Книга Приданое для Царевны-лягушки, страница 55 – Нина Васина

– Была, Платон Матвеевич. Делом очень заинтересовался твой страховой агент Птах. У него в органах имеются связи, нужные люди. Вот мы и решили побыстрей увезти Федора из больничного морга.

– Не понимаю, – сознался Платон, садясь поудобнее – спиной привалился к стене, а выпрямленные ноги расставил в стороны.

– Твой страховой агент – никакой не страховой агент, – заявил Веня, выходя в коридор. – Он бывший чекист.

– Он работал в том же ведомстве, что и ты, – кивнула Квака, усаживаясь с вытянутыми ногами на полу перед ним.

– Откуда ты знаешь, где я работал? – удивился Платон.

– Об этом потом, – махнула она рукой.

– Тони, он предложил нам сделку! – возмущенно заявил Веня. – Он тебя работает, конкретно!

Открыв рот, Платон моргнул пару раз и закрыл его. – Что значит – он меня работает?

– Копает он под тебя, понимаешь? – снисходительно объяснил Веня и кивнул Илисе: – Ты расскажи.

– Я повезла Федю на «Скорой» в больницу. Его сразу – в операционную, а меня отвезли на беседу в отделение.

– Подожди, какое отделение? Какое они имели право везти тебя в милицию? – забеспокоился Платон.

– Так было мне удобно. Они хотели со мной побеседовать. Я потребовала своего адвоката, а он как раз занимался Авророй в следственном изоляторе, тогда я сама предложила отвезти меня к нему. То есть к ним.

– Адвокат?.. У тебя и у Авроры один адвокат? – Платон так удивился, что несколько раз ударил затылком в стену, чтобы ощутить себя и убедиться, что это не сон.

– Один, а что тут такого? – пожала плечами Илиса. – Ты хочешь узнать о предложенной сделке или будешь пытать меня по адвокату?

– Сделке?.. – встрепенулся Платон. – Ах да, Птах предложил вам сделку, ты говорила. Это нелепость какая-то.

– А тебе он разве не предлагал сделки? – вкрадчиво поинтересовалась Илиса. – Не просил сделать что-то необычное?

– Мне? А при чем тут я? – отвел глаза Платон.

Вениамин и Илиса переглянулись. Платону от их взглядов стало неуютно.

– При том, что этот человек предлагает сделки всем подряд. Такое у меня сложилось впечатление, – ответила Илиса. – Еще у меня создалось впечатление, что он очень разочаровался, когда врач сказал «ранение, не представляющее опасности для жизни». Так вот. Он сказал, что спрячет Федора в надежном месте, а всем будет объявлено, что тот умер.

– Зачем это? – удивился Платон. – Он сказал, что следующим объектом заинтересованных людей будет Вениамин, хорошо бы и того заранее спрятать под легенду о внезапной смерти, чтобы его не убили. И опять же – в условиях строжайшей тайны.

– И потом!.. – многозначительно заметил Веня. – Ты останешься совсем один. Просекаешь?

– Не... не просекаю, – сознался вспотевший Платон. – Зачем я ему – один?

– Платон Матвеевич, ты на дурака не похож, но разве не понятно, что Птаху зачем-то нужен именно ты?

– Нелепость какая-то, – пробормотал Платон уже не так уверенно. – Вы не должны доверять этому человеку.

– А мы не лохи, как некоторые! – самонадеянно заметил Веня.

– Да. Нам не понравилось, что ты не должен ничего знать, – кивнула Илиса. – Мы сказали, что подумаем.

– Подумали? – шепотом спросил Платон, надеясь, что она скажет – Федька жив и спрятан в надежном месте.

– Не успели. Федька-то умер после операции, – ответил Вениамин. – Сделка не состоялась.

– Отчего же... Отчего он умер, если операция...

– Легочная инфекция, – сказала Илиса. – Твой бывший коллега...

– Он мне не коллега! – взвился Платон. – Я к его ведомству отношение имел весьма косвенное!

– Чего? – Веня удивленно посмотрел на Илису.

– Платон Матвеевич хочет сказать, что он всего лишь работал в бухгалтерии – то есть в персонале, обслуживающем Контору.

– Ну да, – скептично заметил Веня, – он об этом талдычит с момента нашей встречи в аэропорту.

– Птах видел Федора после... После смерти? – поинтересовался Платон.

– Он изучил все бумаги, заключение патологоанатома, а потом потребовал показать ему тело.

– И что?

– Ничего. Посмотрел, грязно выругался и ушел, – пожала плечами Илиса.

– Откуда ты знаешь, что он ругался?

– Это при мне было.

– А я?.. – Платон поник головой.

– А тебя там не должно было быть.

– Но на похоронах я же должен был быть!..

– Мы не смогли тебя одеть, – спокойно заявил Веня. – Все перемерили, пока ты лежал в несознанке, ни одни штаны не подошли.

– Вы что, издеваетесь? – перешел на шепот Платон. – Какие штаны?

– Платон Матвеевич, ты сильно похудел за последнюю неделю, – кивнула Илиса. – Я думаю, килограммов на пятнадцать.

Пыхтя, Платон встал на четвереньки, потом поднялся, держась за стену.

– Куда ты собрался? – бросился к нему Веня. – Ты на ногах не стоишь – неделю ничего почти не ел, только пил! Спал и нервничал, спал и нервничал!

– К зеркалу! – рыкнул Платон, отметая его.

Пометавшись в коридоре, Платон сначала устремился в спальню, заглянув на бегу на низ живота в оттянутую резинку пижамных штанов. Он не смог с одного взгляда – сверху и на ходу – определиться в очертаниях собственного живота. Осмотрел отражение живота в зеркале. Потом поднял голову, увидел свое лицо и вздрогнул. Старик с обвисшими щеками, весь в морщинах, давно не бритый к тому же. Это лицо больше всего напоминает морду голодающего одичавшего шарпея. Или его же задницу... Открыл шкаф, выбрал костюм и решил более пристально рассмотреть себя в другом, большем по размеру зеркале в кабинете.

Какой кошмар!.. Надевая рубашку, Платон не мог отвести глаз от своих унылых оплывших лишней кожей коленок. С брюками его ждал большой сюрприз. Сантиметров на десять. Именно на столько пояс застегнутых брюк отступал от живота.

– Куда ты собрался? – объявилась в дверях кабинета Илиса. – Одного тебя отпускать боязно, еще завалишься где-нибудь от истощения. Поел бы. Платон Матвеевич, а?

Она протянула ему булавки на пухлой ладошке.

– У меня дела. Я должен поговорить с Авророй. Где она?

– Тогда возьми побольше денег. Так просто тебя к ней не пропустят. Сказали, будут держать до суда.

– Суд? – удивился Платон, сражаясь с булавками. – Ты говорила, что Федор сделал заявление при свидетелях.

– Дело еще не закрыто. Следователь уговаривает не бояться суда – ее должны оправдать или дадут срок условно. Адвокат настаивает на прекращении дела и пока хлопочет о выходе под залог.

– Деньги, деньги... У меня неловко получается давать деньги.