Онлайн книга «Купание голышом»
Он наткнулся на золотую жилу в частной палате номер 33. Пациентка, женщина с костлявыми плечами и серебристым перманентом, спала, свернувшись калачиком, лицом к стене. Завязки сорочки на спине были распущены, обнажая хрустящий новый фентаниловый пластырь на серой коже, тонкой, как бумага. Тул подкрался и потянул пластырь. Женщина яростно развернулась и врезала ему узловатым правым локтем между глаз, словно дубиной. Тул отшатнулся, ему пришлось ухватиться за спинку кровати, чтобы устоять на ногах. – Что это ты задумал? – Ее живые синие глаза были ясны и настороженны. – Пластырь вам поменять, – пробормотал Тул. – Но мне только час назад поставили новый. – Мэм, я делаю, чё мне велели. – Чушь, – отрезала она. «Плохо, – подумал Тул. – Больно злобная». – Вам еще принесут, – пообещал он. – Ну-ка, перевернитесь. – Ты тоже болен, я же вижу. У тебя рак? Тул ощупал шишку, вздувающуюся на лбу. – Я не болен, – сказал он, глядя на дверь. Кто угодно может вломиться в любую секунду. – Меня зовут Морин. – Женщина указала на жесткий стул в углу. – Тащи сюда стул и присаживайся. Как тебя зовут? – Все очень просто, – сказал Тул. – Я сниму пластырь, а вы дальше спите. Морин села в кровати, подоткнув подушку под голову. – Я, наверное, ужасно выгляжу. – Она коснулась своих волос. – Если хочешь знать, я не спала. Кто сможет спать в моем-то состоянии? Тащи сюда стул. Я дам тебе то, то ты хочешь. Тул мог думать лишь о теплых объятиях наркотика, таких глубоких, таких восхитительных. Он подтащил стул к кровати и сел. – Тебе, значит, больно, да? – спросила она. – И не грите. У меня пуля прямо посередь задницы. – Ух ты. – Мне потому и надо лекарство, – сказал Тул. – Ну гак как? Он не хотел брать его силой. Женщина явно не робкого десятка, придется ее ударить, может, даже задушить… – Как тебя подстрелили? – спросила она. – На охоте не склалось. – И что, прооперировать не могли? – Наверно, нет, – пожал плечами Тул. – Мой покойный муж служил в полиции Чикаго, Иллинойс. Однажды стрелял в человека. – Уж наверно не в задницу, а? – В плечо, – подтвердила Морин. – Парень был закоренелым преступником. Бродячее такси ограбил. Ты тоже преступник? – По-мойму, нет. – Тул потел под лабораторным халатом. Он боролся с желанием сорвать пластырь со шкуры этой старой идиотки и рвануть к двери. – Хорошо, – сказала Морин. – Вижу, тебе лекарство нужнее, чем мне. – Она повернулась, подставила ему голую спину и махнула через плечо: – Давай, бери, только аккуратнее, пожалуйста. У меня в последнее время кровь идет безо всякого повода. Тул начал с верхнего угла и осторожно потащил пластырь, словно бирку сдирал. – Тебе еще принесут, – уверил он Морин. – Скажи им, что была в ванне и он отвалился. – У меня нет ванны, юноша. Меня моют губкой. – В постели? Небось грязь разводят? – Никакой личной жизни, – пожаловалась Морин. Когда Тул закончил, она повернулась, чтобы еще раз на него посмотреть. – Мне восемьдесят один год, но я чувствую себя на все сто десять. Пожалуйста, скажи, как тебя зовут. – Эрл. – Тул еле узнал собственный голос. Никого не осталось, кто называл бы его Эрлом. – Твоя мать еще жива? – спросила Морин. – Нет. И папа тож умер. – Мне очень жаль, Эрл. Надеюсь, не от рака. – Ты им болеешь? Морин кивнула: – Но иногда я довольно бодра. Иногда сама себя удивляю. Тул уставился на телесного цвета пластырь в руке и подумал: «Ну почему она не спала? Или хотя бы не впала в маразм?» – Нет, нет, оставь себе. – Морин погладила его по руке. – Я хочу, чтобы тебе полегчало. – Пасиб. Он сделал уже три шага к двери, когда услышал: – Эрл, может, как-нибудь еще заглянешь ко мне на огонек? Тул остановился и обернулся: – Мэм, я… я тут ваще-то не работаю. – О, я знаю. – В ее синих глазах плясали черти. – Я что, похожа на идиотку? Ролвааг готовил дела для преемника, и тут зашел капитан Галло и сказал: – Завтра – последний день, который ты потратишь на Перроне. – Да, я помню, – отозвался Ролвааг. – Я это к тому, что мне позвонил человек. – Без шуток? Галло всегда называл шерифа «человеком». – Он спросил, что ты вчера делал в Лабелль, и я не нашелся, что ответить, – сказал Галло, – потому как я во Флориде убил тридцать лет, но у меня ни разу не было повода туда съездить. Ролвааг объяснил, что шел по следу в деле о несчастном случае на круизном лайнере. – И этот след привел тебя в офис мистера Сэмюэла Джонсона Хаммерната, – уточнил Галло. – Надеюсь, ты знаешь, кто он такой? – Фермер, – произнес детектив. – Не просто фермер, а директор корпорации, миллионер с большой волосатой лапой. Как только ты уехал, Хаммернат позвонил своему закадычному дружку, шерифу округа Хендри, а тот сразу позвонил шерифу округа Бровард, твоему и моему боссу, и спросил у него, мол, кто такой Карл Ролвааг? Не успел я оглянуться, как мне звонят и спрашивают, с какой стати ты докучаешь такому хорошему, честному гражданину, как Ред Хаммернат. – Галло распростер руки, словно в ожидании распятия. – И как по-твоему, Карл, что я ему ответил, не считая того, что начал заикаться, как какой-нибудь дебил? Что я мог человеку сказать? Ролвааг закрыл ручку колпачком и откинулся на спинку стула. – Любопытно, что Хаммернат так отреагировал. Не находишь? – Ты что, издеваешься надо мной, Карл? – Нет, сэр. Я всего лишь пытаюсь подготовить бумаги. – Забудь об этом, – отрезал Галло. – Я действительно собираюсь перевестись в Миннесоту. – Да как хочешь, – сказал капитан. – Только объясни мне, как это Хаммернат, «князь из грязи», влезает в твое расследование? Лично я бы сказал, с трудом. Ролвааг поведал о парне, который следил за домом. – Он арендовал минивэн по кредитке Хаммерната. – И это все? |