Онлайн книга «Брызги шампанского»
|
– Выходит, Гусянов не затаил на вас зла? – Семен Максимович – человек смекалистый и не любит без нужды раздувать конфликты. Порою мне даже казалось, будто он чувствует вину и старается в наших отношениях использовать политику пряника. Да, собственно, я тоже не носил против него камень за пазухой. Во-первых, сам полез на рожон. Во-вторых, не Гусянов же растоптал мою судьбу, а партийные функционеры, по негласному указанию которых создавались дутые передовики труда. – Сейчас, кажется, ваши отношения изменились? – Сейчас ко всем фермерам России отношение плевое, – уклончиво ответил Куделькин. – Раньше по-другому было? – Восторженных аплодисментов в наш адрес никогда не звучало. Но многие фермеры, в том числе и ваш покорный слуга, начинали неплохо. С первого же урожая я, например, расплатился с кредитом. Со второго – стал обзаводиться техникой. Купил сносный комбайн, новые самосвал и бортовой грузовик. Еще через год капитально отремонтировал и расширил свой дом. Построил мельницу и мини-пекарню с новейшим оборудованием. – Шашлычную, – добавил Слава. – Нет, шашлычную мы с Закаряном открыли позднее. Хачатур – большой мастер по шашлыкам. Вначале он каждое лето жарил их на открытых мангалах прямо у трассы. Спрос был большой, и появилась мысль организовать это дело, так сказать, всесезонно. Заказали в Новосибирске архитекторам проект, подрядили бригаду строителей, и те быстренько возвели нам теремок. Возле поворота на Раздольное поставили рекламные щиты и… «все флаги» стали заворачивать в гости к нам. – А теперь заворачивают к Гусянову? – Власть переменилась… – закуривая очередную сигарету, невесело усмехнулся Куделькин. – В общем, первый год дело с шашлычной пошло на широкую ногу. Чистая прибыль ежемесячно выходила за миллион. Потом вдруг зачастили контролеры. У каждого из них – свои претензии. Каждому надо дать. Одному пятьсот тысяч отстегнул, другому, третьему, а на четвертом или на пятом, не помню, сорвался. Приехал из райцентра в иномарке этакий высокомерный чижик-пыжик и начал в моем присутствии перед Лизой Удалой выкобениваться. Лицензию проверил, фактуры, сертификаты – все в порядке. Взялся за ценники. Как назло с апельсинов ценник свалился. Потом мы его на полу, под стойкой, нашли. И началось! Паренек с таким апломбом наплыл на Лизу, что та, будучи не из робкого десятка, и то спасовала. Тут я не сдержался и послал «чижика» к чертовой матери. В результате – штраф семь миллионов… – Заплатили? – А куда денешься… Штрафы да всевозможные поборы становятся уже невмоготу. К примеру сказать, тридцать процентов сданного зерна забирает элеватор, десять процентов – на анализы и прочие усушки-утруски. Железнодорожный тариф вздули до миллиона семисот тысяч. А там – федеральные и местные налоги: подоходный, дорожный, земельный, пожарный… Короче, не ввели пока еще побор на дым и на воздух. – Словом, за все платите? – Плачу, но плачу, – скаламбурил Куделькин. – Концы-то с концами хоть сходятся? – Пока свожу. Андрей Удалой у меня надежный партнер да пятеро еще крепких пенсионеров со своей приватизированной техникой каждую страду от зари до зари помогают. Однако с шашлычной пришлось расстаться. Понял, что после конфликта с надменным контролером штрафной прессинг не одолеть. Продал Гусянову. Он с первого года ко мне подкатывался, дескать, зачем тебе, Богдан Афанасьевич, лишняя обуза… – Не Гусянов ли натравливал на вас контролеров? – Может, и он, однако, не пойман – не вор. – А таверну теперь как проверяют? – Никак. У Семена Максимовича с районным руководством такая дружба, что никакой контролер не посмеет его обидеть. Он и налоги платит символические, и отчетность по акционерному обществу по-прежнему дутую гонит. – Что-то не могу понять Гусянова… – Голубев недолго подумал. – Кто он: председатель акционерного общества или вольный предприниматель? – И то, и другое. В Раздольном – председатель «Светлого пути», а на стороне – хозяин «Темного царства». – Теневик, значит? – Легальный. В соседнем колхозе по-прежнему арендует землю. Только обрабатывают ее теперь не наши крестьяне, а тамошние колхозники. В Кузнецке под акционерной вывеской «Светлый путь» содержит частный магазин. В чей карман уходит из того магазина выручка, известно одному Семену Максимовичу. – И все сходит ему с рук? – Если при жестком партийном контроле сходило, то теперь при полной бесконтрольности – тем более. – И акционеры на него не жалуются? – Куда?.. Нынче весной я пробовал решить фермерские проблемы через высокие инстанции. Написал короткие, но аргументированные письма и разослал их по адресам: от губернатора до Президента. Дополнительно отправил аналогичные послания руководителям всех думских фракций. Ну и что?.. Гробовое молчание. Откликнулся только лидер ЛДПР. Да и тот не сам, а его новосибирский представитель прислал толстую пачку газет с большим портретом своего вождя и набранным крупными буквами афоризмом «Мы поднимем Россию с колен!». В короткой сопроводиловке сообщалось, что в настоящее время ЛДПР занята решением серьезных государственных проблем. Когда эти проблемы будут решены, тогда, мол, займемся вашим вопросом. И просьба: распространить присланные газеты среди односельчан. Ну, не насмешка ли?.. Короче, затолкал я эту макулатуру в печку и спалил. Слава улыбнулся: – Вот дела… – Как сажа бела, – с усмешкой добавил Куделькин. – Интересно, зачем Гусянов такой роскошный дворец себе отгрохал? – Чтобы показать, что из грязи выбился в князи. – Но это же бессмыслица. – Как сказать… Вспомните хотя бы по картинам, какие дворцы раньше дворяне содержали в селах. – У дворян было полно челяди, которая обслуживала их. А здесь, чтобы поддержать в такой хоромине элементарную чистоту, хозяйке надо ежедневно пластаться до соленого пота. – Анна Сергеевна не пластается. Она любит телевизор смотреть и, лежа на мягком диване, книжечки почитывать. Семен Максимович содержит домработницу и дворового мужика. – Из местных? – Нет, со стороны привез. – Ну, Гусянов… Прямо-таки «новый русский». – Вернее, старый прохиндей. – У него в доме есть телефон? – Сотовый есть. – А в таверне чья «радиотрубка»? – Его же. У меня на такую роскошь денег не хватает. Голубев рассказал о странном поведении четы Гусяновых и попросил Куделькина высказать по этому поводу свое мнение. Тот, прежде чем ответить, долго думал, затягивался сигаретой. Наконец со вздохом проговорил: |