Онлайн книга «Девушка ищет спонсора»
|
Однажды по какому-то делу к Солнышкиным заехал Теплоухов. Аллы Аркадьевны не было дома, и Николай Валентинович решил дождаться ее. Измученная безысходностью Вика так обрадовалась появлению всегда доброжелательного к ней человека, что совершенно спонтанно отважилась на отчаянный шаг. Усевшись в кресло напротив Теплоухова, она, подражая матери, когда та разговаривала с деловыми партнерами, осторожно сказала: – Николай Валентинович, у меня есть деловое предложение, но прежде хочу узнать ваше мнение обо мне. Теплоухов улыбнулся: – По моему мнению, ты умна, обаятельна и очень красива. – Значит, я вам нравлюсь? – Больше того, я давно люблю тебя, Виктория. – Прекрасно! Женитесь, пожалуйста, на мне. – Ты же совсем еще девочка. – Это не проблема. Сделайте меня женщиной. Николай Валентинович посерьезнел: – Тебе сколько лет? – Через три месяца будет восемнадцать. – А мне уже под сорок… – Ничего страшного. Двадцатипятилетние парни без страха женятся на пятидесятилетних старухах, а вы – совсем еще не старик – боитесь жениться на девушке? – Я боюсь испортить твою жизнь. Давай дождемся восемнадцати. Если к тому времени не изменишь своего намерения, самым искренним образом предложу тебе руку и сердце. – Обещайте, что, кроме меня, ни на ком не женитесь. – Обещаю. Кроме тебя, ни на ком не женюсь. – Спасибо. В тот же день за ужином Вика сказала матери: – Через три месяца я выхожу замуж. – За кого? – удивилась Алла Аркадьевна. – За очень богатого и достойного мужчину. Он старше меня на столько, на сколько Азер младше тебя. – Не могла найти парня? – В отличие от стареющих дам, молодыми козлами не интересуюсь. – Не ехидничай. Такое замужество к добру не приведет. – Это, мамочка, не твоя проблема. Алла Аркадьевна хитро сменила тему: – Вика, тебе надо пожить самостоятельно. Вместо медицинского института поступай-ка ты в районное медучилище. Недавно читала в «Вечерке», что там объявили прием на фельдшерское отделение. – Хочешь избавиться от меня, чтобы вольготно крутить с Азером? – Перестань злословить. Получишь диплом фельдшера и продолжишь учебу в институте. Согласна? – Согласна! От тебя готова хоть к черту на кулички уехать, не только в районную дыру. – От себя, доча, никуда не уедешь. Не пори горячку. Будь терпимее, приспосабливайся к жизни. Время сейчас очень трудное. Вот раньше… – Раньше все было лучше, даже воздушные замки, которые вы строили. Развитой социализм возвели, к коммунизму примерялись. Где теперь эти светлые мечты народа? Поколение приспособленцев! Привыкли бессовестно врать: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Ну и что сделали?.. Не сказку – жуть! Обалдели от безумия. У всех на языке одно: деньги, деньги, деньги!.. – Вика, не мели чепуху! – Разве я говорю неправду? – Правду, но нельзя быть такой идеалисткой. Жизнь значительно сложнее, чем ты думаешь. Как говорится, нужда – не тетка, заставит калачики есть. – Не хочу я таких «калачиков»! Буду жить на хлебе с водой, а приспосабливаться, как ваше поколение, не стану. Алла Аркадьевна вздохнула: – Поживем – увидим… – Сказал слепой, садясь на шило, – насмешливо добавила Вика. Что такое самостоятельная жизнь она не представляла, однако за предложение матери ухватилась. Одной уезжать в неведомый райцентр было страшновато. Попытка уговорить за компанию Алену Волосюк оказалась бесплодной. Окунувшаяся в фото-секс-бизнес Алена об учебе и слышать не хотела. Согласилась покладистая Нино Кавазашвили, готовая ехать куда угодно, были бы лишь деньги. Но денег у подруг не было. Брать у матери Вика принципиально не хотела. Выручить мог только Теплоухов. Неуверенно отправившаяся к нему с «распиской» Нино вернулась радостной и гордо хлопнула об стол пачкой новеньких пятидесятитысячных кредиток: – Виктория! Я – миллионерша! Первый раз держу в руках аж пять «лимонов»… – Сколько написали, столько и дал? – удивилась Вика. – Без бузы выложил. У него в сейфе еще с десяток таких пачек осталось. По-моему, он и тебе не откажет. Попроси. На проценты с десяти «лимонов» заживем, как королевы. – Пять миллионов я в другом месте достану. «Другого места» Вика не знала. На следующий день с мучительным стыдом она отправилась к Теплоухову. Дверь квартиры открыл жующий, как бульдог, Мишаня Буфетов. Вышедший в прихожую Николай Валентинович вроде бы удивился. Отправив Буфетова на кухню, он провел Вику в свой кабинет, сияющий роскошью и чистотой, любезно усадил в кресло. Никогда в жизни ни у кого и ничего Вика не просила. Если ей что-то было нужно, она просто говорила матери, и Алла Аркадьевна беспрекословно приносила необходимое. Заметив смущение Вики, Теплоухов участливо спросил: – У тебя какие-то неприятности? Вика, розовея от стыда, молча положила перед ним на письменный стол черновик «расписки», которую сочинила для Кавазашвили. Николай Валентинович, мельком заглянув в листок, улыбнулся: – Что на это скажет Алла Аркадьевна? – Мама об этом не должна знать, – потупившись, ответила Вика. – Мы с ней в ссоре. Собственно, если жалко денег, скажите прямо. Я не обижусь. – Для тебя, Виктория, мне ничего не жалко, только вот… Можно задать прямой вопрос? – Конечно. – Ты из-за этого предлагала замужество? – Николай Валентинович, как вы такое могли подумать… – еле выдавила из себя Вика. – Деньги я могу взять у мамы, но не хочу перед ней унижаться из принципа. А мое намерение – выйти за вас замуж – не изменится, даже если не дадите ни рубля. Теплоухов достал из сейфа такую же упаковку, как показывала Нино, и с улыбкой сказал: – Может, больше надо, говори. – Что вы!.. – словно испугалась Вика. – Мне и этого хватит за глаза до конца учебы. – Ты с Кавазашвили собираешься учиться? – С ней. – Остерегайся, чтобы она дурному тебя не обучила. – Я дурным влияниям не поддаюсь. К тому же, Нино не такая уж отпетая девка, как о ней говорят. Она очень простая. Иногда, правда, лукавит, но нагло никогда не врет. – Да, врать Кавазашвили не умеет. В этом отношении Нино – святая простота, – согласился Теплоухов. – Я другого боюсь… Мягко говоря, твоя подруга уже настолько обабилась, что жить без мужчины ей трудно. |