Онлайн книга «Собака из терракоты»
|
– Случайно. – Вы можете назвать и фамилии? – Нет. Они мне известны, но я их не назову. Могу только открыть, что она – девушка из наших мест и что он – моряк с севера. Добавлю: тот, кто решил таким широковещательным образом напомнить о нахождении тел, которое он называет пробуждением, забыл о собаке, у нее, бедняжки, тоже было имя, ее звали Китмир, это арабский пес. – Но зачем убийце было устраивать это зрелище? – Минуточку, кто вам сказал, что убийца и человек, который устроил зрелище, это одно и то же лицо? Я, например, так не думаю. – Бегу скорей монтировать репортаж, – сказал Николо Дзито, бросив на Монтальбано очень странный взгляд. Потом подходили из «Телевигаты», из областного выпуска новостей с государственного телевидения, с других частных каналов. На все вопросы Монтальбано отвечал охотно и, учитывая прецеденты, с несвойственной ему раскованностью. У него проснулся зверский голод, в ресторанчике «Сан Калоджеро» он набил живот всякими рыбными закусками и потом помчался домой, включил телевизор и нашел «Свободный канал». Николо Дзито подал новость о таинственном самолете с помпой, сообщил ей всю мыслимую эффектность, раздул как только можно. Однако апофеозом стало отнюдь не комиссарово интервью, пошедшее в эфир полностью, а неожиданная для Монтальбано беседа с директором агентства «Реклама-2000» из Палермо, разыскать которое Дзито оказалось тем легче, что оно единственное во всей западной Сицилии располагало рекламным самолетом. Директор, все еще заметно волнуясь, поведал, что некая молодая и прекрасная женщина – господи, что за женщина! – казалась прямо-таки ненастоящей, знаете, вроде манекенщицы, точно как в журналах-господи, какая красавица! – несомненно иностранка, потому что говорила на плохом итальянском («Я сказал плохом? Нет, я не так выразился, в ее устах наш язык был как мед»), – нет, за то, откуда она, он не мог поручиться, немка или англичанка, – четыре дня назад она появилась в агентстве («Боже! Прямо видение!») и попросила самолет. Детально объяснила, что должно было быть написано на транспаранте и на карточках. Да, это была ее идея по поводу розовых лепестков. А уж что касается местности, она оказалась сама обстоятельность! Нельзя быть точнее. Летчик со своей стороны, сказал директор, тоже проявил инициативу: он решил не бросать как попало карточки на шоссе, а осыпать ими стечение народа, следившего за гонками. Эта синьора («Мадонна, лучше уж я не буду больше о ней говорить, а не то моя жена меня убъет!») заплатила вперед, притом наличными, в квитанции попросила проставить имя Розмари Антверпен, и адрес был брюссельский. Больше он ни о чем незнакомку не спрашивал («Боже!») и потом, – почему? Она же не просила сбросить бомбу! Она такая красивая! И тонкая! И воспитанная! А уж улыбалась-то как! Мираж. Монтальбано получил истинное наслаждение. Он так и наказывал Ингрид: – Ты давай, еще прихорошись. Тогда люди, как тебя увидят, перестанут вообще что-либо понимать. На таинственную и прекрасную незнакомку бросилась «Телевигата», назвав ее «воскресшей Нефертити» и измыслив фантастическую историю, в которой пирамиды за уши притягивались к Крастичеддру, но было ясно, что «Телевигата» плелась в хвосте Николо Дзито и новостей конкурирующего канала. Областной выпуск по центральному телевидению тоже обнаружил большой интерес к этому происшествию. Тарарам, шум, отклик, которых добивался Монтальбано, постепенно материализовывались, мысль его оказалась правильной. – Монтальбано? Это начальник полиции. Я только что узнал об истории с самолетом. Я вас поздравляю, гениальная идея. – Это ваша заслуга, это вы мне посоветовали продолжать, помните? Я пытаюсь выгнать из норы человека, о котором мы с вами говорили. Если он вскорости не объявится, значит, его уже нет среди нас. – В добрый час. Держите меня в курсе. Ах да, это, конечно, вы оплатили самолет? – Разумеется. В надежде на обещанное вознаграждение. – Комиссар? Это директор Бурджио. Моя жена и я, мы восхищены вашей предприимчивостью. – Будем надеяться. – Пожалуйста, комиссар, если вдруг Лилло объявится, вы нам сообщите. В полночном выпуске Николо Дзито отвел еще большее место этой новости, он показал фотографии убитых из пещеры, то здесь, то там увеличивая и приближая изображение. «Любезно предоставленные Якомуцци», – подумал Монтальбано. Дзито взял отдельно тело юноши, которого он назвал Марио, потом девушки, которую назвал Лизеттой, показал аэроплан, рассеивавший розовые лепестки, и затем – крупным планом текст на карточках. Отправляясь от всего этого, он принялся плести столь же мудреную, сколь и душещипательную историю, которая была совершенно не в стиле «Свободного канала» и скорей уж напоминала «Телевигату». Почему юные любовники были убиты? Что за жребий привел их к печальному концу? Кто с таким состраданием устроил их тела в пещере? Возможно, прекрасная женщина, которая явилась в рекламное агентство, возникла из прошлого, чтобы требовать отмщения за убийство? И что за связь существовала между красавицей и молодой парой пятидесятилетней давности? Каков был смысл слова «пробуждение»? Каким образом комиссар Монтальбано смог узнать даже кличку собаки из терракоты? Что ему было известно об этом загадочном деле? – Сальво? Это Ингрид. Надеюсь, ты не подумал, что я сбежала с твоими деньгами. – Да нет, конечно. Почему, у тебя что-то осталось? – Да, все стоило меньше половины того, что ты мне дал. Остаток у меня, и я тебе его возвращу, как только вернусь в Монтелузу. – Откуда ты звонишь? – Из Таормины. Встретила тут одного. Вернусь через четыре-пять дней. Ну, как я справилась? Все получилось, как ты хотел? – Ты просто умница. Желаю хорошо провести время. – Монтальбано? Это Николо. Тебе понравились репортажи? Давай, благодари меня. – За что? – Я сделал то, что ты хотел. – Я тебя ни о чем не просил. – Это правда, напрямую – нет. Только я тоже не дурак, я догадался, что тебе хотелось, чтоб эта история имела резонанс и взбудоражила публику. Я говорил такие вещи, за которые мне будет стыдно до конца моих дней. – Спасибо, хотя и не знаю, повторяю тебе, за что ты просишь благодарности. – Знаешь! На редакцию градом сыплются телефонные звонки. Запись репортажа запросили Радио и Телевидение Италии, Фининвест [36] , Национальное Агентство Печати, все центральные газеты. Ты произвел настоящий фурор. Могу я тебе задать один вопрос? |