Книга Охота на оборотня, страница 53 – Евгений Сартинов

— Ну, это когда? — возразил Мазуров. — Когда нас не будет?

— Нет, Пашка вон говорит, лет через пять, — Андрей кивнул в сторону Зудова, уже забывшего о споре и в уголке курлыкавшего по телефону с женой.

— Да нет, больше, через десять, двадцать, — упорствовал подполковник. — Тогда и платить начнут, и льготы все вернут. Только найдут ли тогда таких дураков, как мы с вами, — вот в чем вопрос?

Расстались они в одиннадцатом часу, причем Демидова пришлось провожать до квартиры, а Колодникова до подъезда.

Жена Мазурова, строгая и даже несколько суровая Ирина Ивановна, очень удивилась, увидев мужа в форме с папкой в руках.

— Ты чего это вырядился, как на карнавале? — спросила она.

— Почему на карнавале? — обиделся Мазуров. — Я при исполнении. Попросили поработать.

— Как это «поработать»? — не поняла супруга. — Ты снова в угро, что ли, устроился? Ты мне сказки не рассказывай, кто ж это тебя возьмет с твоими-то болячками?

Пока Мазуров переодевался, жена устроила ему допрос по всей форме.

— Нет, ты что молчишь-то, рассказывай, как это ты снова работать пошел?

— Да нет, это я так, на общественных началах.

— Ах, вот даже как! Призвали старого коня в стойло, а он и побежал, дурак!

Это кто ж такой умный это придумал? Ну, говори!

— Ну, Колодников, — сознался Михалыч.

— Андрюшка?! Ну, я ему завтра позвоню, скажу все, что о нем думаю! Нашел тоже мне пионера-активиста!

— При чем тут пионер, парни просто зашиваются, у них там куча трупов, надо помочь.

— Так, и много ты убийц поймал сегодня? — продолжала ехидничать жена. — Всех переловил или Андрею немного оставил?

— Да при чем тут убийцы, я просто прошелся по рынку, поговорил с народом, тряхнул старую агентуру. Обычная прогулка по городу.

— Ой-ой! — продолжала насмехаться Ирина. — И никого не задержал, никуда не ввязался? Ни в жизнь этому не поверю! А если у тебя сердце откажет, об этом ты думал, нет? Как на дачу поработать, так ему нельзя, а как в самую жару по городу шастать, воров ловить, так ради бога!

Мазурова наконец прорвало:

— Нет, ты что взялась пилить-то?! Лучше бы накормила, с утра маковой росинки во рту не было. Пилит и пилит!

Это был безотказный номер. Упреки в свой адрес как хозяйки дома Ирина Ивановна воспринимала болезненно, так как содержала дом в идеальном порядке.

— Иди, готово все давно. Уже остыло сто раз, опять разогревать придется.

За ужином Ирина вспомнила еще кое-что.

— Да, тебе тут один мужик телефон оборвал, раз пять звонил, с такой смешной фамилией. Не то Качан, не то Кочкин…

— Может, Кочин? — насторожился подполковник. — Николай Кочин?

— Может, и так, по имени не представился.

— Что еще сказал?

— Ничего не сказал, перезвонит попозже.

«Неужели Николай что-то накопал? Быстро. Так просто звонить он не будет, слишком всего боится», — решил Михалыч. Остаток вечера он ждал звонка стукачка, но лишь в час ночи, когда они только уснули, позвонил дежурный по городу.

— Товарищ подполковник, капитан Бармин.

— А, здорово, Николай.

— Неудобно вас тревожить, Иван Михайлович, но дело серьезное. Мы тут одного пацана задержали по подозрению в совершении тяжких телесных повреждений, но он хочет говорить только с вами.

— Вот как? — удивился Мазуров. — Как фамилия?

— Ежов Виктор Иванович. Восемьдесят третьего года рождения, проживает на Херсонской.

«Быстро он, однако, сгорел, дня не прошло», подумал Мазуров, а потом поинтересовался:

— Машина у тебя есть под рукой?

— Дежурка.

— Высылай, еду.

Выслушав разговор мужа, Ирина Ивановна молча отвернулась и снова заснула.

Она двадцать лет была женой милиционера и бурно реагировала на подобные ночные звонки и выезды только первые пять лет супружеской жизни.

Знакомую тщедушную фигурку Витьки Ежова Мазуров увидел за железной решеткой «обезьянника». Коротко глянув в его сторону и отметив полное отчаяние подростка, Михалыч зашел к дежурному.

— Здорово, Николай. Ну, что тут у тебя по этому орлу?

— Приветствую, Иван Михайлович, — капитан извиняюще развел руки, — уж простите, что потревожили, но дело такое. В десять тридцать группа немедленного реагирования выехала на Севастопольскую, там была пальба, какой-то придурок стрелял из обреза по фонарям, вроде бы и труп есть. Когда приехали, стрелка там, конечно, уже не было, а труп оказался алкашом. На обратном пути проезжали Соцгород и увидели, как у одного из бараков толпа парней пинает какого-то бедолагу. Наш «уазик», конечно, спугнул их, и они сделали ноги. Но одного они все же успели прицепить.

— Этого Ежова? — Мазуров кивнул в сторону «обезьянника».

— Да. Начали допрашивать, а он уперся как бык и твердит, что хочет разговаривать только с вами. Что, давний знакомый?

— Да нет, наоборот, сегодня только познакомились. А этот, жертва, что с ним?

— В реанимации, в тяжелом состоянии. Врачи говорят, что выживет едва ли.

Отбивную из него сделали. Живого места нет, все переломано.

— Кто такой — неизвестно?

Капитан заглянул в бумаги.

— Да нет, известно. У него с собой даже оказался паспорт, редкая удача.

Вот, Кочин Николай Петрович.

— Кто?! — вскрикнул Мазуров.

— Кочин. А что?

Рука Мазурова автоматически полезла за сигаретами.

— Знавал я этого человечка, — пробормотал он, закуривая. — Интересно!

Очень интересно. Кто ведет дело?

— Колесников. Он сейчас в седьмом кабинете.

— Хорошо, я займусь этим, — кивнул Мазуров и начал подниматься на второй этаж.

— Только, Михалыч, по новому УПэКа ты не имеешь права допрашивать его без адвоката.

— Да я и не буду его допрашивать, так просто побеседую, — отмахнулся Мазуров,недобрым словом помянув создателей этого дебильного Уголовно-процессуального кодекса.

Бармин был доволен. Никого из отставников он в подобном случае беспокоить бы не стал, но Мазурова Николай знал давно и верно рассчитал реакцию подполковника на ночной звонок.

Вадима Колесникова Мазуров застал мирно спящим в старом, обшарпанном кресле. Растолкав оперативника, он спросил:

— Ну, как дела, спящая красавица?

Тридцатилетний Вадим Колесников, рослый, курносый парень, мало походил на красавицу, тем более спящую. Приходу подполковника обрадовался.