Книга Шальная музыка, страница 40 – Михаил Черненок

— Когда ты успела замуж выскочить?

— Слушайте его, пустозвона… Просто захотелось прокатиться, а он, бармалей лысый, возню затеял…

— Из спортивного интереса, забесплатно, так далеко от города укатила? — недоверчиво спросил Веселкин.

— А разве Ричард кому-то платит?.. — с игривой улыбкой проговорила Бжезовская.

— Да, с валютой у него плоховато, но с каких пор, ты, милочка, стала увлекаться автомобильной ездой? Придется все-таки составить протокольчик.

Лицо Бжезовской встревожилось:

— Креста на вас нет, Константин Георгиевич!

— Я атеист, — улыбнулся Веселкин.

— О каких деньгах можно вести разговор, если с Ричарда даже горсть волос не возьмешь?

— Раечка, я прекрасно знаю финансовую возможность Зубенина, но ты ведь на общественных началах не катаешься в машинах. Поэтому давай начистоту: чем соблазнил тебя Зубенин?..

— Вы во всем видите корысть, Константин Георгиевич.

— Это оттого, что среди девочек твоей профессии мне ни разу не встречались бескорыстные. Не будем тянуть время. Не скажешь откровенно сейчас, привезем в милицию, испишем кучу бумаги, потом опять штраф… Грустная перспектива, Раечка, не так ли?..

Бжезовская капризно насупилась. Помолчав, усмехнулась:

— Путевку в Ялту Ричард пообещал достать.

— Тебе?..

— Мне.

— В интуристскую гостиницу?

— Да.

Веселкин, будто разгадав пустяковый розыгрыш, шутливо погрозил пальцем:

— Ох, обманщица!.. Свежо предание, да верится с трудом, чтобы Зубенин заплатил шестьсот рублей за твой интуристский пансион. У него малолетним деткам не всегда на конфеты хватает.

— За путевку я сама заплачу. Важно ее достать…

— Интересно, у Ричарда такие связи, что он может дефицитнейшую путевку на твое сомнительное имя выписать?

— Спросите у него.

Веселкин повернулся к Зубенину. Тот, отыскивая документы, продолжал растерянно шарить по карманам.

— Неужели правда обещали?.. — спросил Костя.

— Мужчины всегда обещают больше, чем могут. — безмятежно улыбнулся Зубенин.

Бжезовская смерила его презрительным взглядом:

— Трепач…

— Валютчица, — незлобиво бросил стареющий ловелас.

— От любви до ненависти — один шаг, но зачем же оскорблять друг друга? — сказал Веселкин и строго посмотрел на Бжезовскую: — Сегодня, Раечка, отпущу тебя с миром, поскольку ты не успела согрешить. Однако ялтинскую путевку выкинь из головы.

— Что в этом противозаконного? Право на отдых имеет любой советский гражданин, — капризно обиделась Бжезовская.

— Чтобы пользоваться правами, надо выполнять обязанности. А у тебя, милочка, с выполнением обязанностей не все гладко. Поэтому забудь о валютном бизнесе под черноморскими пальмами. И видеокафе не советую больше посещать с целью промысла. Еще раз попадешься — большие неприятности будут.

— Не стращайте, не из пугливых.

— Я знаю, что ты смелая. Потому не стращаю, а предупреждаю. Перебирайся в нашу машину.

— Зачем?..

— Поедешь до Новосибирска с нашим инспектором, а мы прокатимся с твоим кавалером.

Бжезовская, ухмыльнувшись, вылезла из зубенинской машины и пошла к белым «Жигулям». Зубенина такой оборот дела ничуть не встревожил. Он вроде даже обрадовался, что так безобидно все кончилось и ему теперь не придется выкручиваться перед Бжезовской за опрометчиво обещанную путевку, которую не так-то просто раздобыть. Испугался Ричард после того, как инспектор ГАИ строго сказал:

— Гражданин, что-то очень уж долго документы ищете…

— Простите, удостоверение и техпаспорт у меня в полном порядке. Талон предупреждений без единой дырочки, — заискивающе проговорил он. — Вот только впопыхах оставил их дома, в рабочей куртке. Честное слово…

— Под честное слово управлять транспортом запрещается.

Бирюков глянул на инспектора:

— Я доведу машину до УВД, там ее должны обследовать эксперты.

— А у вас, товарищ, права на вождение есть? — растерянно спросил Зубенин.

— Разумеется. — Антон показал водительское удостоверение. — Садитесь рядом со мной и спокойно поедем.

— А какое обследование машины?..

— Следователь вам объяснит.

По лицу Зубенина было видно, что он мучительно соображает и никак не может понять, в какую еще неприглядную историю влип. Бирюков не спешил начинать разговор, стараясь приглядеться к Ричарду. Только когда выехали с проселка на трассу, Антон спросил:

— Вам знакома эта дорога?

— Да, я часто по ней езжу, — быстро ответил Зубенин.

— Далеко?..

— Как когда…

— Точнее не скажете?

Ричард замялся:

— Ну, знаете, по-разному…

Сидевший на заднем сиденье Веселкин подсказал:

— В зависимости от того, сговорчивая или нет девочка попадется.

Зубенин так весело расхохотался, будто услышал сверхостроумный анекдот. Просмеявшись, обернулся к Веселкину.

— Не зря девочки говорят, что вы, Константин Георгиевич, насквозь все знаете.

— Наслышаны обо мне? — спросил Костя.

— Да как же! Сам Владик Труфанов боится вас, как огня.

— Что ж тогда с огнем играет?

— Нет, Труфанов очень уважительно к вам относится.

— А вы из каких соображений хотели Бжезовскую за свою жену мне выдать?

— Извините, без задней мысли ляпнул. Очень уж неожиданно вы меня накрыли.

Бирюков повернул разговор в прежнее русло:

— Так куда же, Ричард, по этой дороге ездите?

— Обычно не дальше Плотникова.

— А в дачный кооператив «Синий лен» не заезжали?

— Нет. Зачем так далеко бензин жечь?

— Но где этот кооператив находится, знаете?

— Слыхал, что где-то перед самым райцентром, однако никогда там не бывал.

— А в райцентре бывали?

Зубенин насторожился:

— Чего мне в районной дыре делать?

— Там тоже интересные девочки есть, — иронично сказал Антон.

— Этого добра в Новосибирске с лихвой хватает.

Тогда Антон решил зайти с другого конца:

— Вы не обратили внимание на то, что вам сегодня катастрофически не везет с девочками?..