Онлайн книга «Смерть под кактусом»
|
— Вам кого? — строго спросила она меня, тщетно стараясь скрыть волнение за суровой маской. — Никого… — растерялась я. — Я тут… отдыхаю. Девушка вроде успокоилась, но потом встрепенулась: — Что-то я вас не помню… Вы из какого номера? — Я тоже вас не помню, — буркнула я. — Из четыреста первого. Мой ответ привел молоденькую администраторшу в некоторое замешательство. — А вас разве еще не выселили? — подозрительно спросила она, прищуриваясь. Намек на подобное безобразие меня сразил. — Это с какой стати? Номер оплачен… — Ах да! — порывшись в толстой зеленой тетрадке, заискивающе улыбнулась девушка— Извините! Собирались только, но не выселили… Я сердито сверкнула глазами и направилась к лифту. Тут администраторша поспешно крикнула: — Подождите! Раз вы из четыреста первого, то вам просили передать… Я вернулась к столу. Она выдвинула ящик и протянула мне мою пластиковую дамскую сумку. Ту самую, с фотографиями, что подобрал возле музея Шах. Недоуменно моргая, я взяла ее в руки. — А кто передал? — спросила я, не решаясь расстегнуть «молнию». — Мужчина. — Когда? — Сегодня. — Сегодня? Во сколько? — вытаращила я глаза. — Часа три назад… Три часа назад Шах лежал на просевшей могилке, глядя стеклянными глазами в небо. Честно говоря, я растерялась. Поэтому расстегнула застежку и приоткрыла сумку и коричневую папку с потрепанными тесемками… — Мужчина со шрамом? — теперь настала моя очередь смотреть на девушку с подозрением. — Нет, — затрясла она головой, и пугливая настороженность в ее глазах весьма скоро сменилась величайшим любопытством. — Никакого шрама. А что? — Ничего… Спасибо! — я уже была возле лифта. Оказавшись в номере, я первым делом заперла дверь, прошла в гостиную и, положив папку на столик, развязала тесемки. Все фотографии и документы, включая карты, были на месте. Недоуменно хмурясь, я подняла последний листок и вдруг увидела полароидный снимок. На кафельном полу в луже крови лежала рыжеволосая Моль… Снимок выпал из задрожавшей руки и шлепнулся на пол. — Проклятая ящерица… — прошептала я, тихо опускаясь в кресло. А потом вдруг схватила сумку, распахнула и заглянула внутрь. Приподняв жесткое дно, я просунула под него пальцы и вытащила длинный узкий предмет, завернутый в пакет. Сквозь прозрачный полиэтилен на лезвии кухонного ножа хорошо были видны засохшие бурые разводы. Грохот, донесшийся из коридора, дал понять, что к номеру приближается подруга. — Светка! Ты здесь? — забарабанила она кулаком в дверь. — Открой, это я! Я сгребла все в охапку и сунула под столик. — Чего это ты закрылась? — подозрительно сощурилась Мегрэнь, стоило только мне отпереть замок. — Машинально, — отозвалась я, с досадой оглядывая возникшего следом за Тайкой Федю. — Привычка… — А! — перехватив мой взгляд, Тайка заметалась по комнате настороженным взглядом, потом развернулась к Феде. — Ну, мы тут отдохнем немного… Федя заторопился: — Некогда отдыхать, девчонки! Юрий Алексеевич сказал, что после обеда уезжаем. Так что собирайтесь. — Юрий Алексеевич пусть в своем кабинете командует, — возмутилась Тайка, хмуря брови. — Ему надо, вот пусть и едет. А у нас отпуск! Федя перебил ее вежливо, но твердо: — Юрий Алексеевич сказал, что уезжаем. И в свете открывшихся обстоятельств это значит, что уезжаем… — Хорошо, Федя, — встряла я, судорожно размышляя, что это за обстоятельства и в каком свете они открылись. — К обеду мы будем готовы. Услышав то, что хотел, Федя кивнул и живо ретировался. — Это что еще? — сердито повернулась ко мне подруга, проводив его взглядом. — Чего ты им потакаешь? Им только дай, они всю жизнь командовать будут! — Кто? — не поняла я. — Мужики! — с нажимом ответила Тайка. — А ты про кого? — А я про органы… Боюсь, у меня с ними проблемы, — завздыхала я, в волнении теребя пальцы. — Заболела, что ли? — Какое, к чертям, заболела, — вяло огрызнулась я. — Я про правоохранительные… — Отодвинула журнальный столик и все рассказала. Несколько минут подруга молчала. Более всего ей приглянулся снимок. Она вертела его и так, и этак, прищуриваясь и причмокивая губами. — Знатно он девушку рубанул… Теперь понятно, почему ты зеленая… А позвонки не перебил, нет? — она заинтересованно посмотрела на меня, меня чуть не стошнило. — Могла бы поинтересоваться… В интересах следствия, я имею в виду. Нам один раз в морге… Я зажала рот ладонью, вскочила и бросилась в туалет. Когда вернулась, Тайка перебирала содержимое папки. — Все на месте, — сообщила она, захлопывая папку. — Все до единого листочка. К чему бы это? Подруга задумалась, и вдруг лицо ее прояснилось: — А ты помнишь, что сказала мать игуменья? — Я насторожилась, потому что помнила все, что сказала мать игуменья, но ничего, что еще могло беспокоить подругу, там не было. Кроме… — Она сказала, что они нашли не всю коллекцию, а только ее часть. А вдруг… Так я и знала! — Заткнись! — Я рванулась вперед и выхватила папку. — Хватит кладов! Слышать больше не хочу! У меня и так голова пухнет! Подруга печально вздохнула и задумчиво почесала затылок. — Не понимаю, чего ты с ума-то сходишь? Лично я никаких проблем не вижу… — А это? Не проблема? — Я ткнула дрожащим пальцем в кровавый пакет. — Там мои пальцы, на мне убийство… — Никакого убийства, — отрезала подруга, грозя мне пальцем, — и не морочь себе голову. Ножик — в ближайшую речку, фотографию сжечь. И все! — Как все? — возмутилась я. — Если это выбросить, то как можно будет доказать, что Жорж убил Моль? Тайка прищурилась: — А ты труп видела? — Нет… — Может, это инсценировка? Может, они сговорились, чтобы заставить тебя выдать место тайника? — Для этого Жоржу не нужно было ни с кем сговариваться, — пряча взгляд, буркнула я. Тайка посмотрела внимательно, но доставать меня расспросами, вопреки привычке, не стала. — Тогда остается только плюнуть и забыть. — А совесть? Совесть меня замучает. К тому же вдруг, когда ты станешь Генеральным прокурором России, припомнишь нераскрытое преступление и призовешь меня к ответу? Мегрэнь мечтательно посмотрела в потолок, как видно, рисуя соблазнительную перспективу, потом вздохнула и махнула рукой: |