Дафна, но было уже поздно. Картер еле заметно улыбнулся, а Рейлли еще громче замурлыкал песню.

Взяв со стола блокнот, Дафна повела Картера в конференц-зал. Они вошли, и за Картером закрылась дверь.

Они оказались наедине.

Ее ум никогда не испытывал недостатка в творческих идеях. Дафне пришло в голову сразу несколько — с участием ее самой, Картера и очень длинного стола для совещаний, имевшегося у них в распоряжении. Дафна отогнала эти мысли. Они с Картером уселись за стол напротив друг друга. Она перешла прямо к делу. Вместо того, чтобы смотреть на него и вспоминать, как хорошо этот мужчина умеет целоваться.

— Послушайте, мистер Мэтьюз…

— Картер, пожалуйста.

— Картер, — сказала она. Это имя слишком легко сорвалось с языка. — Почему бы мне не дать вам несколько советов, которые пригодятся компании? Потом, на досуге, вы сможете найти другого преподавателя творчества.

— Мне нравится тот преподаватель, который у меня уже есть.

Она не обратила на него внимания.

— Расскажите мне о ваших проблемах. За ленчем у нас почти не было возможности поговорить.

У них почти не было такой возможности, потому что весь ленч она пыталась не встречаться с ним взглядом и сдерживать свои гормоны. Если он что-нибудь и говорил, это промелькнуло, улетучилось, когда между ними вспыхнула жаркая страсть.

— Я просто в отчаянии. За полгода мои дизайнеры игрушек не придумали ни одной порядочной идеи. А наши теперешние изделия покупают все реже и реже, потому что у нас нет ничего нового, чем можно бы поразить воображение публики. Через несколько недель будет ярмарка игрушек, и если к тому времени у нас появится что-нибудь удивительное, мы получим достаточно предварительных заказов, чтобы спасти компанию. Но я ничего не знаю об игрушках…

Дафна улыбнулась.

— Ну, в детстве у вас наверняка были солдатики, или головоломки, или что-то в этом роде.

Он покачал головой:

— Нет.

Картер не стал уточнять, а она не настаивала. Вместо этого девушка задала ему несколько вопросов, чтобы выяснить конкретные данные. Как давно существует компания, сколько у него дизайнеров игрушек и на какой возраст рассчитана продукция.

Он задумался.

— Мы много занимались игрушками для детей от трех до шести лет. Но около года назад мой дядя решил, что рынок для детей от десяти до двенадцати лет — выгоднее. Однако до сих пор нет ничего выдающегося ни в той, ни в другой области.

— Вы хотите выпустить игрушки для ребятишек старшей группы или наращивать производство для малышей?

Картер улыбнулся:

— И то, и другое. Наверное, мне бы хотелось, чтобы «ТвидлДи» добилась успеха на всех направлениях.

Дафна что-то записала, потом задумалась.

— Я бы предложила три вещи. Следует провести встречу с дизайнерами игрушек, чтобы понять их характеры, если вы еще этого не поняли. Потом я могу дать вам список творческих упражнений…

— Я слышал, вы обучаете на дому.

— Ну, да. Я приглашаю клиентов и их персонал в мой дом в Мэне для двухдневного интенсивного обучения. В крайних случаях.

— Значит, именно это мне и нужно.

— Я уже вам сказала, что не могу.

Он взял блокнот, который лежал перед Дафной, потом вынул из нагрудного кармана ручку и обвел слова «Сорок пять процентов убытка».

— По-вашему, это не крайние обстоятельства?

— Согласна.

— Хорошо, наконец-то мы хоть в чем-нибудь согласны. — Картер откинулся на спинку кресла и снова улыбнулся Дафне. Ее напряженность начала слабеть. — Я говорил с владельцем маркетингового агентства. Он осыпает вас похвалами. Вы очень серьезно относитесь к своим занятиям. Я видел, как вы сияли, когда говорили о детском центре. Я хочу, чтобы сотрудников моей компании точно так же увлекала их работа, и добьюсь этого с вашей помощью. Предлагаю вам сделку. Не игрушки в дар будущему центру, а гораздо более выгодную сделку.

— Сделку? Какую?

— Я помогу вам найти спонсора, а вы поможете моей компании.

Она подняла голову.

— И как вы собираетесь найти спонсора?

— Доверьтесь мне. У самого скверного плейбоя Индианы — самые большие связи с богачами в этом штате.

Дафна с сомнением посмотрела на него:

— И вы согласились бы воспользоваться этими связями, чтобы мне помочь?

— При условии, что вы поможете мне.

Конечно, Картер был не так уж уверен, что знает, как организовать финансирование центра детского творчества. Учитывая, что большую часть жизни он не зарабатывал деньги, а тратил их. Но Картер не собирался рассказывать об этом Дафне. Несколько удачных телефонных звонков и пара партий в гольф, и наверняка кто-нибудь поможет.

Дафна колебалась. Неужели у нее тоже есть сомнения?

— Я не знаю. В чем тут хитрость?

Картер подался вперед.

— Вы должны будете мне помочь, даже если этот Джерри вернется вместе с финансированием, а заодно — с кольцом и свадебными колоколами.

Она побледнела.

— О нет, поверьте мне, этого не случится. Особенно того, что связано со свадебными колоколами.

— Вы не собирались выйти за него замуж?

— Ну… мы встречались не так уж долго и… — Она выпрямилась. — И это не ваше дело.

Он улыбнулся.

— Пока не мое дело. Но если мы заключим соглашение, то очень скоро начнем интересоваться делами друг друга.

Ее влажные розовые губы приоткрылись, потом она закрыла рот. С секунду Картер спрашивал себя, ради чего он предложил эту идею. Чтобы помочь своей компании…

Или ради чего-то еще, чертовски более личного?

Дафна внимательно смотрела на него.

— При чем здесь моя личная жизнь… или ее отсутствие?

Наступила тишина.