Онлайн книга «Тульский - Токарев. Часть №1»
|
Артур начал понемногу раздражаться: — Документики имеешь при себе? — Вы-то кто такой? — Я есть оперуполномоченный Василеостровского ОУР. Знаешь, что такое ОУР? — Догадываюсь… Показалось Артуру или нет, но на губах парня вдруг мелькнула улыбка? Что за черт, почему он так реагирует? Тульский насупился: — Судим? Глаза у боксера блеснули, Артур удовлетворенно кивнул: — Суди-им… И за что? Боксер снова слегка обозначил улыбку уголками губ. — Так, — прихлопнул ладонью по столу Тульский. — Не получается у нас с тобой разговор, да? — Да. — Чувствую, тебе нужна другая атмосфера. Пройдем в кабинет? Артур блефовал и сам прекрасно это понимал. Задерживать парня на том основании, что у него болит плечо? Смешно. А опознавать его никто не будет. Да ведь и в милицию-то никто не обращался — и не обратится… Просто приволочь этого красавца в отдел на предмет установления личности? Ну, это можно. Но он замкнется, уйдет в отказ, и что тогда? Извиняться? А Варшаве нужны были не сами спортсмены, а те, кто стоит за ними… Если слишком сильно тянуть за эту ниточку — она может и оборваться… — И что в кабинете? — А по ебальнику получишь пару раз — и сразу беседа по-другому польется… — Уверен? Тульский чувствовал, что перегибает, и лихорадочно пытается найти нужную интонацию, чтобы «зацепиться» за этого странного парня: — А ты действительно боксер, что ли? — Чуть-чуть. — Да, — вздохнул Артур. — Тогда тебя кулаком не проймешь! Слушай, а давай — так поговорим, за соком. Или — за пивом? Парень качнул стриженой головой: — Я не понимаю, что надо… тебе. — Шоколаду! — повысил голос Тульский, но тут же взял себя в руки и защебетал ласковым соловушкой: — Пудов пять или шесть, больше-то мне не съесть. Я еще маленький. Боксер прищурился: — Или золотых монет горсть? Артур расплылся в улыбке: — Другой разговор! Возвращаете — и краями! — Что возвратить-то? — Кольца и браслеты, юбки и жакеты… А также — «кипюры». Парень покачал головой: — У меня ничего нет, поверь. — Верю-верю всякому зверю, а тебе, ежу, — погожу, — Тульский вздохнул и начал по новой: — Меня Артуром кличут, а тебя? — Меня Артемом. — Замечательно. Моя фамилия — Тульский… Приглашающей паузой, чтобы назвать свою фамилию, Артем не воспользовался, вместо этого сам задал вопрос: — Ты с самого ОУРа? — Нет, — удивленно ответил Артур. — С 16-го. А твоя-то фамилия — как? Как отца зовут? Парень сдвинул упрямо брови: — А при чем здесь отец? Тульский утомленно пожал плечами: — Наверное, ни при чем. Я про отчество спрашиваю. — Решил задержать? Артур рассмеялся, но с ма-аленькой ноткой фальши, потому что словесный поединок давался ему нелегко: — Задержать мы всегда успеем. Мне не это надо. — А что? — Ну как «что?» — воздел руки к небу в притворном возмущении Тульский. — Конфликт был? Был. Людям челюсти поломали? Поломали. Золотишко — тю-тю? Тю-тю. И кто заплатит за банкет? Назвавшийся Артемом оценивающе посмотрел на Артура: — Так ты… с их стороны, что ли? Тульский мотнул головой: — Я — со своей стороны! И я — пока — хочу закрыть вопрос по-тихому. Или тебе выгоднее через руководство: протокол, сдал, принял?.. Они напоминали двух фехтовальщиков, скрестивших впервые шпаги и оттого осторожно прощупывавших слабые места в обороне друг друга ложными выпадами. — Мне бы тоже хотелось… чтобы все по-тихому… Но кто тогда за бритву ответит? — За какую бритву? — не понял Артур. — За стальную, очевидно… которой всю спину… одному хорошему парню срезали. Варшава Тульскому про бритву ничего не говорил, поэтому опер по-прежнему не понимал, о чем идет речь: — Срезали? Ну так не надо было лезть — люди защищались. Как могли. — Нет, — не согласился парень. — Это было еще до инцидента. Тульский впился глазами в глаза собеседника — а ведь, похоже, не врет: — Расскажи, интересно! После небольшой паузы боксер начал рассказывать, тщательно подбирая слова: — Один парень… со спортивного клуба… продавал кольцо на их месте… Те — мол, только через нас… Вышли поговорить один на один — в результате больница. Резали сзади, привычное дело для них… Законы подворотни… — Много ты знаешь про подворотни! — чуть ли не обиделся Артур и сам понял, что обида эта в устах опера звучит по меньшей мере странно: — Сам-то откуда? — С линий. — Мотался? Представившийся Артемом усмехнулся: — Вовремя в спорт ушел. — Кого знаешь? — Вату, Кренделя, Отвертку, Фирю… — Достаточно, — остановил его Тульский, вглядываясь в лицо спортсмена: — А я тебя не припомню. А на салюты ходил? — Бывало. На лицо парня набежала легкая тень. — То есть за остров страдал? — догадался Артур, и парень кивнул: — От души. И судимость за это… Можешь проверить. — Дела-а… — протянул Тульский. — Проверить, говоришь… Ну, давай, проверим тебя на вшивость: фамилия моя, напоминаю, Тульский, 16-е отделение, телефон найдешь, парень ты, я вижу, способный… До конца недели разыщи меня. Хочу поговорить со старшим вашим. — О чем? — О том, какие задумки, какие творческие планы. Вопрос-то не закрыт… — Позвоню, — коротко кивнул парень. — Да уж надеюсь! — добавил сердитого фиглярства в голос не до конца удовлетворенный беседой Тульский. — А то вторая наша беседа может статься для тебя хлопотной! — «Встать! Суд идет!» — позволил себе легкую иронию уже поднявшийся со стула парень. — Чудак-человек! Если люди стоят у магазина — значит, это кому-нибудь нужно… Лично я против тебя ничего не имею, но ты мне не кум… — А ты мне вроде бы — кум? — Правильной дорогой идете, товарищ… Расстались мирно и даже почти дружелюбно, руки друг другу пожали. Но когда спортсмен вышел, Артур все же досадливо крякнул, покрутил головой и… взял себе еще порцию мороженого. Энергично расправляясь с шариками (ел — будто мстил кому-то), Тульский прикидывал дальнейшие перспективы: «Позвонит? Должен позвонить… Парень-то вроде не гнилой… И вроде не врет, вроде — с Линий… Тогда я его найду, в случае чего… Через пацанов найду… Так. К Варшаве пока идти рано… Надо доработать до конца — и уж тогда — пожалте, на блюдечке»… |