Онлайн книга «Тузы и шестерки»
|
– В России виноватых не бывает. Здесь есть лишь один вечный вопрос: «Кто виноват?» – Говорил ведь тебе, давай выждем более удобный момент. – Тима, мне некогда ждать. Угрозыск того и гляди сядет на хвост. – Ты же профессионал. Ушел бы от любого розыска. – Это бабушка надвое сказала… – Пеликанов задумался. Неожиданно он достал из кармана пакет с деньгами и, не оборачиваясь, кинул его Шерстобоеву. – Возьми, Тима, эти проклятые лимоны. Хочешь – отдай их шефу, хочешь – замыль себе. Дело твое. – Ты чего, командир?.. – растерялся Шерстобоев. – Ничего. Нутром чую, что одной ногой уже стою на том свете, а там, как говорят попы, другие ценности. Не считай, Тимоша, меня поганью и, если услышишь о бесславном финише бывшего командира, помяни заблудшую душу добрым словом. Кроме тебя, никто этого не сделает. Слишком много я нагрешил. – Не умирай раньше времени. – Мое время давно пришло, да Господь зазевался… В Новосибирск въехали молча. – Что-то руль в сторону ведет, – вдруг сказал Пеликанов. – Взгляни на правое заднее колесо. Шерстобоев, приоткрыв дверцу, выглянул из машины: – Наполовину спустило. – Твою мать! Где тут ближайшая шинно-ремонтная мастерская? – В пригороде, только что проехали. Разворачивайся, успеешь на полуспущенном докатить. Пеликанов, прижав машину к обочине, остановился: – Вылазь, Тима, и прощай… Дальше Шерстобоев поехал на удачно подвернувшемся такси. Настроение было гнетущее. Пугала не столько встреча с Ярыгиным, сколько соучастие в убийстве Надежницкого и Лины. Мысли упорно крутились вокруг того, что в случае ареста Пеликанов вряд ли всю вину возьмет на себя. Да и следователи не такие простаки, чтобы поверить киллеру на слово. Докапываясь до заказчика, они наверняка в первую очередь раскопают посредника. Спасительным казался лишь один выход: ликвидировать киллера. Сам Тимофей на такой шаг не решился. Вспомнил слова Копалкина: «Зря ты согласился на пятнадцать лимонов. Я, не задумываясь, за десять замочил бы любого жирующего богатея». На перекрестке перед Домом офицеров таксист затормозил у вспыхнувшего красным огнем светофора. Возле парадного входа в Дом стояла фиолетовая «девятка». Приглядевшись, Шерстобоев по госномеру узнал полковничью машину и тут же увидел Копалкина. На углу перекрестка Федя вроде бы переругивался с дородной лотошницей, торговавшей игрушками. Пока Тимофей расплачивался с таксистом и переходил улицу, Копалкин подошел к «девятке». В руке у него была маска смеющегося арлекина. – К какому маскараду готовишься? – спросил Шерстобоев. – Сдуру стал примерять на свою морду да кровью измазал. Продавщица во все горло шум подняла. Пришлось купить, чтобы бузу не затевала. – Откуда у тебя кровь? Федя подул на палец с подсыхающей царапиной: – В кармане об «Макарова» кожу содрал. – Пистолет с собой? – Всегда. – Заряжен? – Полная обойма. – Хочешь десять лимонов?.. Копалкин насторожился: – Кого мочить? – Пеликанова. – Ты что задумал, Тэтэ?! – Автомат оказался неисправным. Командир пообещал заложить нас с тобой, – соврал Тимофей. – Он, что, свихнулся? – На тот свет ему захотелось, вот что. Если мало десяти, еще пять добавлю. Решай быстро. – Да ну их на фиг, деньги. – Могу «Рено» подарить, – в отчаянии сказал Шерстобоев. – Ты ведь мечтаешь о собственной иномарке… В глазах Копалкина появился азартный блеск: – Разыгрываешь? – Дело слишком серьезное, чтобы играть. – Когда оформишь дарение? – Хоть завтра. – Заманчиво. – Решай скорее. – Где искать Пеликана? Шерстобоев торопливо рассказал о шинно-ремонтной мастерской. Копалкин глянул на часы: – Полковник мой не меньше часа здесь пробудет. Я постараюсь управиться за полчаса. – После с телефона-автомата позвони мне домой. – Позвоню, жди… Звонок раздался поздно вечером, когда не находивший себе места Шерстобоев стал уже терять надежду на благоприятный исход. – Все в порядке, Тэтэ, – бодро сказал Федя. – Готовь дарственную. – Почему затянул со звонком? – недоверчиво спросил Тимофей. – По заданию полковника готовился в дорогу. Завтра мы с ним уедем продавать технику. Вернемся дня через три. Кстати, я где-то документы свои посеял. – Без документов дарение не оформишь. – Ладно, что-нибудь придумаем. Мне главное – иномарка. А документы в Барнауле любые достану. Не подведешь с отдачей «Рено»? – Не подведу. – Ну, будь здоров. – Ты тоже не кашляй. Близко к полуночи Шерстобоеву неожиданно позвонил Ярыгин и попросил его срочно приехать в клинику. Разговор телохранителя с шефом состоялся короткий. – Объясни, Тимофей… Почему вместе с Надежницким погибла Лина? – будто задыхаясь, через великую силу проговорил Михаил Арнольдович. – Я не успел договориться с ребятами. Нас кто-то опередил, – словами Пеликанова тихо ответил Шерстобоев и опустил глаза. – Деньги ваши целы. Могу завтра их вернуть. – Какие деньги? – Двадцать пять миллионов, которые вы перечислили на мой счет. – О чем ты… Разве в деньгах смысл жизни… – Ярыгин скривил посиневшие губы в мучительной усмешке. – Кто заказывает музыку, тот за нее и платит… * * * По вмятинам от шариковой авторучки на предсмертной записке Ярыгина экспертам-криминалистам удалось «прочитать» отдельные слова и фразы сожженного банкиром письма. Судя по их содержанию, Михаил Арнольдович не поверил Шерстобоеву и перед тем, как покончить жизнь самоубийством, намеревался отправить районному прокурору повинную, но духа на это у него, видимо, не хватило. |