Онлайн книга «Няня для принцессы»
|
– Врет. Отводит от себя подозрения. Чтобы Машу посадили, – возмутилась няня. – Разумеется. Но дальше начинаются сложности. На все остальные случаи у него алиби. Он был на работе. Сергей Пасько не мог подмешать яд в суп. Он не мог налить цианистого водорода в холодильник Маши Кукевич, имитируя, будто бы тот разлился. Это сделал кто-то другой. Елена Варфоломеевна смотрела на следователя с удивлением. – Кто-то другой?! – Да, – сказал следователь, неожиданно наклонился и поцеловал няню в губы. Она дернулась, попыталась оттолкнуть его, но он был ей приятен, к тому же он был ее другом. – Мммммм, – сказала она. – Хорошо? – спросил следователь. – Очень, – призналась няня. – Но не сейчас. Давай сначала поймаем убийцу. Того, другого. – А потом? Съездим куда-нибудь? Вдвоем? Елена Варфоломеевна молчала. – Да? – Да, – пообещала няня. – Но только после того, как Миша и Катя вернутся домой. – Ты ответственная женщина, – кивнул следователь. – Я согласен. Катя спускалась по склону горы и несла в руке оглушенного ежа Сантехника. За ней шел Кроки, хромая на все четыре обожженных лапы. Он тащил BFG, а также горшок с растением-графоманом. На дереве уже зеленел новый лист. «Есть на земле героя два, Вот им хвалебные слова». Было написано на листочке. Ежик покраснел от удовольствия, Кроки приосанился, принцесса засмеялась и погладила шелковистые листья. «Еж удивительно хорош, А крокодил силен и мил. От всех врагов меня спасли На благо всех и всей земли». – На благо, значит, всей Земли, – повторила принцесса. – Круто. Растение трепетало на ветру, аки стяг. Подумав, оно выбросило еще один листочек. «Я снова вижу свет, о боже! Спасибо Кроки вместе с ежом! Вновь с фотосинтезом дружу, Спасибо Кроки и ежу». Листики трепетали от удовольствия, самопишущее дерево окончательно осмелело и поверило своему счастью, после чего принялось выбрасывать листик за листиком. Глянцевые листья покрывала искусная вязь. Дерево-графоман находилось в приподнятом настроении. «О, еж Cантехник! Кроки лирик! Я пропою вам панегирик! Меня закрыли злые зомби, В какой-то темной катакомбе. Но смелый Крок и храбрый ежик, Схватив, наддали им по роже. Теперь я снова на свободе И кислород даю им. Вроде». Они шли к реке, чтобы напиться и полить растение, которое продолжало искриться от счастья, пузыриться вдохновением и выбрасывать новые листья со стихами. – Я поэт, зовуся Цветик, от меня вам всем приветик, – поддразнила принцесса дерево. В ответ растение не обиделось, а выбросило для принцессы красивый розовый цветок. Кроки с наслаждением вошел в воду. Прохладная жидкость успокаивала его обожженные лапы. Принцесса, сложив ковшиком руки, принялась поливать растение, которое окончательно потеряло бы голову от счастья. Если бы, конечно, у него была голова. «Во глубине зловещих уз Томился я, любимец муз. Тиранами я был пленен, Укоренен. Непокорен! Но знай же, зомби, знай, подлец! Сатрапам всем придет конец! Ты от возмездья не уйдешь! Грядут уж Крокодил и Еж. Свободы свет, конец несчастья! И на обломках зомбовластья Пусть выбьют наши имена — Ежа и Кроки! И меня». Время шло, а вдохновение у растения не только не иссякало, но, напротив, усиливалось. Катя сидела, положив голову Мише на плечо. На плите жарился омлет. – Шифр, – сказала она. – Я чувствую, что это важно. Четырнадцать, шестьдесят пять, двадцать один, девяноста два, девять. Второе число – двадцать три, шестнадцать, девяносто три, тридцать шесть, тридцать один. Последнее – тридцать три, семнадцать, шестьдесят два, ноль один. – Эти цифры могут быть чем угодно, – произнес Миша. – Давай отнесем донесение тому, кому оно предназначено, и тогда все узнаем. Катя обхватила руками лоб. – Это текст, – поняла она. – Это буквы, а не номера. Это не координаты. – Ну вот что такое четырнадцать, – не согласился с ней Миша. – Номер буквы в алфавите? Это «м»? Или слог «аг»? Слишком много вариантов. – Давай перебирать, – сказала Катя. – Если это так, то у нас есть шансы. Букв всего тридцать три, и если мы видим, например, сорок шесть, можно сразу понять, что это не может быть буквой. – Логично, – кивнул Миша. – Давай попытаемся. Один-четыре-шесть-пять. – Всего два варианта. «Агед». Или «мед». – Двадцать один девяносто два девять. – Либо «базбз», либо «узбз», либо «узы». Миша встал. – «Медузы», – произнес он. И мгновенно понизил голос. Они с Катей переглянулись. Сердце у девушки застучало. – Мы можем ошибаться, это слово, возможно, не так расшифровывается. Впрочем, они знали, что скорее всего правы. – Давай дальше, – подбодрил ее Миша. – Двадцать три, шестнадцать, девяносто три, тридцать шесть, тридцать один. – Возможно, «хозвв…». – Ты много знаешь слов с двойным «в»? – Савва, – сказала Катя и потерла руками щеки. – Это буква «я». Она тридцать третья. А вовсе не две буквы «в». – «Хозя». И плюс шесть-три-один. – Хозяева. Миша и Катя снова друг на друга уставились. Тоненькая белокурая Катя смотрела в упор, и взгляд ее был тверд, но руки ее дрожали. – Я, кажется, догадываюсь, чего они хозяева, – произнес Миша. – Я тоже, – кивнула девушка. – Тридцать три, семнадцать, шестьдесят два, ноль один. – «Я». – «П». – Ну и шесть-двадцать-один. – Япета, – устало сказал Миша. – И так было понятно. – Предатели, – устало проговорила Катя. – Подбирались к твоим костям. Она ударила кулаком по столу. Потом еще раз. Зазвенела посуда. – Медузы предатели, они хозяева Япета! Пигмеи только слуги! Как я не догадалась. Как? Они же едят воду, посыпав ее какой-то приправой. Ну точно инопланетяне, наша пища им не подходит! А приправу они привезли с собой. – Не привезли, – сказал Миша одними губами. – Не привозили они приправу. Вот зачем им кости крокодилов. |