Онлайн книга «Экипаж. Команда»
|
– Как не понять. – Я звоню в Тагил? – В Нижний. – Да, в Нижний Тагил. Это телефон УВД? – Чего? – Говорю – это милиция?!! – Милиция. – Уголовный розыск? – Уголовный. – Ты кто?! – Задержанный. – Твою мать! А где опера? – Вышли. – А ты что там делаешь? – Сижу… К батарее прикованный. – Славно! – Кому как. – Ну-ка крикни там оперов!! В трубке раздался вопль: – Кока-кола!!! Тебя тут из Москвы спрашивают! Потом послышалось шуршание, мат и трубку взял другой парень. – Да! – Это вас из Санкт-Петербурга беспокоят… – начал, сдерживая себя, Серпухов. – Мать твою! Москву от Питера отличить не можешь!.. Я сказал тебе – стряхивай в блюдце! – услышал Серпухов. Затем текст прервался очередным шебуршанием, потом вновь мат и различимая фраза: – Ты чё, сука, оборзел, о занавески вытирать!!! Серпухов успокоился. Теперь он понимал, что точно попал в уголовный розыск – к своим, и вспомнил свое бывшее территориальное отделение милиции. – Да!.. Понял – Санкт-Петербург! – донеслось до него. – Серпуховым меня кличут. – Меня – Николай. Говори. – У вас все нормально? Есть время поговорить? – А что? Что-нибудь не так? – Нет, просто я вас с задержанным перепутал… – Ну да, это я сказал Вате снимать трубку. – Так он же задержанный! – Слушай, Серпухов, ты не анализируй. Ты говори, что нужно. – От 3 июля 2001 года у вас возбуждено уголовное дело по сто пятой. – Возможно. – Мне бы на опера выйти, у которого в производстве это ОПД. – Как срочно? – Коль, все срочно! – Щас… Андреич, глянь разблюдовку за июль 2001-го! – услышал Серпухов. Далее до него доносились лишь отдельные фразы и реплики: – Сам глянь!.. Да ты жопу-то подними!.. Люди просят!.. Какие люди?… Меньше вопросов задавай!.. Глаза разуй!.. Кто листы повыдирал?!. А на хрена сейф придвинули? Сам теперь и мудохайся!.. Ну ты у меня хрен новую покрышку заберешь – не ты ее отбирал!.. А ты тогда верни чайник!.. А вот это видал!.. Серпухов прилег на диван и закрыл глаза, удерживая трубку плечом возле уха. Минут через пять связь возобновилась: – Во! Оно у меня оказывается! – Коля, спасибо! – привстал с дивана Серпухов. – Чего спасибо? Его теперь найти нужно!.. Вата, глянь на подоконнике… Что? Мне не подойти! Все передай!.. Поднимай теперь. Нет. Нет. Вот это, коричневое! Я говорю, коричневое! Щас в глаз получишь – дальтоник!.. Алле, Серпухов! От какого числа? – От 3 июля, – обреченно ответил Леха. – Нашел! – радостно доложил Коля. – Угу-угу… на Вагонке, 3 июля… так-так… два трупа с огнестрельными. Помню. Давно оно у меня на окне лежит, А что, кто-то раскололся? – Нет, Коля. Я тут проверял пальцы, и мне ГИЦ дал набой на твои, изъятые с места происшествия, от 3 июля. – Очень может быть! Тут много чего наизымали, – согласился Коля и добавил, очевидно, Вате: – Я табе отколупну, чертила лагерный! Так чего надо-то?! – вновь возник в эфире Николай. – Да мне надо, чтобы кто-нибудь внимательно поднял дело и ответил на один вопрос: если я найду хозяина пальцев, то он у вас сядет? – Он у нас сядет! – Это я уже понял. По атмосфере. Коля захохотал: – Да, это вам не Ленинград! У меня из окна невооруженным взглядом видно тридцать четыре трубы. А если глаза вооружить! Коля захохотал, и Серпухов понял: с ними не пропадешь, но горя хватишь. – Так как мне быть? – А так. Я возьму сегодня дело домой – полистаю, – ответил Николай и обратился к Вате: – Положи в сумку… А завтра поговорю со следаком, правда, он у нас молодой и вообще ничего не знает, он тогда не работал… Так что ты мне завтра позвони домой, а то у нас тут сумасшедший дом. Давай, пиши телефон, – Николай продиктовал пять цифр. – Если трубку снимет Вата, не удивляйся – это брательник моей жены, я его периодически воспитываю. – Спасибо, Николай. – Пока не за что!.. Все, счастливо! – И повесил трубку. – Да… силен тагильский розыск! – произнес Серпухов. – Не хотел бы я к таким попасться! На следующий вечер Серпухов не без труда, но дозвонился до Коли. Теперь фоновая атмосфера была несколько иная: фрагментарные крики ребенка, работающий телевизор, хохот Коли, который Леху сразу узнал и поведал ему следующее: – Значит, так: если ты установишь лицо, то мы его примем. Нюансы нужны? – Его арестуют? – Обязательно. Не знаю, что там на суде вылезет, но до суда он сидеть будет! Нюансы нужны? – Попозже, Коля. Ты мне вот что скажи: допустим, я его завтра установлю. Далее как мы действуем? – Слушай: пару месяцев назад у меня на земле порубали двух охранников и забрали выручку. Человек известен, на него федеральный розыск. По нашим данным, сейчас он ошивается у вас в Питере. Кстати, найти его немудрено: он частенько звонит на телефон своей крали сюда, в Тагил. Так что берешь, через ваше ПТС устанавливаешь его адрес, с которого он нам названивает, а потом, тихонько так: хенде хох! И все. Он в цугундере! Звонишь мне и говоришь: мы Фонаря (его Фонарем кличут) взяли. Я приезжаю к вам за ним и забираю обоих! Но через гастроном… Слушай, извини, а как тебя зовут? – Леха. – Так вот, Леха, – через гастроном! – А вы бы ПТП врубили на телефон сожительницы, – удивился Серпухов. – Какое, на хер, ПТП?! Это вы в столицах там… – захохотал Коля. – Нет, я, конечно, сделаю, но чего вы запрос раньше-то не послали? – Чтобы потом нас, как этот самый запрос, послали?! Да по нашей империи как бумажку запустишь, так полгода входящие с исходящими сверять будешь! – Твоя правда, Коля, – вздохнул Серпухов. – Давай его данные и телефон сожительницы. – Телефон такой же, как у меня, только последняя цифра девять. Она в соседнем подъезде живет. А данные его я точно не помню… Фамилия Звонарев, зовут так же, как и меня, кличут Фонарем, год рождения семьдесят третий – тоже мой… Мы с ним в параллельных классах учились. – Ладно, установлю, – вздохнул Серпухов. – Ну, тогда чего еще тереть? Мое слово уралвагонзаводовское – верное. Ты мне Фонаря – а я тебе приземляю пальчики, – пообещал Николай. |