Книга Ведьма, страница 20 – Сергей Асанов

– Ну, дело как дело, не такое уж совсем… Э-э… Миш, ты меня извини, я очень занят. Если у тебя что-то важное, давай пошустрее, но если дело ждет, то лучше перезвони позже. Годится такой вариант?

Миша нисколько не смутился.

– Валентин, нам обязательно нужно встретиться. Сегодня в восемь вечера.

– Миш, извини, что повторяюсь…

Но экстрасенс не дал ему ни секунды на препирательства:

– Валентин, это важно для вас в первую очередь. Мне не хотелось бы говорить об этом по телефону, но… Видите ли, ваша карьера в компании, в которой вы сейчас трудитесь, продлится очень недолго. Если не хотите снова оказаться у разбитого корыта через месяц-полтора, примите мое предложение и приходите сегодня в восемь вечера в кафе напротив здания областной телерадиокомпании. Там есть небольшая кафешка на первом этаже жилого дома, не помню названия, но вы не перепутаете. Там готовят хороший кофе.

Судя по голосу, Миша улыбнулся. А Валентин уже обильно потел.

«Точно, это было не летнее кафе, – подумал он, – это было закрытое помещение. Он пил кофе из маленькой чашки, а я светлое пиво. Бл…!»

– Так вы придете?

– А у меня есть выбор?

– Уже нет, – хмыкнул Миша.

* * *

…Все оставшееся до встречи время Баранов отчаянно пытался убедить себя, что выбор есть всегда – даже у человека, приговоренного к казни через повешение (например, он может умереть красиво, как герой, или обосраться прямо на эшафоте под ногами у палача), но результаты этого импровизированного сеанса аутотренинга оказались плачевными: он понял, что никуда не денется и пойдет на эту встречу, как кролик на съедение к удаву. Подобные ощущения его немало беспокоили, ибо еще месяц-полтора назад публика вроде журналиста Виктора Вавилова и этого загадочного парнишки была у капитана уголовного розыска, что называется, «во где», а теперь его самого словно вели на заклание.

Кстати, он уже и не капитан уголовного розыска. Так что иди к нему, дорогой, и не забудь, что он говорил о твоей карьере!

В восемь пятнадцать он сидел в назначенном месте. Это был маленький уютный зал кафе с шестью двухместными столиками и барной стойкой. В меню – кофе, чипсы, колбаса, пиво и даже пельмени с майонезом. Все очень мило, и вечернее солнце приятно переливается на стене с пейзажами в золоченых рамках, и почему-то неожиданно комфортно, хотя Валентин совсем не хотел сюда приходить и даже чего-то боялся…

– Кхм… не отвлекайтесь, пожалуйста, – сказал Михаил, постучав ложечкой по блюдцу. – Лучше думайте над моим предложением. Вы думаете?

– Я думаю, Миш, думаю. И меня, честно говоря, терзают смутные сомнения.

– Можете их озвучить?

Валентин глотнул пива, посмотрел в окно. Он знал, что после второй кружки пива вечер перестанет быть томным, а потому нужно заканчивать дело как можно скорее.

– Все это вилами на воде писано, – произнес он наконец. – Я мент, хоть и бывший, и меня в первую очередь интересуют факты, на основании которых можно построить какую-то более-менее внятную версию. А то, о чем говоришь ты, замешено на какой-то чертовщине. Не смотрю я этот долбаный телевизор, и уж тем более подобные шоу, и не верю я ничему, что мне там могут показать.

– А мне?

Баранов опустил глаза в кружку.

– Мне вы тоже не верите, товарищ капитан?

Баранов пожал плечами.

– Понятно. – Михаил вздохнул. Придется устроить небольшой аттракцион. Он не очень любил такие моменты, но без этого никого ни в чем не убедишь. – Дайте-ка мне эту штуку.

– Какую? – якобы не понял Валентин.

– Ту, которую вы мацаете с утра до вечера. Амулет ваш. Вон он у вас в левой руке зажат.

Баранов покраснел до корней волос и инстинктивно сжал амулет еще сильнее. Сейчас он, пожалуй, готов был рассердиться. «Не тронь эти вещи, – хотелось ему крикнуть, – и не смей смеяться над этим!»

Но он промолчал.

– Хорошо, можете оставить себе, – согласился Миша. – Поверьте, я не собираюсь над вами смеяться, я просто покажу, что вы ошибаетесь, считая это цирком… Нет, ну конечно, – он кивнул в сторону здания телекомпании, – в какой-то степени там действительно чистое шапито, телевизионное шоу, предназначенное для собирания зрительской аудитории, но есть вещи, которые придется принять.

Он сделал паузу, прикоснулся пальцами к левому виску, потом начал говорить:

– Женщине лет пятьдесят… Она поймала вас за руку, вы не успели увернуться и очень скоро развесили уши, как зомбированный… Она рассказала о семейных проблемах и продала вам эту штуку за… Ну, за довольно немалые деньги… С тех пор вы с этим предметом не расстаетесь, он везде и всегда с вами… Вы верите в его чудодейственную силу, и он вам помогает… Но, знаете…

Валентин напрягся, покраснел еще сильнее, но Михаил не собирался его жалеть. В конце концов, он не девица красная, он мент, хоть и бывший.

– В этой капсуле самая обычная водопроводная вода, – сказал он, придвинувшись к собеседнику поближе, почти на расстояние дыхания. – Сама по себе она не имеет никакой практической ценности и не обладает магической силой. Вся его сила – исключительно у вас в голове. Это сила веры. Будете смеяться, товарищ Валентин, но вы тоже немного экстрасенс, и именно поэтому мне нужны вы, как бывший мент и как человек, способный поверить в то, что происходит в этом телевизионном цирке. А происходят там, я вам скажу, серьезные гадости.

Миша откинулся на спинку стула и одним коротким глотком допил свой кофе.

– Убедил?

«Более чем», – хотел сказать Валентин, но ментовский гонор не позволял ему соглашаться так быстро. Он молчал.

– Вижу, что убедил. Знаете, товарищ капитан, я мог бы сейчас, не вставая с этого стула, убедить вас в том, что землю захватили злобные марсиане, как в фильме у Тима Бёртона, и вы бы побежали на улицу смотреть, как они поливают напалмом ваш родной город. Но я привык работать честно.

– Ты владеешь гипнозом?

– Немного.

Баранов попил пива, посмотрел в окно на заходящее солнце. На какое-то мгновение ему показалось, что мимо витрины кафе действительно проскакал смешной зеленый человечек с выпученными глазами. Он фыркнул, провел рукой по лицу.

– Что ты там говорил насчет моей карьеры?

Миша не ответил. Он вообще как будто никуда не торопился. Им принесли счет, он полез в карман за бумажником. Сунув пару купюр в кармашек черной папочки, парень с ожиданием уставился на Баранова.

«Любит дешевые эффекты», – подумал тот.

Экстрасенс улыбнулся, и Валентин тут же снова покраснел, как будто его застали мастурбирующим в душе. Пожалуй, в присутствии этого парнишки даже думать надо весьма осторожно. «Кстати, а не вторжение ли это в личную жизнь? И не дать ли ему в рыло?»