Онлайн книга «Бетонный фламинго»
Посыльный положил мою сумку на полку для багажа, находившуюся справа от туалетного столика, включил кондиционер, поблагодарил за чаевые и ушел. Я выждал минуты три, йотом вышел в коридор и постучал в дверь номера 316. Дверь слегка приоткрылась, и Мэриан выглянула в коридор. — Так и знала! — заявила она. — Я вспомнил еще кое-какие автобиографические данные, о которых вам следовало бы знать, — сказал я. — Знаете, где я впервые заинтересовался ловлей рыбы? В Панаме, и… — Ясно. И вы испугались, что до завтра забудете об этом? — И это была бы огромная потеря. Но мне совсем не обязательно входить к вам в номер. Я могу сообщить об этом и стоя в коридоре. Или даже через дверь. Мэриан вздохнула. Я не знал точно, действительно ли она рассердилась. — Одну минутку! — До меня донесся какой-то шорох, а потом открылась дверь, и я вошел. Дверь закрылась. Ее номер был обставлен так же, как и мой, и выдержан в той же красочной гамме. Мэриан уже успела смыть с себя всю косметику и надела довольно обычную ночную сорочку, поверх которой теперь старалась накинуть халатик. Тем не менее она меня очень взволновала — сам не знаю почему. — Большей частью это пустяки, — сконфузился я. — Но они тем не менее проливают свет. Например, когда я был ребенком, все другие недотепы бросали свои монетки в рождественскую копилку, а я имел настоящий текущий счет с двумя процентами годовых… — Можете говорить со мной без обиняков… — перебила она. Я поцеловал ее, и это взволновало меня еще больше, хотя ей было совершенно безразлично, какие чувства я испытываю. В конце концов она сдалась, бросив равнодушно: «Ну ладно!» — словно покупала картофелечистку у бродячего торговца, лишь бы избавиться от него. Но к этому моменту мне было уже безразлично, на каких условиях я тут. * * * Она была спокойной, ловкой, опытной и во всем шла мне навстречу. После этого я лежал в горячей неподвижной тьме, стараясь найти точный эпитет, которым можно было бы охарактеризовать ее поведение. Напоследок я решил, что уместнее всего было бы употребить слово «любезная». Она вела себя как любезная хозяйка, в совершенстве знающая законы гостеприимства. Мэриан что-то сказала, но я не расслышал. Я все еще думал о ней, пытаясь в точности вспомнить, как она выглядела… — Ты даже не слушаешь… — Что? — Я к тебе обращаюсь. Возможно, это ускользнуло от твоего внимания, но люди уже давно научились общаться… — О, прости! О чем ты говорила? — Ты упоминал о сцене. Может, это не правда? — Правда. Только я играл на любительской сцене. В школе. Профессионалом никогда не пытался стать. Не тот талант. — А текст наизусть тебе легко давался? — Вполне, — ответил я. — Обычно я знал свою роль уже к концу репетиции. Я почему-то все запоминаю легко и быстро. Думаю, мне просто повезло с памятью. — Расскажи мне о своей семье. — Я и есть семья, не считая отчима. Моя мать и отец развелись, когда мне было около пяти. Отец был геологом, большую часть времени проводил в Южной Америке, обычно в горах. Мать моя отказалась так жить. А на следующее лето он погиб. Фургон, в котором отец ехал, сорвался с дороги в пропасть. Через пару лет мать снова вышла замуж. За вдовца старше ее на несколько лет, компаньона маклерской фирмы в Хьюстоне. Теперь он на пенсии, живет в большом поместье недалеко от Хантсвилла и разводит породистый скот. А мать умерла, когда я служил на флоте во время войны с Кореей. Она оставила мне немного денег, вот тогда-то я и купил бар в Панаме. — И что же случилось с баром? — Там произошли две-три драки. После этого военнослужащим запретили ходить в мой бар, и я его продал. — С убытком? — Нет, мне повезло. Молодчик, который купил его, явился из Штатов и не знал, что значит такой запрет. Мне вообще кажется, что он хотел превратить его в притон для педерастов. — И что ты сделал с этими деньгами, когда вернулся в Штаты? — Большую часть потерял в Лас-Вегасе. — Расскажи про твою сделку с «жучком». Я вытянул руку и зажег лампу на ночном столике. Она вопросительно взглянула на меня. — Зачем это? — Не знаю, — признался я. — Просто устал разговаривать с тобой в темноте. Хочу тебя видеть. — Зачем? — Это ты мне должна сказать — зачем. — Я приподнялся на локте и провел пальцами по ее щеке. — Ты — красивая. Может быть, поэтому? — Не говори глупостей. — Никогда не был дальше от этого. А может, ты обладаешь удивительной способностью волновать мужчин? Это ведь особое сочетание — хрупкая, элегантная, невозмутимо-твердая и соблазнительная. И это все в одно и то же время. Или ты ; считаешь, что такой комбинации нет? Раньше я полагал, что нет. Она с раздражением покачала головой, но в конце концов не выдержала и улыбнулась: — О, Боже ты мой! А я-то считала, что с тобой можно говорить! — Мы и так говорим. — Разговоры какие-то идиотские. К чему теперь все это? — Не будь такой циничной. — Погаси свет. Я погасил свет, обнял ее и поцеловал. Она охотно пошла мне навстречу и снова была такой же ловкой и милой, как и раньше. Если это единственный способ наладить спокойный и разумный разговор, то, ради Бога, я не возражал. — Так что же это за сделка с «жучками», поясни, пожалуйста, — попросила она через некоторое время. — Так, пустячок, — ответил я. — Ты же знаешь, как они действуют: дюжинами раздают свои листки у входа на ипподром. Хронометрист Джо, конюх Мэгайр, тренер Бой. Никакого воображения и размаха, конкуренция друг с другом, и все это за гроши. Вот я и заключил сделку с одним из этих типов: он отдавал мне половину дохода, а я за это устраивал ему выступление по радио. Мы выдали себя за агентов телеграфной службы, и я купил для него время на радиостанции Тихауана. Это была настоящая массированная атака перед началом скачек Санта-Анита: множество рекламных сообщений и четверть часа фольклорной чепухи с нашими вставками через одну-две минуты. |