Онлайн книга «Контрснайпер»
— Хрен редьки не слаще, — буркнул Краснов. — Слаще! Лет на десять слаще. А то и вообще без лишения свободы. — Эту версию еще доказать надо. Елагин ведь ее отрицает. — Докажем. Ты еще не все знаешь. Утром я позвонила экспертам. Пуля, извлеченная из тела Паленова, заметно деформирована. Эксперт утверждает, что при ударе о кость такая деформация невозможна. Преграда была значительно более твердой и плоской. Значит, пуля ударилась обо что-то до того, как вошла в тело жертвы. Рикошет. Поэтому ни о какой стрельбе с нескольких шагов речи быть не может. А то, что Елагин эту версию отрицает, так я знаю, почему… Воронова открыла папку, достала очередные бумаги и продолжила: — Позавчера по обвинению в незаконной торговле оружием был арестован старший брат погибшего Романа Паленова. На допросе он, кроме всего прочего, показал, что по просьбе Журова уговорил напарницу Марины Наумовой — Наталью Самсонову — позвонить Елагину… Светлана перевела взгляд на Сергея: — Звонила? — Не помню, — буркнул тот. — Звонила, — удовлетворенно кивнула Воронова. — И что сказала? Елагин не ответил. — Молчишь… — усмехнулась Светлана и снова повернулась к Краснову: — Паленов велел Самсоновой передать Елагину, что Марина его по-прежнему любит. Чтобы «подогреть клиента», так сказать… Между прочим, Паленов во время того разговора рядом с Самсоновой сидел. Но это еще не все! Это ведь только «первое действие». Даже, скорее, пролог. На следующий день после этого звонка Марину задерживают по обвинению в незаконном предпринимательстве, и к Елагину тут же приходит сам Олег Паленов. — Она посмотрела на Сергея. — Было такое?.. Опять молчишь… Впрочем, твоих комментариев и не требуется… Так вот, Женя… Паленов открыто предложил Елагину сделку. То есть Сергей должен признаться, что убил Романа именно из-за Марины. Тогда Наумову выпускают под подписку о невыезде. Грамотный спектакль, и сценарий его был написан господином Журовым. Да-да, именно спектакль! — Она снова повернулась к Сергею. — Для одного зрителя. Для тебя! А ты, наивный, этого не понял и пошел погибать за любовь. Которой, кстати говоря, вовсе и нет… Не нужен ты ей… — Свет, — ошарашенно начал Краснов, — я всего этого не знал. Честное слово! — Тебя, Женя, кажется, никто и ни в чем и не обвиняет… Ну так как, Сереженька, есть любовь или нет? Выйдя из здания изолятора, Краснов и Светлана остановились и некоторое время молчали, щурясь на непривычно ярком после полутемного помещения солнце. — Ну ты даешь, — выдохнул наконец Краснов. — Ни фига себе «личный вопросик». Правильно, что я с тобой пошел. — Ты, наверное, уже обвиниловку готовишь? Срочно переделывай. И выпускай Елагина на подписку… Иначе сам сядешь. — Понятное дело… Но я тебе клянусь, что ничего не знал. Журов мне ничего не рассказывал. — А ты и не интересовался. Ладно, поезжай в контору сам. Мне все равно еще кое с кем в райотделе переговорить нужно. — Хорошо. — Тогда — до завтра! Вертухай Веселов отпер металлический шкаф, достал оттуда большой бумажный конверт и протянул его Елагину. — Проверь содержимое по описи, пересчитай деньги и распишись в получении… Порядок… Ну что ж, Сергей Сергеевич! Надеюсь, пребывание в нашем отеле доставило вам немало запоминающихся минут. И уверен, что вы никогда больше не захотите стать нашим постояльцем. — Я и в этот раз не хотел, — заметил Сергей. — Значит, в следующий раз ваше желание будет более осознанным! — Это уж точно… Слушай, Гарик, а ты не можешь такси вызвать? Не хочу на автобусе ехать в таком виде. — Такси тебя уже ждет, — усмехнулся Веселов. — И даже с почетным эскортом. — Мужики?! Ну, тогда я побежал… — Э, нет! От меня так просто не уйдешь… Ничего, «такси» подождет, у него счетчик не тикает. Сначала получи вот это… — Дежурный достал из-под стола небольшой полиэтиленовый пакет. — Что это? — удивился Елагин. — Пирожки с курагой. Теплые еще. — Катя Никулина, — улыбнулся Сергей. — Практику у меня… Погоди! А ты откуда знаешь, что с курагой?! — По инструкции обязан каждый надломить. В пирожках ведь чего только ни прячут… Ну, и один съел, врать не буду. Пахли уж больно аппетитно, да и ты все равно внакладе не останешься, потому что… — Веселов нагнулся и извлек из-под стола еще один пакет. — Тебе еще одна передачка. Следом за пирожками принесли. Елагин открыл второй пакет. Сверху лежали тапочки-кошки. Только новые. И другого цвета. Сшитые лично для него… * * * Когда Елагин заканчивал класть второй ряд кафельной плитки, Марина заглянула в ванную и чуть слышно, с плохо скрываемой надеждой в голосе спросила: — Сереж… Ты ведь его из-за меня, правда?.. Да?.. Что ты так смотришь? Не бойся, я никому не скажу… Честное слово… Я же тебя люблю… |