Онлайн книга «Танцы на льду»
— Здравствуйте, дорогой товарищ Блюминг Аркадий Андреевич. С наступающим вас Новым годом. — Вас также. Вы, надеюсь, нашли мои документы? — Не-а. — Тогда я не понимаю цели моего вызова. — Ну как же? А стекло? В универмаге? Что, уже забыли? Блюминг темно-зеленеет. — Че-го? — То-го. Вы по-прежнему утверждаете, что разбили его нечаянно? Вижу, вижу — утверждаете. И давайте без жестов. Меньше пальцев. Слова есть. В таком случае я попытаюсь доказать обратное — стекло было разбито умышленно, из самых хулиганских побуждений, с целью выказать явное неуважение к обществу и оскорбить человеческое достоинство! Я украдкой смотрю на Щеглова. Тот утвердительно кивает. Я играю белыми. — Итак, начинаю. Год назад вы, уважаемый Аркадий Андреевич, учредили небезызвестную нам компанию «Фаворит» с целью закупок фармацевтического сырья на Западе для поставок на отечественные предприятия. Очень, очень благородное начинание. Нам дорого здоровье нации. Молодцом! Помимо остального, мы закупаем и бормотал — сырье, содержащее всякие там запретные вещества. Скажем прямо: наркотики. Но, вероятно, у вас в Министерстве здравоохранения весьма неплохие связи. А может, и наоборот. Там у кого-то варит головушка, а вы так — на подхвате. Шестерка-лопушок. Как бы там ни было, лицензия на закупки бормотала у вас в кармане. Или в сейфе. Это не столь важно. И конечно же, каждый грамм бормотала на строжайшем учете, не так ли? Не дай Бог ревизия, не дай Бог недостача, никаких взяток не напасешься! В принципе столько дать можно, но не нужно. Лучше обойтись. Вся отчетная документация в строжайшем порядке! Верно? Взять хотя бы фармацевтический завод в прекрасном городе Офонаревске. Пожалуйста! Сдал-принял, отпечатки пальцев! Лицо Блюминга из темно-зеленого перекрашивается в землисто-бурый. Порядком севший голосок пытается что-то там жалобно лепетать. — Ну… Ну и что? А к чему все это? Мой голос зато бодр и свеж, как морозное утро. Ми-ин-то-он!!! — Сколько ж бормотала вы отправили в Офонаревск, уважаемый? А?! — Я не могу ответить сразу. Надо поднимать документы. — Не надо поднимать документы! Надо бы поднять дубину да огреть кое-кого от души! В Офонаревск, уважаемый, вы не отправили ни грамма! По той простой причине, что никакого фармацевтического завода в Офонаревске не существует! Еще раз с Новым годом, Акакий Андреевич! Моя рука торжественно подносит к носу директора телеграмму. — А куда же девается бормотал, а, Аркадий Андреевич? Стоит ли нам искать? Вдруг повезет, найдем? Но это ведь может кое-кому не понравиться. Тем, кто вами управляет. Завалили дело, понимаешь ли, надо наказать методом ликвидации. Ошибки? Их надо не исправлять! Их надо смывать! Кровью!!! Я еще не вспоминаю Рябинину… — Что, что вам надо? Можете назвать любую сумму. — Прямо так уж и любую! Вот глядите, товарищ Блюминг. Не вынимая «беломорины», я раздвигаю бумаги на столе и рисую круг. — Это круг. А куда ни кинь — везде клинья. Согласны? Валька уважительно глядит в мою сторону. — Согласен, — выдавливает Блюминг. — А я вам больше скажу. Из двух зол всегда выбирают третье!!! Если б Щеглов был в шляпе, он бы ее снял. Я продолжаю бить, не давая противнику ни секунды роздыху. (Иван-царевич, дай мне роздыху! А вот уж… тебе, Змей Горыныч!) — Вы с этой книжкой никогда знакомы не были, товарищ? — Я достаю из стола уголовный кодекс. Ага! Вот она, разгадка! Блюминг неожиданно валится со стула. Вот почему Васька всем задержанным кодекс демонстрирует! И падают они не потому, что их дуплят или в стульях винтов нет, а потому, что боятся они, гады, силы нашего закона! Самого законного закона в мире! Я не подаю поверженному в пыль Блюмингу руки. Щеглов тем более. — Я же, кажется, ясно сказал в начале встречи, чего от вас хочу. Честного рассказа о разбитом стекле. Честного и откровенного! Как на духу, как на исповеди! Тогда мы забываем про Офонаревск. — Хорошо. Я действительно специально разбил стекло. — Еще бы! И не только разбили стекло, но и оскорбили продавщицу матерными фразами. Было?! — Было. — То-то. Надеюсь, вы были пьяны? — Да. — Что пили? — Кажется, водку и шампанское. Не рассчитал силенок, извините. — Бывает. А зачем ударили по лицу пытавшуюся задержать вас начальницу трикотажного отдела? — Я не бил. — Как не бил?! Да ты чего, мужик, шутки решил с законом пошутить?! — Хорошо, хорошо. Я ударил, но не сильно. Так, чисто формально. — Формально, неформально, а отвечать придется. В камеру, хулиган! Мы помогаем упавшему подняться и тащим его в дежурную часть. Вернувшись в кабинет, я потираю руки. — Как мы его, а, Валь? Получит теперь Акакий на всю катушку. — Да, можно вызывать дознавателя. [5] Пускай арестовывает директора. Хулиганам место в тюрьме. — И заметь, Валь, мы его ни в чем не обманули. Мы играем честно. Я рву телеграмму и выкидываю в корзину. Валька горестно машет рукой: — Эх, жалко. Найти бы того, кому они бормотал сплавляют. Да не можем. За базар отвечаем. Джентльмены. — Конечно, мы не будем искать. Потому что я уже нашел. Валька недоверчиво смотрит на меня. Думает, шучу. — Никому Блюминг бормотал не сдавал. Он использовал его сам. Для производства опупена. Под контролем старших братьев по разуму, конечно. — И где он его производит? У себя на кухне? — Нет, нет, на кухне тесно, да и родня мешает. Неподалеку имеется интересная страховая компания «Стикс», возглавляемая до недавнего времени безвременно ушедшей от нас Рябининой Ириной Алексеевной. «Стикс» занимает половину этажа небольшого жилого дома, но страхуются клиенты только в одной комнате. Страхуются, кстати, от всякой чепухи — от селей, оползней, наводнений и прочих малораспространенных в наших краях явлений. Чтоб народ не очень-то рвался в «Стикс» — лишние разговоры ни к чему. Все остальное помещение предоставлено для переработки бормотала в опупен. Процесс трудоемкий, кропотливый, требует соответствующего оборудования. Которое сразу бросается в глаза людям сведущим. — Погоди, что значит «безвременно ушедшая» Рябинина? — Тут разговор особый. Я думаю, она сама жертва и, возможно, не знала, что в «Стиксе» варят опупен. «Стикс» открылся в августе этого года. Блюмингу понадобился управляющий. Лучше подставной, ничего не знающий. Конспирация — ГРУ позавидует. Никаких лишних языков. Управляющий должен быть симпатичен и глуп. К симпатичным людям меньше вопросов, они сами по себе отвлекают внимание. Помнишь Петю Ручникова? |