Онлайн книга «Офицеры и джентльмены»
– Густав, какой стыд! Как я могла забыть? Садитесь. Надо признаться, вы здорово изменились. – А вы нисколько, – сказал Триммер. – Помните, как я легонько массажировал вашу шейку? Вы говорили, что это помогает с похмелья. – Оно-таки помогало. Они воскресили много приятных воспоминаний об Атлантике. – Дорогой Густав, у вас замечательная память. Боже, как было чудесно на «Аквитании»! – Мистер Трой здесь? – Он в Америке. – Вы здесь одна? – Я приезжала проводить одного человека. – Друга или подругу? – Вы всегда были чертовски нахальным. – У вас никогда не было от меня секретов. – Тут нет большого секрета. Он моряк. Мы недавно познакомились, но он мне понравился. Он уехал совершенно неожиданно. Теперь все уезжают неожиданно и не говорят куда. – Если вы остаетесь, я в вашем распоряжении на неделю. – У меня нет никаких планов. – У меня тоже. Обедаете здесь? – Тут очень дорого. – Я угощаю, разумеется. – Мой милый мальчик, я не могу вам позволить тратить на меня деньги. Я как раз думала, смогу ли угостить вас обедом. Думаю, что не смогу. – Туго с деньгами? – Очень. Сама не знаю почему. Что-то связанное с мистером Троем, и с войной, и с валютным контролем. Во всяком случае, управляющий моим лондонским банком вдруг очень переменился. Триммер был и потрясен, и обрадован этим сообщением. Барьер между парикмахером и пассажиркой первого класса рухнул. Важно было установить новые отношения на должном уровне – более низком. Он и не думал часто угощать ее в «Шато де Мадрид». – Как бы там ни было, Вирджиния, давайте выпьем здесь еще по одной. Вирджиния вращалась среди людей, которые без разбора называли друг друга по имени, но из-за смущения Триммера она обратила внимание на его фамильярность. – Вирджиния? – передразнила она. – А я, между прочим, майор Мактейвиш. Друзья зовут меня Али или Триммер [41] . – Значит, они знают, что вы были парикмахером? – Вообще говоря, не знают. Прозвище Триммер не имеет к этому никакого отношения. Дело не в том, что я этого стыжусь. Могу вам сказать, что я здорово развлекался на «Аквитании» с пассажирками. Если я назову вам некоторые имена, вы поразитесь. Многие из вашего круга. – Расскажите мне, Триммер. Целых полчаса он развлекал ее своими откровениями – в некоторых была доля правды. Ресторан и фойе начали заполнять солидные пожилые штатские, летчики с эффектными местными девушками, адмирал с женой и дочерью. Метрдотель в третий раз подошел к Триммеру с меню. – Так как же, Триммер? – спросила Вирджиния. – Зовите меня лучше Али. – Для меня вы всегда Триммер. – Как вы смотрите на складчину, раз мы в одинаковом положении? – Это меня устраивает. – Завтра найдем что-нибудь подешевле. При слове «завтра» Вирджиния подняла брови, но ничего не сказала. Она взяла меню и, не советуясь с ним, заказала питательные и недорогие блюда. – Et pour commencer [42] несколько устриц? Немного saumon fume? [43] – Нет, – твердо сказала она. – Я сам не очень-то их люблю, – признался Триммер. – Я люблю, но сегодня их не будет. Всегда читайте меню справа налево. – Я вас не понимаю. – Неважно. Я думаю, мы очень во многом друг друга не понимаем. Когда Вирджиния вошла в ресторан, она выглядела как в старые времена. «Класс так и написан на ней», – сказал про себя Триммер. Но помимо того в ее глазах появился радостный озорной огонек. За обедом Триммер начал хвастаться своим выдающимся положением в армии. – Подумать только, – воскликнула Вирджиния, – один на всем острове! – Там проходят подготовку и другие войска, – признался он, – но я не имею к ним отношения. Я командую обороной. – А, к черту войну, – сказала Вирджиния. – Расскажите мне еще об «Аквитании». Она была не из тех женщин, которые предаются воспоминаниям или гадают о будущем. Она подолгу не вспоминала о прошедших пятнадцати годах своей жизни – о том, как на нее обратил внимание, водил туда и сюда и наконец соблазнил приятель отца, навещавший ее в пансионе для девиц в Париже; о браке с Гаем, о «кастелло Крауччибек» и бескрайних туманных террасах Рифт-Вэлли; о браке с Томми, о лондонских отелях, роскошных автомобилях, о постоянных переездах с полком с места на место, о грозящих ужасах индийского военного городка; о жирном Огастесе с его чековой книжкой, которая всегда под рукой; о мистере Трое и его пристрастии к важным персонам. Она не вспоминала ни о чем. Все это, как сказал бы мистер Трой, ничего не прибавляло. Не прибавляла ничего и старость или смерть. Для Вирджинии имели значение лишь данный момент и ближайшие пять минут. Но именно теперь в этом затемненном, окутанном туманом городе, окруженная незнакомыми людьми в ярко освещенном маленьком зале, окруженная такими же незнакомыми людьми на темных улицах – миллионами людей, слепых и глухих, а не важными персонами; теперь, когда завыли сирены и далеко, в районе доков, начали падать бомбы и открыли огонь зенитки, – теперь на короткое время Вирджиния была рада оживить в памяти, вновь увидеть, как бы в перевернутый бинокль, упорядоченную, беспечную жизнь на борту большого лайнера. И верный Густав, который всегда оставлял для нее самый насыщенный час, со своим ломаным французским языком и успокаивающими пальцами на шее, плечах и верхних позвонках, вдруг преобразившийся рядом с ней в майора с голыми коленками и с акцентом кокни, нелепо переименованный, Густав был послан ей провидением в этот грустный вечер, чтобы увести ее назад – к тем солнечным дням, морским брызгам и резвящимся в воде дельфинам. В это время в Лондоне полковник Грейс-Граундлинг-Марчпоул, недавно назначенный главой совершенно секретного департамента, читал последнее донесение контрразведки: «Краучбек Гай, временный лейтенант королевского алебардийского корпуса, в настоящее время состоит в неопределенной должности в штабе отряда командос „X“ на острове Магг. Подозреваемый распространял ночью подрывные материалы. Экземпляр прилагается». Полковник взглянул на слова: «Почему Гитлер должен победить». – Да, мы это видели раньше. Десять экземпляров обнаружили в районе Эдинбурга. На островах они появились впервые. Очень интересно. Этим устанавливается связь между делом Бокса и шотландскими националистами – прямая связь из Зальцбурга на Магг. Теперь требуется установить связь между Кардиффским университетом и Санта-Дульчиной. Со временем мы это сделаем, не сомневаюсь. |