Онлайн книга «Роза и тис»
|
Миссис Барт села около меня и приготовилась поболтать. Оправившись от смущения и острого ощущения боли – будто прикоснулись к незаживающей ране, – я вынужден был признать, что миссис Барт славная женщина. – Я понимаю, все мы должны действовать... Сделать все возможное для выборов, – между тем говорила она. – Конечно, я не так умна, чтобы вести беседы с людьми, но я уже говорила миссис Норрис, если найдется какая-нибудь канцелярская работа или понадобится разносить листовки, это я смогу сделать. Мистер Гэбриэл на собрании так чудесно говорил об участии женщин! Это заставило меня почувствовать, что до сих пор я была ужасно пассивна. Он замечательный оратор, не правда ли? О-о! Я забыла... Вы, наверное, не были... Она в растерянности смотрела на меня. Огорчение от допущенной ею неловкости растрогало меня, и пришлось прийти к ней на помощь. – Я слышал его самое первое выступление. Он, безусловно, производит впечатление. Миссис Барт не уловила иронии в моем тоне. – По-моему, он великолепен! – Как раз это он... Гм!.. Мы и хотели бы, чтобы все так думали. – Все и должны так думать! – энергично заявила Милли Барт. – Я хочу сказать... совсем другое дело, если такой человек будет избираться от Сент-Лу. Настоящий мужчина, который был в армии... воевал... Конечно, мистер Уилбрехэм – он человек порядочный... Только я всегда считала, что социалисты... Идеи у них все какие-то завиральные... А мистер Уилбрехэм... он всего-навсего школьный учитель или что-то в этом роде... Такой тощий, и голос у него неестественный... Не верится, что он способен повлиять на ход событий. С интересом выслушав мнение электората, я в свою очередь заметил, что Джон Гэбриэл, несомненно, на это способен. Миссис Барт вспыхнула от удовольствия. – Я слышала, – с энтузиазмом сказала она, – что он один из самых храбрых людей в армии. Говорят, он мог бы получить и не один Крест Виктории. Судя по всему, Гэбриэл явно преуспел в создании желательного имиджа, хотя, возможно, все объяснялось личным пристрастием со стороны миссис Барт. Она очень похорошела: щеки слегка порозовели, карие глаза сверкали. – Он приходил к нам с миссис Бигэм Чартерно, – объяснила она, – в тот самый день, когда ее собаку переехала машина. Очень любезно с его стороны, не правда ли? Майор так переживал! – Может, он любит собак, – предположил я. Такое объяснение показалось миссис Барт слишком ординарным. – Нет, – возразила она. – Я думаю, он очень добр... Удивительно добр! И он говорил так естественно и так просто... Мне стало стыдно... Я хочу сказать, стыдно потому, что я так мало помогаю общему делу. Конечно, я всегда голосую за консерваторов, но ведь этого недостаточно, не правда ли? – Это как посмотреть, – ответил я. – В общем, я почувствовала, что должна что-то делать. Я подошла к капитану Карслейку и спросила, чем я могу помочь. Видите ли, у меня уйма свободного времени. Мистер Барт так занят... Целый день его нет дома. Приходит только в часы приема больных. А детей у меня нет. Карие глаза погрустнели. Мне стало очень жалко миссис Барт. Она принадлежала к тому типу женщин, которым просто необходимо иметь детей. Из нее вышла бы прекрасная мать. Нереализованное материнское начало во взгляде миссис Барт, когда ее мысли с Джона Гэбриэла переключились на меня. – Вас ранили в Аламейне, не так ли? – спросила она. – Нет, – в бешенстве ответил я, – на Хэрроу-роуд. – О! – Она растерялась. – Но майор Гэбриэл говорил мне... – Он скажет! Вы не должны верить ни единому его слову! Миссис Барт недоверчиво улыбнулась, видимо восприняв мои слова как непонятную ей шутку. – Вы хорошо выглядите, – ободряюще сказала она. – Дорогая миссис Барт, я не выгляжу и не чувствую себя хорошо! – Мне очень жаль, капитан Норрис, – с теплотой произнесла миссис Барт. Я уже было покусился на убийство, когда дверь открылась и вошли Карслейк и Гэбриэл. Гэбриэл играл свою роль очень хорошо. При виде миссис Барт лицо его засияло, и он направился прямо к ней. – Привет, миссис Барт! Очень любезно с вашей стороны! Право же, очень любезно! Миссис Барт выглядела смущенной и счастливой. – О майор Гэбриэл, я, конечно, не думаю, что смогу принести большую пользу, но мне хотелось бы помочь и хоть что-нибудь сделать. – Вы и поможете! Мы вас заставим поработать! Он все еще продолжал держать ее руку, и его некрасивое лицо расплылось в улыбке. Я почувствовал обаяние и притягательную силу этого человека, и если даже я это ощутил, то каково рядом с ним женщине? Она засмеялась и покраснела. – Я постараюсь. Очень важно, не правда ли, чтобы мы продемонстрировали, что страна лояльна к мистеру Черчиллю? Я мог бы объяснить миссис Барт, что значительно важнее продемонстрировать лояльность по отношению к Джону Гэбриэлу, избрав его большинством голосов. – Вот это верно! – сердечно воскликнул Гэбриэл, – Именно женщины представляют настоящую силу в нынешних выборах. Если бы они только использовали эту силу! – О, я знаю! – печально сказала миссис Барт. – Мы не проявляем достаточного интереса. – Ну что ж! – сказал Гэбриэл. – В конце концов один кандидат, вероятно, не лучше другого. Не велика разница! – О, что вы говорите, майор Гэбриэл?! – Миссис Барт была шокирована. Разница огромная! – Разумеется, миссис Барт! – поддержал ее Карслейк. – Уверяю вас, майор Гэбриэл задаст им встряску в Вестминстере! Мне хотелось сказать: «Да неужто?!» – но я сдержался. Карслейк увел миссис Барт, чтобы дать ей то ли какие-то листовки для распространения, то ли что-то для печатания. – Славная малышка! – сказал Гэбриэл, едва двери за ними закрылись. – Вы ее совсем приручили. Гэбриэл нахмурился. – Полно вам, Норрис. Миссис Барт мне симпатична. И мне ее жаль. Если хотите знать мое мнение, ей не очень-то легко живется. – Возможно. Она не кажется счастливой. |