Онлайн книга «Горящий берег»
— Вот так! — Х’ани довольно кивнула. — Пора дать ему грудь. И положила младенца на колени Сантэн. Им с Сантэн для знакомства хватило очень краткого времени. Х’ани сжала сосок Сантэн, коснулась влажным от молока кончиком губ младенца, и тот впился в него, как пиявка, и начал шумно мерно сосать. Несколько мгновений Сантэн не шевелилась, напуганная внезапной острой болью в животе, возникшей, когда ребенок начал сосать, но боль быстро отступила, и она тут же забыла о ней, целиком завороженная тем невероятным существом, которое только что произвела на свет. Осторожно разогнув кулачок ребенка, она поразилась совершенству крошечных пальцев и жемчужных ноготков, не крупнее рисового зернышка, а когда он вдруг поразительно сильно стиснул ее палец, сжалось и ее сердце. Сантэн гладила его влажные темные волосы, и, просыхая, они завивались кольцами. Ее испугало пульсирующее движение под тонкой кожей, покрывавшей отверстие в черепе. Ребенок перестал сосать и спокойно лежал у нее на руках, так что она смогла отнять его от груди и разглядеть лицо. Он улыбался. Если не считать разбухших век, лицо было правильное, не сплющенное и неестественное, как у других младенцев, которых ей доводилось видеть. Лоб широкий, высокий, нос большой. Она вспомнила Майкла, но этот нос был более высокомерным, чем у Майкла, и она вспомнила генерала Шона Кортни. — Вот оно что! — громко воскликнула она. — Нос истинного Кортни! Младенец напрягся и выпустил струи одновременно спереди и сзади: из угла его рта закапало молоко. Он немедленно начал поиски груди, требовательно открывая рот, поворачивая голову из стороны в сторону. Сантэн переложила его на другую руку и вложила сосок в рот. Согнувшись перед ней, Х’ани что-то делала у нее между колен. Когда послед вышел, Сантэн поморщилась и прикусила губу. Х’ани завернула его в листья «слоновьего уха», перевязала корой и ушла с этим свертком в глубину рощи. Когда она вернулась, ребенок с туго набитым животиком спал на коленях у Сантэн, скрючив ножки. — Если позволишь, я приведу О’ва, — предложила Х’ани. — Он слышал крики рождения. — О да, быстрее приведи его. Сантэн начисто забыла о старике и обрадовалась возможности похвастать своим великим достижением. О’ва застенчиво подошел и присел несколько в стороне, демонстрируя обычную для мужчин робость перед тайной женских родов. — Подойди, старый дедушка, — подбодрила Сантэн, и он на четвереньках подобрался ближе и с серьезным видом посмотрел в лицо спящего младенца. — Что ты думаешь? — спросила Сантэн. — Будет он охотником? Таким же смелым и искусным, как О’ва? О’ва издал легкий щелкающий звук, который использовал в тех редких случаях, когда не мог найти слов, и его лицо все наморщилось, стало похоже на морду пекинеса. Неожиданно ребенок дернул ногами и закричал во сне, и старик рассмеялся. — Не думал, что когда-нибудь увижу это снова, — сказал он, протянул руку и осторожно взял маленькую розовую ногу. Ребенок снова дернул ногой, и это было уже слишком для О’ва. Он вскочил и начал танцевать. Шаркая и притопывая ногами, кружась вокруг матери и ребенка, сидевших на шкуре антилопы, он танцевал и не хотел останавливаться. Х’ани высидела лишь три круга, потом тоже вскочила на ноги и заплясала вместе с мужем, идя за ним вслед, уперев руки в узенькие бедра; припрыгивая, когда О’ва прыгал, она покачивала выпиравшими ягодицами, замысловато притопывала ногами и подпевала хвалебной песне: Стрелы его долетят до звезд, И когда люди будут произносить его имя, Оно будет слышно далеко. Х’ани подхватила: Куда бы он ни пошел, Он всюду будет находить хорошую воду. О’ва пищал, дергал ногами, мелко тряс плечами: Его острый глаз увидит добычу Там, где другие ничего не видят. Он без усилий пройдет по следу На скалистой земле… И на каждом привале он будет находить хорошую воду. Самые красивые девушки с улыбкой Будут по ночам на цыпочках подходить к его костру. И Х’ани повторила припев: Куда бы он ни пошел, Он всюду будет находить хорошую воду. Они благословляли младенца, передавали ему все сокровища народа сан. Сантэн чувствовала, что ее сердце разрывается от любви к этим людям и к маленькому розовому клубочку у нее на коленях. Когда старики уже не могли танцевать и петь, они склонились перед Сантэн. — Как дедушка и бабушка ребенка, мы хотели бы дать ему имя, — застенчиво объяснила Х’ани. — Можно? — Говори, старая бабушка. Говори, старый дедушка. Х’ани посмотрела на мужа, и тот одобрительно кивнул. — Мы нарекаем ребенка Шасой. Слезы потекли из глаз Сантэн: она поняла, какая это великая честь. Они назвали ребенка самым драгоценным, необходимым для жизни во вселенной сан элементом. Шаса значит «хорошая вода». Сантэн вытерла слезы и улыбнулась старикам. — Я нарекаю этого ребенка Мишель Шаса де Тири Кортни, — негромко сказала она, и старики по очереди протянули руки и коснулись глаз и рта ребенка, благословляя. * * * Серные минеральные воды подземного озера оказались необычайно целебными. Каждый день в полдень и вечером Сантэн погружалась в их тепло, и ее родовые травмы чудесным образом заживали. Конечно, она была в превосходной физической форме, ни унции лишнего жира, и следствием стали аккуратное стройное тело Шасы и легкие роды. Кроме того, бушмены смотрели на акт рождения как на почти будничное дело. Х’ани не только сама не стала уделять Сантэн большего внимания, но и ей не советовала считать себя больной — даже временно. Хорошо тренированные молодые мышцы очень быстро обрели прежнюю упругость и силу. Кожа на животе нисколько не растянулась и не обвисла складками, фигура у Сантэн осталась такой же поджарой и стройной, как раньше. Только груди набухли молоком, которого хватало с избытком. Шаса рос и набирался сил, словно пустынное растение после дождя. И конечно, сказывалось благотворное воздействие подземного источника. Х’ани говорила ей: — Кормящие матери, которые пьют эти воды, растят сыновей с костями, прочными, как камни, и с зубами, которые блестят, как полированная слоновая кость. Таково одно из благословений духов, охраняющих это место. В полдень солнечные лучи проходили в одно из отверстий в куполообразной крыше пещеры, и полный пара воздух прорезал столб белого света. Сантэн любила окунаться в него: двигаясь по бассейну вслед за лучом, она оставалась в волшебном светлом круге. Она до подбородка погружалась в горячую зеленую воду и слушала, как Шаса во сне ерзает и издает легкие звуки. Она заворачивала его в шкуру сернобыка и клала на камень у воды, где могла всегда увидеть его, повернув голову. |