Онлайн книга «Бандиты»
– Когда это лодка утонула? – спросила вдруг мать. Такая чудесная была лодка. Вы же катались на ней по всей гавани, помнишь? Ты с Морин. Вернулась Риджина. – Лео звонил, сказал, чтобы мы садились за стол, он задерживается, – сказала она. – Мама, помочь тебе на кухне? – Скажите, что нужно делать, – поднялась с места Морин. Она подхватила старуху под руку, и все трое направились священнодействовать. – Риджина, что сказал Лео? Сестра оглянулась на него через плечо. – Я же тебе сказала. Наверное, привезли еще покойника. – Утром уже был один. – Ну что ж, а теперь второй. Господи прости, нам это кстати. Нужно срочно заново обить мебель. – Тут она пристальнее глянула на Джека и спросила: – А почему это ты ему не помогаешь сегодня? – У меня выходной. – Бедный Лео, – вздохнула Риджина, уходя. – мы тут развлекаемся, а он один возится с мертвецами. Джек внезапно поднялся. Почему-то ему захотелось поскорее уйти. Он бросил беспокойный взгляд на Каллена. Каллен наклонился к Харби Суле, упершись локтями в колени. – Наверное, в последнее время «узелок» вам не часто встречается, а? – спросил он. – Что-что? – удивился Харби. – «Узелок». Ну, когда член сворачивается и завязывается узелком. Говорят, есть только один способ его распутать. Мне рассказал об этом один парень, с которым такое приключилось. Он сказал, нужно выложить свой член на подоконник, зажмуриться и что есть силы опустить на него оконную раму. Больно хрен знает как, но это единственный способ распутать этот самый «узелок». – Впервые о таком слышу! – фыркнул доктор Суле. – Ну конечно, в последнее время это редко встречается, – подхватил Каллен. – Мне-то об этом рассказал сослуживец еще на Второй мировой, а в «Анголе» я ни у кого такого не видел, хотя там парней было предостаточно. Наверное, теперь это лечат таблетками. Нынче от всего изобрели лекарства, должно быть, и от «узелка» тоже. Интересно знать – да нет, это вряд ли, – я насчет того, бывает ли такое у женщин. Вы же и женщин лечите, верно? – Разумеется, – с достоинством отвечал Харби. – Повезло вам, каждый день им в киску заглядываете! Ох, а я-то потайных местечек не видал вот уже двадцать семь лет. Я совсем готов, на взводе, только вот… Это правда, что если им не пользоваться, он вроде как увянет? Харби выглядел точь-в-точь как набальзамированный покойник, ему бы еще глаза закрыть да челюсть подвязать. Каллен все твердил свое: дескать, несмотря на столь долгий перерыв, он твердо намерен вернуться к активной жизни, кое-кто ему в этом поможет, вот только с простатой нелады, не будет ли доктор так добр осмотреть ее, пока не сели за ужин. Джек со стаканом в руке перешел в дом, а за спиной у него Каллен бубнил: – Конечно, саморучно мы себя обслуживали… Что по этому поводу думает Харби, Джек уже не расслышал. Он вышел в коридор, тянувшийся через весь дом, и остановился, наткнувшись на выходившую из гостевой спальни Морин. Морин на ходу застегивала свою белую косметичку. В комнате было темно и уютно. – Ты как, Морин? – Отлично. – Распрямилась, отвела плечи назад. Заходила в спальню поправить косметику, похоже, подвела глаза. – Выглядишь отлично. – Спасибо на добром слове. – Ни капельки не изменилась. – В самом деле? По правде сказать, мы оба стараемся держать форму. Каждое утро мы с Харби пробегаем четыре мили, в любую погоду, перед тем, как он уезжает на работу. – Вы с Харби? – И следим за питанием. Никаких жирных соусов. Представляешь, мне пришлось заново учиться готовить. Мы не пользуемся мучной подливкой! Каково это для девушки из Нового Орлеана? – Нелегко тебе пришлось. – Непрожаренного мяса не едим. Забыли про гриль, про мясные тефтели, про спагетти… – Она позволила себе легкую улыбку. – Ты тоже неплохо выглядишь, Джек. Жизнь удалась? – Да, наверное, – задумчиво протянул он. На миг он вообразил себе, как Харби занимается с Морин любовью, размеренно отсчитывая: и – раз, и – два. Морин уставилась на него, сморщив носик. – Что ты смеешься? – Не знаю. Настроение хорошее. – Это ты ни капельки не изменился, Джек. Ты по-прежнему, как бы это сказать, – какой-то не такой. – Хорошо, если так, – признал он с улыбкой. Вечернее солнце висело над подъездной дорожкой, било в глаза. – Дни становятся длиннее, только я не становлюсь моложе, – вздохнул Каллен. – Вот бы Рой подыскал мне кого-нибудь. – Ты хоть знаешь, с какими женщинами он водится? – предостерег его Джек. – Еще бы не знать. – Смотри, подцепишь какую-нибудь гадость. – Наплевать. – Придется снова идти к Харби. Он твою простату посмотрел? – Сказал, чтобы я пришел к нему в приемную и прихватил с собой тридцать пять долларов. – Ну вот, а тогда придется лечить и то, и другое. – Повторить тебе еще раз, на что мне наплевать в мои шестьдесят пять? – предложил Каллен. – И чего мне надо, тоже напомнить? Люси вышла с террасы и двинулась им навстречу по мощеному патио. Она снова оделась в черное. Очередная ряса, подумал Джек, эта новая Люси пытается войти в роль. Тоненькая фигурка, руки глубоко засунуты в карманы джинсов. Каллен шел чуть впереди Джека вдоль кирпичной стены по заднему двору, мимо кустов и цветов, пышно разросшихся под щедрым весенним дождем. Внутренний дворик словно крышей накрывали склонившиеся друг к другу кроны деревьев, под ними была тень, и лицо Люси казалось бледным и озабоченным. – Два раза звонил Рой, – сообщила она. – Сегодня они обошли пять банков и из каждого выходили с полным мешком. Каллен что-то простонал. Они подошли к дому. Джек внимательнее всмотрелся в Люси и понял, что эта небрежная поза, руки в карманах, – лишь маска, скрывающая чудовищное напряжение. – Где они сейчас? – Вернулись в гостиницу. Второй раз Рой звонил буквально десять минут назад. Сказал, они поставили машину в гараж «Ройял-Сонеста», напротив гостиницы. – Новую машину? – Да, «мерседес»-седан, кремового цвета, 560L, последняя модель. – Денежки у них водятся, ничего не скажешь. – Рой сказал, они поднялись с мешками наверх, заказали шампанское и с тех пор не выходят из номера. Обещал позвонить через час, «доложить обстановку». |