Онлайн книга «Бескрылые птицы»
|
Наконец она говорит: «Мулла-эфенди, каждую ночь мне снится, что я переспала со всеми паломниками, совершающими хадж. Мне ужасно стыдно, я не знаю, почему мне такое снится, ведь я почтенная женщина». «Я знаю тебя, — говорит мулла. — Твой муж был моим другом». Вдова чуть ли не в обмороке от позора, голосит и лупит себя по всем местам. Мулла размышляет, поглаживая длинную седую бороду, потом выпивает чашечку умеренно сладкого чая с мятой, затягивается кальяном и опять гладит длинную седую бороду, затем идет отлить, потом выпивает еще чашку чая, достает особую полированную палочку и чешет голову под тюрбаном. И вот он говорит: «Дочь моя, кажется, я знаю, что означает твой сон». «Избавьте меня от позора, мулла-эфенди!» «Вот в чем дело, дочь моя. Ты добрая мусульманка, и тебе следует знать: лучшее, что может быть для мужчины, кроме рая, иншалла, это желание женщины отдаться ему. Твой сон означает, что ты горишь желанием сделать что-то замечательное для всех паломников. Любовь дает жизнь, и вода дает жизнь, а значит, этот сон говорит, что ты должна вырыть у своего дома колодец, чтобы все паломники могли напиться при входе в город». «О да! — говорит вдова. — Они всегда такие изможденные, их мучит жажда». Она вызывает рабочих и велит им вырыть колодец, который и по сей день там, и он назван в ее честь, и все паломники, входя в город, пьют из него. — Какое имя носит колодец? — спросил Рустэм-бей. — Я не помню, — ответил Али. — Это важно, — попенял ага. — Остается какая-то недосказанность, она портит рассказ. — Но история хорошая, — сказал Велед. — Я знаю одну похожую, только про судью. — Тогда рассказывай, — велел Рустэм-бей. — Ну вот, — начал Велед, прикурив и осторожно вставив цигарку в левую ноздрю головного верблюда. — Одна супружеская пара жила уже пять лет, но детей у них не было. Я забыл, как их звали, но все происходило на самом деле, а рассказал мне эту историю знакомый в Антифеллосе, куда я ездил не помню зачем. Но это не важно. Главное, что супруги были женаты пять лет, но бездетны, и из-за этого все к ним приставали с вопросами. Придет теща и сразу: «Почему вы не родите детей?», потом заявится свекровь: «Когда же у вас появятся детки?», нагрянут женины сестры: «Не надумали еще завести маленьких?», прибудут мужнины двоюродные братья: «Скоро ждать наследников?» Муж в кофейне играет в нарды, и в решающий момент кто-нибудь непременно его дернет: «Кстати, а почему ты до сих пор без потомства?», а бедную жену подруги достают в бане: «Сколько еще будешь тянуть с ребеночком?» Естественно, супруги шибко огорчены отсутствием детей и бесконечными вопросами, им даже неохота идти в гости к родичам и вообще выходить из дома. Однажды жена говорит: «Давай спросим совета у ходжи Исмаила». «Как? — удивляется муж. — У знаменитого ходжи Исмаила, который известен всему свету своей мудростью?» «У того самого». «Я слышал, к нему очень трудно пробиться». «Да он живет по соседству». «Что ж, давай попытаемся». Муж посылает мальчишку к прославленному судье — спросить, нельзя ли с ним повидаться. Не успела пара глазом моргнуть, как уже сидит перед знаменитым судьей, который знает шариат вдоль и поперек и славится своим здравомыслием. Муж, поглаживая усы, говорит: «Кади-эфенди, мы пришли к вам, потому что у нас нет детей, и нам уже невмоготу, родичи извели вопросами, когда и почему». «А что вы для этого делали?» — прищуривается судья. «Для чего?» «Чтобы сделать детей». Супруги переглядываются, и жена спрашивает: «Что значит „сделать“?» «Детей нужно делать, — отвечает судья. — Иначе они не появятся». «Да ну? — восклицает муж. — Вы точно знаете?» «Разумеется, точно». Муж поворачивается к жене и спрашивает: «Ты что-нибудь об этом слышала?» Супруга пожимает плечами и разводит руками. Выясняется, что пара представления не имеет, как делаются дети, никто им об этом не рассказывал, а сами они как-то не сообразили. «Может, вы нам слегка намекнете?» — просит жена судью. Судья встает, задирает халат и предъявляет свой елдак, похожий на баклажан: в фут длиной, крепкий, как камень, с набухшей багровой залупой… — Избавь нас от деталей, — перебил Рустэм-бей. — …и стоит, как солдат на параде. «Аллах всемогущий! — вскрикивает жена и спрашивает мужа: — У тебя тоже так?» «Знаешь, бывает, но у меня больше похоже на морковку, чем на огурец». «Это даже лучше, — говорит кади. — Ибо немногие женщины совладают с таким, как мой. — Потом обращается к жене: — Ты, вероятно, заметила, что у тебя есть рот на лице, но имеется и еще один кое-где в потайном месте. Первый рот для пищи, а другой глотает вот это, но ты вправе принимать сие пропитание только от мужа. Вы оба очень скоро поймете, что это приятно, и сделаете детей». «А если она мне откусит? — спрашивает муж. — Чем я буду писать?» «Не тревожься, — отвечает кади. — Тот рот беззубый, и, выйдя из него, ты поймешь, что он не нанес тебе никакого урону». Жена раззявилась и все таращится на огромную камышину судьи, но тот заправляет инструмент обратно, они прощаются, и нате вам: через некоторое время у пары рождается ребенок, которого, хоть это девочка, нарекают в честь кади. Вот почему в Антифеллосе проживала единственная на свете девица с именем Осман. Стамос-птицелов вздохнул: — От Веледа только и жди какого-нибудь непотребства. — Клянусь, это правда! — вскинулся Велед. — У кого-нибудь есть история без скабрезностей? — поинтересовался Рустэм-бей. — Спрашиваю без особой надежды, просто из любопытства. — Он оглядел честную компанию и остановил взор на гончаре Искандере: — Искандер-эфенди, готов спорить, что ты подобных историй не рассказываешь. — Я не знаю никаких подходящих историй, — ответил гончар, — но мне нравится рассказывать о подлинных происшествиях. Может, вам интересно узнать, почему я в четвертый раз направляюсь в Смирну, хотя мне нечего продать, и знакомых там нет? — Наверное, тебе кто-нибудь рассказал о борделе на побережье, — предположил Велед-жирнюга, и кое-кто из путников засмеялся. Искандер скривился и возвел взгляд к небесам. — Не обращай внимания, — сказал Рустэм-бей. — Он уже всем надоел, — поддержал Мохаммед, который все еще переживал холодный прием анекдота о ходже Насреддине. — Расскажу, коли вам интересно. — Искандер помолчал, собираясь с мыслями. — Как вы знаете, одного моего сына зовут Каратавук, потому что я сделал ему свистульку, что поет, как дрозд, и мальчишка стал изображать дрозда — завел себе черную рубашку, полюбил черные вещи и целыми днями со свистком во рту машет руками, прыгая по камням среди старых гробниц. |