Онлайн книга «Одноклассница.ru. Любовь под прикрытием»
Под соломенной кры… Хр-р-р… * * * Утром Керим встретил меня на пороге заведения, прямо под рекламой «Самого лучшего охранного предприятия». Был он неподдельно встревожен и зол одновременно. — Здравствуй, Паша. Беда пришла в наш трактир! «Злой дракон перекрыл арык с пивом, и нет в ауле храбреца, который бы с ним справился!» — Что такое?! Война с Канадой? — Хуже! Телевизор вчера смотрел? — Кулинарный поединок? — Новости! Президент выступал! У Керима тоже паранойя. Лично президент АОЗТ «Россия» вспомнил про его кафе, обитое финским оргалитом. — И что? Шаверму не любит? — Он сказал… — азербайджанец промокнул салфеткой вспотевший лоб, — он сказал, что надо дать по рукам чиновникам, обирающим мелкий и средний бизнес. Это беда, Паша! Большая беда! — Не въехал. Какая беда? Они же действительно задолбали. Лицо работодателя отобразило страдания всего человечества со времени его появления. — Он для красного словца ляпнул, а нам отдуваться! Они же сегодня всем гуртом прибегут! Не отобьемся. Я так и не понял, кто и зачем должен прибежать к Кериму, но уточнять не стал, боясь выглядеть человеком, не разбирающимся во внутренней политике родного государства. — У тебя трудовая есть? — спросил азербайджанец, хотя наверняка знал ответ. — Да на кой она мне? — Плохо. Пойдем, договор хотя бы составим. Он энцефалитным клещом вцепился в мою руку и потащил в подсобку. Видно, и правда угроза была смертельной. — Запомни: ты у нас третий день, — инструктировал Керим на ходу, — никаких денег еще не получал. Работаешь по договору, без трудовой. Сейчас на испытательном сроке. Гражданство у тебя какое? — Канада, блин! Заброшен в Россию на разведку. — Паша, мне не до смеха!.. — Да наше гражданство, наше. Местные мы. — Ай, молодца! В подсобке он положил передо мной лист оберточной бумаги и предложил написать заявление о приеме на работу. Мне тут же вспомнился вчерашний разговор с Тихоней. Выходит, вместо того, чтобы свалить, я, наоборот, — пишу заявление о приеме. Да еще с испытательным сроком. Двойной косяк. — Это обязательно, Керим? — Иначе тебе придется уйти. Уходить не хотелось. Опять болтаться в поисках приключений и заработка? Ладно, косяком больше, косяком меньше. Напишем, чернил не жалко. Керим свернул заявление, сунул в мужскую сумку «Prada» и велел мне идти в залу. Зал сверкал рекламной чистотой. В углу валялись изможденные мистер Мускул, мистер Проппер и крошка Sorty. Уставший Domestos добивал последних микробов наповал. Тяжелая, видно, выдалась ночка. Жанна в белоснежном фартуке («Лоск»!), также рекламно улыбаясь, занимала исходную позицию за прилавком. Обычно из нее улыбку клещами тащить надо, а тут сама… Растянутый вдоль зала алый кумач со словами «МИР, ТРУД, МАЙ» поднимал аппетит и настроение. Чувствую, Керим не шутит. Хорошо, что я сегодня погладил брюки и почистил боты, а то выглядел бы дурак дураком среди окружающих меня красот. Первыми примчались пожарники. Вернее, пожарные инспекторы. Двое, с папочками. Ровно в одиннадцать, едва я поменял табличку «CLOSED» на «OPEN». Керим встретил их с огнетушителем в руках. Но это не помогло, огнетушитель оказался просроченным на два дня. Помимо этого схема эвакуации при пожаре устарела, запасной выход не имел соответствующей таблички, а унитаз — противопожарного сертификата. Возмущенные инспектора пригрозили отправить материалы проверки в районный суд для вынесения решения по существу. С вероятностью девять к одному можно предположить, что суд обяжет устранить выявленные недостатки в месячный или двухмесячный срок. В течение которого трактир, естественно, функционировать не будет. Мгновенно подсчитав возможные убытки, Керим тут же сунул руку в закрома. А говорил, денег нет… Предложенной сумме пожарники удивились. Еще бы: сам президент объявил войну чиновникам. По-президентски надо и платить. Накиньте-ка за риск… Следом за «огнеборцами» примчалась пара из санитарно-эпидемиологической инспекции. Как ни старались мистер Проппер, мистер Мускул и крошка Sorty, спасти Керима им не удалось. Угрозу закрытия удалось устранить еще одной порцией денежной наличности и двумя обильными обедами с выпивкой. В течение следующего часа нас посетили: представители районного комитета по архитектуре и строительству («Не мешает ли деревянная площадка проходу граждан и не портит ли внешний облик Северной столицы?»), торговая инспекция («Не нарушаете ли вы антимонопольное законодательство?»), экологическая служба («Не превышают ли выбросы кухни в атмосферу предельно допустимые нормы?») и санитарная милиция. Чем она отличается от санитарно-эпидемиологической инспекции, ее сотрудники не знали и сами, но денег запросили в два раза больше. Видимо, за звания. Все-таки офицеры, а не фраера гражданские… Когда в зал вошла очередная пара в костюмчиках и с папками, несчастный Керим сполз вдоль стены и застонал, словно раненый. Но прежде чем потерять сознание, он успел протянуть руку и прошептать: «Спасай, Паша. Я пустой…» Я решительно вышел из-за прилавка. Один из господ, муж лет пятидесяти с признаками похмелья на лице, тут же подошел ко мне и, не поздоровавшись, спросил: — Кто хозяин? — Ранен… Я вместо него. Покушать не желаете? — Нет… Кто это поет? Он показал на висящий над стойкой динамик магнитолы. По всей видимости, он был в паре старшим. — Ну, вообще-то, Макsим, — слегка растерялся я, не угадывая направления его мыслей. — А вы заключили с ним или с обществом по защите авторских прав договор об использовании фонограммы? — Это она. — Кто? — Макsим. Господа переглянулись, затем вслушались в песню. — Какая разница? — вступил второй. — Так есть у вас договор? — Нет, — без выкрутасов ответил я. В этот момент певица Макsим уступила место ребятам из «Green Day». — А с этим у вас есть договор? Я представил, как бедный Керим приезжает в Соединенные Штаты Америки, находит солиста «Green Day» или их директора и предлагает составить договор. «Слушай, друг… Можно, твой музыка будет играть в моем кафе без названия, а? Ты не подумай, у меня хороший кафе, возле ж/д станции. Оргалитом обито финским. Шаверму готовим, хачапури, пиво „Балтика“ разливаем. Будь человеком, друг, подпиши бумажку…» |