Онлайн книга «Безжалостный распутник»
В голосе графа прозвучала жизнерадостная нотка. — Я рад за вас, Роттингем, но в таком случае вам даже больше прежнего нужна жена, которая украсила бы ваш дом. — Смею заверить вас, сир, на эту роль найдется немало претенденток, — ответил граф. — Вот в это я охотно готов поверить! — радостно подхватил принц. — Но ведь вы не намерены жениться, я вас правильно понял? — Я намерен наслаждаться жизнью еще много лет! — заявил Роттингем. — Возможно, что теперь, когда я содержу себя сам, я смогу найти создание, способное мириться с моими чудачествами и всячески оберегать мое пошатнувшееся здоровье. А до этого… Граф сделал паузу. — А до этого, — подхватил принц, — вы будете одиноким воином? — Именно так, ваше королевское высочество! Вряд ли можно было бы выразиться точнее. — Тогда леди Элен придется долго ждать, — заметил принц вставая. — Пожалуй, вы правы, — согласился граф. — Но я ничуть не сомневаюсь, что она найдет себе другого кавалера, с которым быстро утешится. — Вы недооцениваете преданность женского сердца, — возразил принц. — Или серьезность той раны, которую вы способны ему нанести. — Я всегда был убежден, что бриллианты обладают необычайным свойством залечивать раны, — отозвался Роттингем. — Я еще не встречал женщины, которая отказалась бы от такого лекарства. Принц искренне расхохотался его остроте. — Вы поедете завтра со мной в Ньюмаркет? — поинтересовался он, сменив тему разговора. — К сожалению, сир, я вынужден отклонить столь любезное приглашение. Я уже договорился о поездке в мое родовое поместье. Целую вечность я не бывал в Кингс-Кип и уверен, что там многое изменилось. Но там я проведу не более двух или трех дней. — Тогда я охотно подожду вашего возвращения, — пообещал принц. — Я считаю, Роттингем, что даже самый скучный вечерний прием становится интересным, если на нем присутствуете вы. — Благодарю вас, сир, но давайте будем по возможности избегать скучных вечеров. В конце недели ожидается чрезвычайно веселый вечер с участием артисток кордебалета Лондонской оперы. Если вы будете там присутствовать, то не пожалеете. — Кордебалет, говорите? — переспросил принц. — Честно признаюсь вам, Роттингем, некоторые дамы в этом кордебалете очень даже привлекательны. — О да, кордебалет — действительно весьма достойная коллекция очаровательных созданий, — согласился с ним граф. — Могу я в таком случае рассчитывать на ваше присутствие на вечере в следующий четверг в одиннадцать часов? — Можете. Вполне, — ответил принц Уэльский. — Вы устраиваете прием? — Я его оплачиваю. — Да кто же еще может себе это позволить! — воскликнул принц. — Знаете, это напоминает мне вот о чем. Я слышал, Роттингем, что вы заплатили две тысячи гиней за тех серых, которыми вы правили вчера. Это лучшие лошади из всех, что я когда-либо видел! Я сам хотел заполучить их, когда их только привезли на Таттерсоллз [5] , но не успел. — Вы их видели? — поинтересовался Роттингем. — Видел и восхитился ими, — ответил принц. — Миссис Фицгерберт согласилась со мной, что это действительно превосходные образчики, лучшие из всех, каких мы только видели в последние годы. — Если они понравились миссис Фицгерберт, — задумчиво произнес граф Роттингем, — то позвольте, сир, мне их ей подарить. Мне не хотелось бы лишать столь очаровательную даму такого удовольствия. Лицо принца озарилось улыбкой. — Вы действительно дарите их ей, Роттингем? Клянусь вам, вы самый щедрый человек на свете. Но мне трудно принять такой подарок, как вы понимаете. — Если бы мы с вами, сир, делали только то, что должны, то жить в этом мире было бы невероятно скучно. Принц рассмеялся и положил руку на плечо друга: — Если вы искренни в своем добром порыве, то я с благодарностью принимаю ваш подарок. Я никогда этого не забуду. — Их доставят в вашу конюшню завтра, — пообещал граф. — Я надеюсь на вас, ваше королевское высочество, и полагаю, что они помирят меня с миссис Фицгерберт. Надеюсь, что она проявит благосклонность, утолит печали и излечит оскорбленные чувства очаровательной леди Элен. Принц рассмеялся: — Я так и знал, что к столь щедрому подарку вы присовокупите некое пожелание! — Не забывайте, сир, что крайне трудно избавиться от купеческих привычек, — парировал граф. Принц, продолжая смеяться, вышел со своим гостем из гостиной, и они проследовали по широкому коридору к лестнице. Впрочем, когда граф покидал Карлтон-Хаус, его голубые глаза поблескивали циничными искорками. Черно-желтый фаэтон терпеливо ждал его у входа. В нем он и отправился в дом, располагавшийся на Керзон-стрит. Дверь открыл слуга, которого Роттингем поприветствовал как старого знакомого: — Здравствуйте, Джон. Леди Элен дома? — Да, милорд. Леди Элен сейчас наверху, примеряет платья с мадам Бертен. — Звучит заманчиво, — заметил граф. — Я сам поднимусь наверх. Он взбежал по лестнице, миновал лестничную площадку, постучал в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел. В центре спальни, стены которой были обтянуты розовым шелком, леди Элен Уилмонт в прозрачном неглиже лимонного оттенка рассматривала платье, которое ей демонстрировала мадам Бертен, самая известная портниха с Бонд-стрит. Мадам когда-то была горничной Марии-Антуанетты, однако, когда во Франции началась революция, быстро переправилась через Ла-Манш и стала непререкаемым авторитетом моды у британского бомонда. Платье, которое в данный момент рассматривала леди Элен, было великолепно: пышная юбка с поясом, низкое декольте и изящные фижмы в стиле французской королевы. Этот покрой охотно переняли модные светские львицы Британии. Когда дверь открылась, леди Элен спокойно повернулась, как будто ожидала прихода горничной. Увидев графа, она радостно воскликнула: — Анселин, я не ожидала вас! С этими словами она бросилась к нему, не обращая внимания на то, что свет, падавший в окно, предательски обнажал дивные очертания ее прекрасного тела. Граф взял протянутые ему руки и поднес их к своим губам. — Почему вам понадобились новые наряды? — спросил он. Леди Элен кокетливо надула губки и проворковала: — Мне совсем нечего носить, а вы говорите… — Именно это я и имел в виду, — добродушно подтвердил граф. |