Онлайн книга «Экипаж. Команда»
|
Ваня мужественно исполнил свой долг – он вышел на футбольную площадку, встал под фонарем и в тот момент, когда собака, обрадованная появлением незнакомца, радостно скаля зубы, бросилась на него, он зажмурил глаза и несколько раз надавил на гашетку фотоаппарата. От неминуемой расправы Лямина спас Невструев, успевший за пару метров до прыжка перехватить за поводок клыкастую тварь. – А из тебя еще не весь толк вышел, молодец, – похвалил вернувшегося с боевого задания Ивана Нестеров. – Штаны-то не обмочил? Достойно ответить бригадиру Лямин не смог – в противном случае все бы услышали, как у него предательски громко стучат зубы. – Вы прирожденный Песталоцци, – шепнула Нестерову Полина. – Ага, а Лямка – прирожденный папарацци, – хохотнул бригадир. Следующим вечером Полине позвонил Артем Сорокин, и по его иронично-загадочному тону Ольховская поняла – результат есть. – Ну, мать, ты даешь. Интересную бутылочку ты мне подсунула. – Темка, не томи, рассказывай. – Кстати, Полин, а ведь мы с тобой так и не условились об оплате моего титанического труда. У меня в производстве двенадцать дел, а я, вместо того, чтобы бороться с гидрой преступности, ношусь по городу с твоими пальчиками, валяюсь в ногах отца, умоляя его пойти на должностное нарушение… – Сорокин, кончай паясничать. Короче, с меня бутылка и дружеский поцелуй в щечку. – Две бутылки и два поцелуя. – Ладно, вымогатель, договорились. Ну, что там? – Как установила экспертиза, в бутылке действительно находилось вино, соответствующее надписи на этикетке, а именно «Шатонеф-Дю-Пап» урожая девяносто восьмого года. Приблизительная стоимость восемьдесят пять долларов США за бутылку… Кстати, как на вкус? – Сорокин, я тебя убью!.. Дальше… – Экспертиза обнаружила на бутылке массу отпечатков пальцев, – не меняя пафосного тона, явно измываясь, продолжил Сорокин, – …и после тщательного анализа пришла к выводу, что в течение одного-двух дней эту бутылку держали в руках как минимум пять человек. Четырех из них удалось идентифицировать. Ими оказались: Жбанков Константин Робертович, 1977 года рождения, уроженец Ленинграда, в 1999 году осужден Красногвардейским народным судом Санкт-Петербурга к трем годам лишения свободы условно по ст. 171 ч. 2 УК РФ – незаконное предпринимательство («Это, наверное, официант», – подумала Полина); Камышин Евгений Алексеевич, 1973 года рождения, уроженец Воркутинской области, в 1996 году осужден Кировским народным судом Санкт-Петербурга к двум с половиной годам лишения свободы по ст. 149 УК РСФСР – умышленное уничтожение или повреждение имущества; а также Нестеров Александр Сергеевич и Ольховская Полина Владимировна – действующие сотрудники ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Дактилокарты последних направлены в ГИЦ весной 2001 года во исполнение приказа министра внутренних дел РФ… Забавная компания, ты не находишь? – Нахожу, – нетерпеливо подтвердила Полина. – Но ты сказал, что отпечатков было пять… – Так точно. Пятые пальцы внесены в специализированный учет неизвестных преступников, оставивших следы рук на местах нераскрытых преступлений. – И где они были оставлены? – Они были оставлены третьего июля 2001 года на двойном огнестрельном убое в славном городке, название которого сотрудникам правоохранительных органов лишний раз всуе произносить не следует. – Темка, перестань говорить загадками. Что за городок? – Нижний Тагил Свердловской области. – А… тогда понятно. Но вот эти пальцы с убоя… это точно? – Точно. По крайней мере, точнее дактилоскопии в этом мире до сих пор ничего не придумано. – Спасибо тебе, Темка. Ты даже не представляешь, как ты мне помог. – Да пожалуйста. Только про три бутылки и три поцелуя ты уж не забудь. – Слушай, насколько я помню, пять минут назад речь шла о двух… – Но ведь я тогда не знал, насколько это для тебя важно. – Ладно, алкоголик, будут тебе три бутылки. Но за твою непомерную жадность я, пожалуй, не стану тебя целовать. Все. Счастливо. Созвонимся. – Полин! – Что? – В следующий раз, если ты будешь искать себе компанию, чтобы распить «Шатонеф-дю-Пап», ты лучше зови меня, чем якшаться с такими упырями. Хорошо? – А у тебя найдутся лишние восемьдесят пять долларов? – Ради такого дела я могу и взятку попросить. – А дадут? – Обижаешь. – А не боишься попасть в городок, название которого лучше всуе не произносить? – Ты же знаешь, ради красивой женщины я готов на любое безумство. – Спасибо, Тема. Я подумаю над твоим предложением… Разузнать про нижнетагильский убой трехлетней давности бригадир попросил Серпухова – как-никак, он лицо должностное, да и возможностей в этом плане у него на порядок больше. Леха выслушал исходную информацию, немного почесал репу и принял решение идти путем прямым и незатейливым. Придя на службу утром в понедельник, он по «007» узнал телефон городской справки Нижнего Тагила, а когда через минуту его соединили, то взял телефоны отдела розыска местного УВД. Телефонов было несколько: начальник, замначальника и еще пара чьих-то. Именно по этой «паре» Серпухов и принялся дозваниваться, надеясь, что там сидят опера. Леха искренне и абсолютно правильно считал, что в жизни, как в армии, следует договариваться с прапорщиком, а не с комполка. – Здравствуйте! Город-герой Ленинград вас беспокоит, розыскной УУР. Моя фамилия Серпухов. С кем я говорю? – Вата, – пробурчал недовольный голос. – Ты опер? – не расслышал Серпухов. – Не совсем. – Я что – к руководству попал? – В общем – да. – Слушай, у меня тут такое дело… У тебя, кстати, время есть? – Серпухову не понравился безразлично усталый тон абонента. – Да сколько угодно. – Так вот: от 3 июля 2001 года у вас возбуждено уголовное дело по сто пятой. – Вам виднее. – Это точно. У меня есть данные по экспертизе пальцев. Вернее, я давал пальцы на отработку, а они сошлись с вашими. – И что? – Для начала мне нужно выйти на опера, у которого в производстве ОПД по этому убою. – Что он производит? – Але?! Я с опером говорю? – Не совсем. – Но я хоть в оперчасть попал? – Попал – это я. А ты – не знаю. – Слушай, ты кто? – Ватой погоняют. – Хорошо! Давай начнем еще раз, – Серпухов начал выходить из себя. – Я из УУРа ГУВД СПб и ЛО. Понял? |